Михаил Королюк - Спасти СССР. Манифестация

Уф… Я　провел матерчатой перчаткой по лбу, стирая пот. Немного выждал, потом сказал:

- Хорошо. Теперь пройдись по ступеням вверх. И　не оборачивайся, не надо.

Он обреченно вздохнул, но затем послушно начал подъем, пусть и весьма неторопливо. Понимаю - такую тушу тащить вверх непросто…

Выйдя вместе со всеми из вестибюля, я　еще раз проконтролировал обстановку. Сначала пришлось поволноваться: и　Рафаэль, и приметные попутчики устремились в подземный переход. Но потом итальянец встал на остановку дожидаться троллейбуса; усатый дед, энергично помахивая рукой, двинулся налево, вдоль забора возводимой к Олимпиаде гостиницы «Космос», а　женщина в черно-белой шубке, напротив, ушла направо, к　дому с надписью «Электротовары» на крыше. Никто из них ни разу не взглянул на Палумбо.

Я еще раз стер пот с покрасневшего лица. Проклятая вегетатика: похоже, она каждый раз выдает меня с головой.

Когда троллейбус увез итальянца, а　слежки за ним я так и не обнаружил, из меня словно выдрали позвоночный столб. Я, конечно, заставил себя проехать еще пару остановок на метро, осторожно при этом проверяясь, но чувствовал себя в лучшем случае тряпичной куклой. В　такси я почти что вполз.

- Шереметьево, опаздываю, - сказал слабым голосом водителю и совершенно без сил откинулся на спинку.

«Пронесло? - подумал неуверенно, а　потом со злобной решительностью приказал себе: - Нет, все, с　этой самодеятельностью надо завязывать. По грани хожу. Хватит. Господи, как же хорошо, что все это позади! Теперь до осени - ничего сложнее школьных олимпиад!»

Конечно, это была иллюзия, но тогда я об этом еще не догадывался.

Понедельник 6　марта, утро

Ленинград, Измайловский проспект

- Вместе весело шагать по просторам… - присоединился я к летящей из радио песне, напутствуя уходящих родителей. Мою иронию проигнорировали.

- Не опоздай смотри, - оставила мама привычное указание.

Я мотнул головой и закрыл за ними дверь. «Пионерская зорька» закончилась, пошли «Новости». Убрал звук, и　ноги сами занесли меня в мою комнату. Я　еще раз озабоченно изучил трещинки на потолке - после вчерашних экзерсисов ко мне вернулась паранойя.

«Вроде бы чисто…» - отметил я, но червячок сомнения продолжал где-то внутри свою неторопливую грызню.

Вообще-то мне по нраву этот кусочек утра - полчаса неторопливого одиночества до выхода в школу: отличное время, чтобы помечтать за завтраком о чем-нибудь в собственное удовольствие. Если правильно настроиться, то время течет лениво, словно большая-пребольшая вода над головой, и　будущее наливается красками; пусть это все в грезах, но все равно приятно.

Сегодня, однако, не мечталось - не тот был настрой. Я　деловито жевал обжаренную в омлете булку и мысленно пробегался по намеченным вешкам: «Слава те господи, отстрелялся… Все, на ближайшие месяцы никаких поворотных исторических точек, можно расслабиться. В　Иране все только начинается, до Тримайлайленда еще год… Первый корейский „боинг“ пропускаю, до „Народного храма“ в　ноябре время еще есть… Что там на мне по мелочам висит? Городской тур по математике в воскресенье, а　перед ним, в　субботу, агитбригада. Грызть дальше модулярные функции, а　потом, уже летом, переводить доказательство теоремы Ферма на бумагу… - И мысль моя заскользила вбок, к　недавно освоенному: - Ах, но до чего ж удивительна эта предельно возможная симметрия! Фрагменты функций можно менять местами, поворачивать бесконечно многими способами - и при этом вид самой функции не изменяется. Поразительно красиво! Жаль, что эти функции невозможно представить - мы живем в трехмерном, а　не в гиперболическом мире. А　законы природы, похоже, действительно упрощаются, будучи выраженными в высших измерениях. Если Бог был, то при сотворении Вселенной у него не было выбора - он, по соображениям сопряженности, мог создать ее только так…»

Минут через пять я отмер и метнул испуганный взгляд на часы. Торопливо заглотил подстывший кусок и вернулся к реальности:

«Вопросик с подковыркой от Ю　Вэ висит… А　не пора ли и самого Андропова поковырять? Подкинуть, что ли, досье по Средней Азии и Закавказью, пробить „на слабо“? Нет, понятно, что бомльшую часть он видит и так, но в формате диалога со мной, в　связке с „советским человеком“ это может прозвучать иначе, с　другими последствиями».

И я взгрустнул, представив себе объем писанины - даже с использованием скорописи. А　что делать? Писать, писать и еще раз писать…

«Ну и моя зеленоглазая, конечно. - Легко улыбаясь, я　протер тарелку последней хрусткой корочкой. - Давно меня так не накрывало наваждением - и больно, и светло, и　не хочется терять своей наивности…»

Грянувший, иного слова не подберешь, телефонный звонок был омерзителен - я выпал из нирваны, словно сорвался с верхней полки в поезде.

- Да? - От испуга в горле у меня застряла хрипотца.

- Андрей? - В знакомом женском голосе прозвучала легкая неуверенность.

- Доброе утро, Светлана Витальевна, - поприветствовал я «завуча».

- Уверенно опознал… - весело удивилась она.

- Нет, - мягко поправил я, - «узнал», «признал», но не «опознал».

Она легко согласилась:

- Тоже верно… Так, Андрей, в　школу сегодня не идешь, я　с Татьяной Анатольевной договорилась.

«Завуч» выдержала паузу, но я промолчал.

- Кхе… - негромко кашлянула Светлана Витальевна и продолжила: - Встречаемся пол-одиннадцатого на Владимирской, на троллейбусном кольце, хорошо? Проедем несколько остановок до места.

Перед моим внутренним взором приветливо встал своим тяжеловесным фасадом Большой дом, и　я быстро уточнил:

- До начала Литейного проехать, да?

Трубка помолчала. Я　даже начал беспокоиться, когда оттуда прозвучал знакомый уже вопрос:

- Ты поступать-то куда собираешься?

- Петродворцовое общевойсковое командное, - привычно отрапортовал я.

- Ага… - сказала Светлана Витальевна многозначительно, потом повторила: - Ага, шутим…

Я мысленно хмыкнул: тест пройден, она ленинградка. Это училище у жителей города словно притча во языцех, как самое строевое из строевых, и　заявление о намерении поступить туда от учащегося спецшколы могло быть только формой стеба.

- Ну ладно, об этом сейчас не к спеху, - бодро продолжила «завуч», - значит, пол-одиннадцатого, договорились?

- Хорошо, - откликнулся я, - договорились.

Я приехал с пятиминутным запасом, но брюнетка уже ждала, нетерпеливо притоптывая сапожком по лужице. Оглядела меня, чему-то удовлетворенно кивнула и соизволила пояснить:

- Я предложение о поисковой экспедиции на майские подала. Времени осталось мало, мероприятие - сложное, поэтому, браться за него или нет, надо решать быстро. И　тут много разных вопросов возникает… Конечно, по-хорошему надо было бы везти студентов, да со старших курсов, но, понимаешь, в　силу определенных соображений нужны участники именно из вашего класса.