Виктор Носатов - Мгновение истины. В августе четырнадцатого

«Да-а, – грустно подумала она, глядя на раззолоченные кареты, – а возвращаться-то мне скорее всего придется в одиночку». Что-что, а напрашиваться в попутчицы к кому-то из своих однокурсниц она не желала.

К остановившейся у подъезда машине тут же подошел среднего роста вальяжный царедворец в расшитом золотом мундире и, открыв дверцу, помог выйти сначала Вырубовой, затем и Ларе.

– Аннушка, дорогая моя, как я рад тебя видеть, – воскликнул красавец мужчина, целуя Анне Александровне ручку, – а это что за прелестное дитя? – перевел он свой явно заинтересованный взгляд на Лару.

– Сергей Александрович Танеев, церемониймейстер высочайшего двора и мой любимый брат, – отрекомендовала красавца царедворца Вырубова. – А это Лариса Владиславовна Лыкова, выпускница Смольного института благородных девиц, получившая из рук императрицы фрейлинский шифр, – представила она Лару, – прошу любить и жаловать.

– Честь имею! – по-военному щелкнул каблуками Танеев и, нежно обхватив своими тонкими, длинными пальцами пышущую жаром ручку девицы, самозабвенно ее поцеловал.

– Что царица? – деловым тоном остановила брата от дальнейших ухаживаний за девушкой, явно понравившейся молодому человеку, Анна Александровна.

– Императрица Александра Федоровна в парке, с детьми, – перешел на официальный тон церемониймейстер.

– Все ли здоровы?

– Да, бог миловал.

– Ну и слава тебе господи, – истово перекрестилась Вырубова,

– Императрица Александра Федоровна распорядилась накрыть для гостей большой стол в Малой библиотеке, – таинственным голосом объявил Танеев, – ее величество также хотела увидеться с вами, сестрица, еще до выхода ко второму завтраку, который, как вы знаете, начнется ровно в час пополудни.

– Вручаю вам, братец, Ларису Владиславовну и надеюсь, что вы ознакомите ее с особенностями дворцовой жизни, – сказала Вырубова, а сама поспешила к царице, которая недалеко от дворца, на тенистой поляне играла с дочерьми в салочки. Лара впервые видела царственное семейство так близко и потому, несмотря на настойчивые просьбы Танеева поторопиться, с любопытством и умилением взирала на их простую народную игру. Увидев сидящего в кресле мальчика, поддерживающего участников игры лишь своими восторженными криками, Лара, догадавшись, что это и есть болезненный цесаревич Алексей, умилилась еще больше.

– Прошу прощения, Лариса Владиславовна, но нам надо идти, а то сестрица будет недовольна, – настойчиво упрашивал он непослушную девицу.

– Я иду, – с трудом оторвала она взгляд от представшей перед ней живописной картины, – я никогда не думала, что императорская семья может вот так, как и все обычные люди, играть, заразительно смеясь и так искренне радуясь жизни.

– Милая девушка, вы не знаете, чего это показное веселье стоит императрице, – грустно покачал головой царедворец. – Александра Федоровна серьезно больна, но никогда и никому это не показывает. Только прошу вас об этом никому ни слова! – словно испугавшись чего-то, добавил он.

– А я ничего такого и не слышала, – понятливо согласилась Лара, направляясь вслед за церемониймейстером во дворец.

Танеев, переходя из зала в зал, рассказывал своей прелестной экскурсантке об истории дворца, о коллекциях картин великих европейских и русских художников, собранных многими поколениями Романовых. Чтобы развлечь девушку, которая от обилия информации уже начала скучать, то и дело поглядывая на свои наручные часики, Танеев рассказал ей несколько трагикомических случаев и легенд, которыми всегда были богаты императорские резиденции.

Провожая Лару к месту аудиенции императрицы, царедворец рассказал девушке и о знаменитой библиотеке, которая славилась собранием древних фолиантов, которые Александр I привез из своей победоносной европейской военной экспедиции. Поведал о том, что в этой комнате, до потолка уставленной книгами, император проводил важные совещания, а также завтраки, обеды и ужины в самом узком кругу. Что библиотеку избрала для своих аудиенций и императрица, которой казалось, что там навечно поселилась мудрость прошлого, придавая тем самым особое значение принимаемым там решениям. Все это доставляло ей истинное удовлетворение и веру в то, что только в библиотеке она ограждена от ошибок и просчетов. Такое же чувство она испытывала лишь в Янтарной комнате Большого дворца. Но блеск янтаря и золота в изобилии присутствующих там ослепляли, мешая императрице сосредоточиться, и потому она предпочитала принимать важные для нее решения в неброской и поистине камерной Малой библиотеке. Подбор своей свиты Александра Федоровна, как и многие другие вопросы, касающиеся двора, не доверяла никому, даже своей единственной подруге Анне Александровне Вырубовой. Именно поэтому она решила лично проэкзаменовать выпускниц Смольного института благородных девиц, чтобы выбрать из них самых достойных и преданных. Вот уже на протяжении многих лет штат фрейлин, несмотря на ее неоднократные просьбы, адресованные императору, о необходимости расширения свиты так и оставался прежним и пополнялся лишь после увольнения выслуживших свой срок придворных дам. Накануне, оделив трех своих великовозрастных статс-дам солидными пенсиями, царица задалась целью пополнить свою свиту молодыми девицами…

Увлеченная рассказом Танеева, который, потеряв голову от понравившейся ему девицы, посвящал ее в самые сокровенные дворцовые тайны, Лара и не заметила, как оказалась в небольшом, уставленном многочисленными скульптурами зале, который больше походил на музей, чем на жилое помещение, в котором в окружении гостей восседала на резном кресле Анна Александровна. Она что-то рассказывала пожилому человеку, склонившемуся над ней.

Заметив Лару, Вырубова встала и, поманив девушку под сень мраморной копии скульптуры Давида, огорченно сказала:

– К сожалению, я ничем не могу вас обрадовать.

«Слава богу, – удовлетворенно подумала Лара, – кажется, я не пришлась ко двору…»

– Вы не отчаивайтесь, ко двору не пришлись и остальные ваши соперницы, – словно читая ее мысли, сказала Вырубова.

На явно недоуменный взгляд Лары Анна Александровна, грустно покачав головой, сказала:

– Вам, девушки, просто не повезло. Война спутала все карты. Император Николай Александрович распорядился сократить штат придворных и слуг, чтобы направить высвободившиеся средства на формирование госпиталей. Ее величество Александра Федоровна с сегодняшнего дня намерена заняться обустройством госпиталей, формированием отрядов санитарных поездов ее имени в Петрограде и Москве. Вот братец мой лучше знает, – перевела она стрелки на Танеева.

– В самом деле государыня распорядилась организовать в Царском Селе эвакуационный пункт, в который будет входить около сотни лазаретов, непосредственно в самом Царском Селе, а также в Павловске, Петергофе, Луге, Саблине и других местах, – с жаром начал свой рассказ царедворец. – Для обслуживания этих лазаретов сформируется около 10 санитарных поездов ее имени и имени детей. А впрочем, императрица сама вам об этом скажет во время завтрака, – добавил он, приглашая дам в Малую библиотеку.