Валерий Лобков - Воительница Ольга. Книга первая

Ольгина налитая кружка, как стояла с самого начала застолья полной, так продолжала стоять. На её посуду, волшебная сила почему — то не действовала, но она этого даже не замечала. И без вина ей было очень весело! И легко на сердце, как будто она вернулась в детство.

К сожалению, все, даже хорошее, когда — нибудь, да кончается. Кончилось вино во втором кувшине и тут же, в очах Челака, исчезли искры веселья. Взгляд стал осмысленным и совершенно трезвым. Отставив пустую кружку, он заговорил совершенно другим тоном:

— По пути домой от русалок, я решил повидать тебя, воительница, чтобы кой — какие новины довести до старой знакомой. Думаю, что они для тебя представляют интерес.

На прошлой неделе, с того берега, ко мне в лес перелетела одна очень разговорчивая сорока. Вот, что она мне по старой дружбе поведала. За правдивость её стрекотания — ручаюсь!

В стойбище хана вернулись остатки отряда, которые ходили в набег на ваши речные ворота. Все подробности они довели до единственного сына Турана — Догмата. Которого он оставил, вместо себя, племенем руководить. Говорят, после этого, он сутки ревел как медведь, которого разбудили зимой. Половину волос на голове и из бороды повыдергивал!

А когда немного успокоился, послал гонцов ко всем народам, населяющих степь. С мольбой оказать ему помощь военной силой, для священной мести инородцам, за гибель отца и всего войска. Зовет воинов степи, с первыми весенними ручьями, собираться у его шатра. Обещал отдать все свои богатства тем, кто поддержит его поход.

А это уже серьезно! Соберет он войско к следующему лету! Так что — готовьтесь. Но это еще не все. На закате, перед всем своим племенем, он дал самую страшную клятву его народа. Клятву на родовом кинжале, обагренном своей кровью! Клятву личной кровной мести человеку, повинному в бедах его народа! То есть тебе! Вернувшиеся нукеры, в один голос твердят, что в их поражении виновата ты одна!

В знак того, что он в это поверил, ханский сын даже не исполнил обязательную казнь воинов, принесших скорбную весть! А это, по их законам означает, что через шесть лун, из двух человек упомянутых в клятве, а это ты и он, на земле должен остаться только один.

Это первая новина. Прими её со всей серьезностью. На моей памяти, такая клятва среди людей степи, принесена всего во второй раз! И выполнение её не предусматривает честной борьбы и поединков! Она просто должна быть ВЫПОЛНЕНА и для этого все способы хороши! Если через отведенный срок враг будет еще жив, то давший клятву, сам достанет свое сердце в присутствии своих родственников и народа!

Еще раз повторяю: это очень серьезно! Как собирается ханский сын выполнять её, он сам пока не знает. Тем более, не знаем этого мы! Оставь излишнюю браваду. Оглядывайся на каждый куст, бойся собственной тени, шарахайся от каждого шороха! Это мой тебе совет, мое пожелание, мое заклинание! Ты должна жить! Услышав вторую новину, надеюсь, что ты прислушаешься к моим речам. Её я получил еще до твоей битвы со степняками. Слушай!

Помнишь, я вам рассказывал о необычных соснах, где Лука обитал и где я нашел необычный камень с твоим изображением? — Ольга кивнула головой и Челак продолжил:

— Так вот, зверье донесло мне, что возле них видели двух необычных мужчин. Поведали мне об них Топтыгин (медведь) и Патрикеевна (лиса). Видели они их в разное время, но описали одинаково.

Оба не молодые, но без усов и бород и в блестящих кольчугах. Причем, странные были эти кольчуги! Они очень плотно облегали тело. Не звенели, как ваши железные и двигаться не мешали, будто были невесомые. И на головах никаких шапок не было, длинные волосы были не прикрыты.

Они что — то искали возле тех деревьев. Копали землю в корнях, собирали кусочки коры и павшие иголки. Настолько они были необычные, что зверушки забоялись за ними наблюдать и убрались подальше в лесную чащобу.

А на другой день их видел косой (заяц) на лугу, где тебя нашел твой приемный отец. И там они что — то долго искали. Причем двигались по лугу совершенно бесшумно, не оставляя следа и не примяв травы! Казалось, что и земли они не касаются!

Косой так испугался, что залез под кочку, закрыл очи и пролежал так до самого заката. Куда они делись — не видел. А все ночные птахи, поведали мне, что в эти ночи боялись покидать гнезда. Зеленая звезда, как только стемнеет, в полной тишине, двигалась между деревьями. И это было очень страшно.

Я, конечно, несколько раз прошелся по местам, где видели этих пугал. Но нового, ничего не узнал и не увидел. Правда в одном овраге, недалеко от тех сосен, я нашел какую — то не понятную мне вещь, но от кого она там осталась — неизвестно.

Леший достал из глубокого кармана безрукавки раковину речной жемчужницы. Осторожно открыл створки и показал свою находку. Это была трубочка длиной в треть вершка из непонятного, мягкого материала желтого цвета с белыми точками (вершок — 4,45 см) и обгорелая с одного конца. Внутри неё, пористая вставка, напоминающая пчелиные соты с коричневым налетом и противным, резким запахом дыма. Ольга брезгливо передернула плечами и вернула находку назад в раковину:

— Какая гадость! Но надо признать: ничего похожего я никогда не видела. Находка очень интересная. Если ты мне её оставишь, я покажу эту вонючку князю и боярам. Может они что скажут, мир, повидавши больше чем мы. — Челак согласно кивнул головой:

— Забирай! — Встал со скамейки, несколько раз полуприсел, разминая свои коротенькие ноги:

— Да мне пора уже, как говорят, и честь знать. Время уже к ночи! — Помялся собираясь с мыслями:

— Ты знаешь, дочка, не стыдно мне признаться, что ты мне запала в душу. Не могу сказать чем. Но есть в тебе что — то такое, чем ты отличаешься от обычных людей! Я ведь долго живу. Сам уж забыл, когда родился! А вот таких, как ты — первый раз встречаю. Иногда мне кажется, что если ты меня позовешь, то я в твое войско с охотой вступлю.

У меня никогда не было семьи и детей. А тут, на старости лет, дочку повстречал! — Леший резко отвернулся:

— Наверное, я глупость глаголю, но ты уж меня прости! Полюбил я тебя дитятко!

Прошло довольно много времени с тех пор, как Челак и Лука покинули подворье, а Ольга все сидела в теплом сумраке под звездным небом. Мыслей в голове было много, но они не требовали немедленного решения.

Легкий ветерок сгонял комаров к затону. В полной тишине, даже была слышна песня, которую пели далекие голоса в городище. Изредка, за баней, всхрапывал Бутон, отпугивая летучих мышей — кровососов. В избу идти не хотелось, но привыкший к ранней побудке организм, уже намекал на отдых.

Захотелось освежить тело перед сном. Вспомнилась сорокаведерная (ведро — 12.3 л) кадка, стоящая на тыльной стороне избы. Её летом заполняли дождевой водой и использовали для утренних умываний. Вода в ней нагревалась за день так, что тело её не чувствовало.