Валерий Лобков - Воительница Ольга. Книга первая

Воительница, с трудом, высвободилась из объятий. Смущенная таким напором нежности, она поклонилась всем присутствующим и твердо ступая, покинула трапезную. Князь не возражал, во всяком случае, не остановил её. Сел на свое кресло и жестом попросил всех сделать то же самое. Налил полную чашу меда и выпил до дна. Налил вторую и вновь выпил. Промокнул полотенцем усы и бороду, крякнул и обратился к Михею:

— Все было именно так? Одна воительница и более половины войска хана? — Михей утвердительно кивнул:

— Это мы навскидку прикинули. Если и ошиблись, то только в меньшую сторону. Без малого четыре сотни нукеров, нашли со стрелами её окраски. И почти сотню, она выбила стрелами, которые захватила на плоту, с утяжеленными наконечниками. Таких у нас не было.

— А кстати, как она на плот попала? — Князь смотрел на посадника.

— Ты упомянул, что Туран не учел ошибки первой высадки. Учел! Еще как учел! На плоту вместе с ханом переправлялись все наемники. А как они дружат с луками, ты сам знаешь! Вот они — то и должны были прикрыть высадку конницы на причал. Так гвоздили стрелами, что голов нам поднять не давали. О перемещении по настилу, к месту их выхода из воды, мы и думать не могли. Даже отползти за амбары и склады и потом позади них, стянуться к новому трактиру, помыслить не смели! И остановить их обстрел возможности не было! Луки у нас слабее, да и стрелки из ополченцев не ахти. Вот воительница и решилась, в одиночку, с двумя мечами в руках, навести порядок на ханском плоту.

И навела! Когда я, уже после боя, на него с долбленки забрался, то нашел восемьдесят восемь порубленных наемников и живого Турана. Мы их не стали на берег везти. С плота в реку сбросили. Там — то она ноги и изранила. Плыла — то под водой босая, а на плоту бревна в сучках и не шкуренные. В пылу сечи не заметила, что ступни до костей изрезала! — Роман, страдальчески поморщился. Представил себе, что значит танцевать боевой танец по острым сукам. Без обуви.

Попросил собеседников занять свои места за столом. Жестом длани приказал наполнить кубки, но не стал дожидаться остальных. Свой выпил, как только его наполнили. Было ясно, что князь потрясен услышанным и не может взять себя в руки. Да и бояре с тысяцким пребывали в сильном ступоре.

Роман обвел очами, поочередно, всех присутствующих. Все, за исключением лекаря, сидели с наполненными кубками в руке. Встал. Лекарь подсунул вновь наполненный кубок. Взгляд властелина был холоден и трезв:

— С тем, что я услышал, надо свыкнуться. Понять и принять, что чудеса в жизни случаются. Если их совершает чудесный человек, на них способный. А это очень трудно для наших голов! Поэтому пьем мед, но только до обеда! На закате будем говорить с ханом. После этого решим, как с ним нам поступать!

Кубок, в очередной раз, показал свое дно.

Ольга, приехав домой, в первую очередь взяла крынку со сметаной и позвала к себе Луку. По всему было видно, что придуманное ею лечение, идет на пользу обоим. Шерсть на Луке стала ровной, блестящей, без комков. Исчезли зеленые островки гноя в уголках глаз возле носа. Даже зашитая рана на боку, почти не просматривалась.

Ступни воительницы, благодаря языку Луки, превратились в розовую, покрытую твердыми жгутами шрамов, малочувствительную часть тела. Боль, при ходьбе, еще оставалась, но о мучениях разговора уже не было.

Облизываясь, Лука степенно ушел на свое любимое место в углу подворья, под старую грушу. Подворье он покидал поздно вечером, когда зажигались первые звезды. На очи соседей он старался не попадать и местная живность в хлевах и конюшнях, о его существовании не знали.

Ольга поменяла повязки с живительной мазью Икутара и Домны, надела поверх шерстяные носки и легла на кушетку. Мысли возвращались к утренней встрече с Романом. Смущало его поведение, после того, как он, от отца, узнал всю правду о битве.

Князь, великий воин по происхождению, человек необозримой власти, а растерялся перед открывшейся истиной. Он, конечно, видел нестыковки в докладах посадника и старшины. Искал истину. Был готов услышать что — либо необычное. Но то, что узнал, никак не укладывалось в его голове! Победа одного воина над целым войском! К этому надо привыкать постепенно.

Ольга вытащила из своего тайника удивительный камень, найденный когда — то лешим. На полированной поверхности, из под непонятной пленки, ей улыбались три счастливых человека. Одним из которых, была она сама. Чем дольше она смотрела на веселую троицу, тем спокойнее становилось на душе. Состояние, в котором она сейчас пребывала, можно было назвать тихой, убаюкивающей грустью. Мелькнула мысль: Роман так близко, а встретиться и поговорить наедине, не удается. Но особых переживаний не было. Видно не пришло время миловаться. Не прошли бесследно недавние её переживания.

Воительница прилегла на подушку, положила рядом с собой камень и закрыла очи. Сон был легкий, оздоровляющий и снимающий все проблемы. Как в детстве!

Допрос хана ожиданий не оправдал. Почти ничего нового, чего бы ни знал князь, хан не сообщил. Нападение на речные ворота и затем их уничтожение, было не его идеей. Был сговор.

В прошлом году, по весне, в стойбище к Турану, без приглашения и предупреждения, нагрянули князья, полночные соседи Ивельского княжества. Тридцатилетний князь Горазд и пятидесяти двух летний князь Благослав. Оба — с малой охраной.

Два дня пировали в белом, ханском шатре, в разговорах прощупывая Турана. На третий день, решились открыть цель своего гостевого приезда.

Костью в горле у них, стало расцветающее княжество Ивельское, вотчина молодого Романа. С каждым годом хиреют у князей их дела торговые. Все меньше и меньше заморских купцов приходят к их пристаням. Все больше товаров оседает в складах и амбарах на причалах стольного града Ивеля на Белыхе. А те купцы, что пользуются речным путем, разгружаются и загружаются на пристани в Игрице. Далее, вниз по течению Ратыни, к их землям, ходить почти перестали.

Хоть и молод князь Ивельский, Родим, а рот широко разевает! Не боится большим куском подавиться! На обустройство и охрану обеих пристаней тратит уйму деньжищ, а казна не скудеет! Даже наоборот! С каждым годом становится все полнее и полнее.

Прошел слух, что собирается дружину увеличивать. Довести численность конных гриден до четырех тысяч! Из них, десять сотен, постоянно держать для охраны речных ворот.

Торговый тракт, между Ивелем и Игрецей укрепляет. Строит постоялые дворы и почтовые заставы. Удобно! Зачем заморским и из соседних княжеств купцам, дальше плыть или ехать? Ивельские торговые люди у тебя здесь все купят и все, что ты желаешь, тебе продадут! И на твои ладьи загрузят! Да и в княжестве у него спокойно. Разбойный люд особо не докучает!