Валерий Лобков - Воительница Ольга. Книга первая

Запомни воительница! По твоему примеру, каждый воин княжества готов неустанно учиться воинскому умению. А когда придет время, то по капле отдать кровь, но добиться победы. Слава тебе, божественная воительница! — По лицу Демира градом котились крупные капли пота. Ох, и нелегко, далась речь суровому воину! Залпом, опорожнив кубок, он сел на свое место, преданно глядя на Ольгу. Роман, сраженный речью сотника, беззвучно шевелил губами. Дважды, за свою короткую речь, Демир Ольгу назвал божественной! По телу князя побежали мурашки. Провозглашение человека богом, при жизни! О таком он, даже никогда не слышал! И в самом крепком сне себе представить не мог. Что за этим крылось, ему неизвестное и непонятное!

Первыми трапезную покинули сотники, сославшись на службу. Вскоре засобирались думские бояре из княжеского посольства. Роман, никому не перечил. Надо уходить, значит надо! За столом остались впятером. Князь внимательно обвел, по очереди, всех взглядом:

— Вот что, дорогие мои! Сейчас мы остались здесь тем составом, когда полуправда, неточность или утаивание полной истины неприемлемо. Более того: наказуемо! С каких пор, самые верные мне люди, стали скрывать от своего князя истинное положение дел на его землях? А главное, с какой целью? — Заметив попытку Михея, что — то сказать в ответ, резко махнул рукой:

— Не перебивать меня, пока я сам не спрошу! — Он говорил громко, почти не сдерживая голоса. Причем стоя, когда остальные сидели:

— Тысяцкий! Верни в трапезную бояр Баксая и Феодора! Они должны присутствовать при таком серьезном разговоре. — Дверь приоткрылась, и через порог ступили оба боярина:

— Не надо князь за нами никого посылать. Мы знали, что вскоре тебе понадобимся. Ждали за дверью! Мы разговоров не подслушивали, но поскольку, дверь была закрыта не полностью, твой приказ услышали и тут же явились! — Брови Романа поползли вверх:

— Да что это твориться в жизни? Все вдруг стали такими прозорливыми, что диву даешься! Одни заранее знают, что вскорости мне понадобятся! Поэтому от двери не уходят и плотно её не закрывают! Другие за меня решают, что знать подробности происшедшего на речных воротах, мне без надобности. Все равно не пойму, или пойму, но неправильно! Да и нужно — ли мне, князю, все понимать? Без него оценим случившиеся и сами сделаем необходимые выводы! — Роман распалялся. Голос его уже гремел в горнице. На щеках появились красные пятна. Сидящих за столом людей уже не было. Все стояли! Даже воительница!

Но князь на неё не смотрел. Его взгляд был прикован к старшине и посаднику, которые сейчас, почему — то, стояли рядом друг с другом и напротив него:

— Что вы от меня пытаетесь скрыть, отцы воинства Игрецы? Объясните, тугодуму князю, причину вашего умалчивания! Какую — такую истину вы боитесь довести до меня?

А мне бы очень хотелось знать, почему степняки, нащупав твердое дно перед причалом, не смогли выбраться на него! Как безоружные портовые рабочие смогли предотвратить высадку обученной конницы?

Почему, опытнейший воин Туран, не учел ошибки первой атаки? Почему, с ваших слов, повторно подставился под стрелы слабо обученного городского ополчения? Где была и куда исчезла его самая ударная сила: полночные наемники? Почему при осмотре захваченных вами трофеев, я не увидел ничего из их оружия и снаряжения? Где могла поранить ноги воительница? Как и где получил раны Лука? — Князь почти кричал. В уголках рта появились белые островки пены:

— Ответь мне посадник! Как имея на всё ополчения городища, восемь тысяч стрел, и редко вступая в ближний бой, вы смогли уничтожить почти все воинство хана? И при этом, после битвы, у вас осталось еще почти полторы тысячи неиспользованных стрел! Я ничего не путаю в счете, боярин Феодор?

А почему среди погибших защитников пристани, нет ни одного воина с колотыми и рублеными ранами? Значит, рукопашного боя вовсе не было, и враг не вступал на настил пристани? Я все правильно понял в твоем докладе, боярин Баксай? — Последние слова князь уже рычал. Очи неестественно блестели.

Как из — под земли, возле него появился личный лекарь, но он только от него отмахнулся. Ольга попыталась взять его за руку, но и ей это не удалось. Роман рвал ворот камзола, как будто он его душил. Воздух в трапезной загустел и стал искристым, как перед грозой. Положение спас Икутар. Он, вначале, что — то прокричал на своем языке, шагнул к Роману и положил руку на его плечо:

— Князь! Посмотри мне в глаза! Оцени, могут ли они тебе лгать? И выслушай меня! — В горнице воцарилась тишина. Только было слышно, как тяжело и неровно дышит молодой правитель.

Постепенно дыхание стало приходить в норму. Роман затряс головой, как бы возвращаясь с грозовых небес на грешную землю и повернулся к посаднику. Повисла такая тишина, что казалось, каждый, находящийся в трапезной, слышит стук своего сердца.

Икутар снял руку с плеча, успокоившегося властелина и тихим, завораживающим голосом промолвил:

— Ты хотел узнать всю правду о происшедшем в речных воротах? Сейчас ты её услышишь! Вот только сможешь — ли ты осознать её? Сможешь — ли поверить? Это будет зависеть, только от тебя! — Посадник еще понизил голос, так, что присутствующим приходилось напрягать слух, что бы его услышать:

— Все, что тебе докладывал старшина Михей — правда! Войско ханское разбито, а сам он взят в полон! Победа одержана ополчением, которое было оставлено, на всякий случай, для защиты причала и городища. Руководила этим ополчением моя дочь. Все это соответствует истине!

Но есть один момент в битве, о котором мы умолчали. Почему? Сейчас ты сам все поймешь! — Голос Икутара не стал громче, но в каждом слове зазвенел металл:

— Большую часть победы, тебе и народу речных ворот, принесла воительница! И не только своим умным руководством! — Посадник сделал небольшую паузу:

— Она лично уничтожила больше половины войска Турана! А именно: около полутысячи конных нукеров на подходах к пристани стрелами и более сотни полночных наемников в ближнем бою — мечом! Наемников — в одиночку, на плоту. — Каждое сказанное слово, посадник, казалось, вбивает в голову, как вбивают гвоздь в мягкое дерево:

— Князь! Повторяю! Около полутысячи нукеров стрелами и сотню наемников, в честном бою, мечом! Одна! На плоту! — Роман, недоуменно хлопая очами, перевел взгляд на воительницу. Назад на Икутара. Снова на воительницу. Наконец у него прорезался голос:

— Оленька! Ты! Одна! Пятьсот! Сотня! Одна! Стрелами! Ты! Больше половины! Мечом! Одна! — Казалась, что от услышанного, князь повредился умом. Поэтому, хриплым голосом, несет всякую несуразицу:

— Такого не может быть! НЕ — МО — ЖЕТ! НИ — КОГ — ДА! Одна — шесть сотен! Не бывает! Но случилось! Значит, может быть! Значит — бывает! — Бросился к Ольге, обнял и начал целовать в губы, щеки, очи! Присутствующие, с заметной долей страха, наблюдали за взрывом восторга и нежности князя. Особенно его личный лекарь. Никто, кроме посадника, не понимал, почему Роман называет Найдену чужим именем — Ольга!