Валерий Лобков - Воительница Ольга. Книга первая

Вернулся Женолюб со своими людьми. У них — те же результаты. Но на иной исход их поисков, воительница и не рассчитывала. На плотах больше делать было нечего. Теперь предстояла приступить к обследованию твердой суши. И начинать надо было с песчаной полосы, сплошь изрытой конскими копытами.

Ольга кликнула за собой Бутона и сквозь заросли вышла на берег. За ней потянулась ЕЁ десятка. Одного взгляда хватило понять, что здесь придется прилично повозиться! Ширена песчаной полосы, от воды до зарослей ивы и ракитника, бала не менее двадцати сажень. И вся она была загажена различным хламом. Остатки пищи, обрывки снаряжения и одежды, ломаное оружие. Да, здесь придется немало попотеть!

Неожиданно перст на шуйце ожгло таким уколом холода, что воительница чуть не вскрикнула! Опережая сознание, мгновенно включились боевые инсктинты. Еще ничего не поняв, тело начало танец против смерти, как его называл Икутар. А через миг, из прибрежных зарослей, густо полетели стрелы. Заржали, вздыбились, пораженные стрелками лошади. Повалилась на песок гридни ЕЁ десятки, обильно нашпигованные вражескими стрелами.

Воительница, благодаря своему умению двигаться неуловимо для взора, под обстрел не попала. Развернувшись, она скользнула назад на плот, под прикрытие зарослей маскировки. Бутона втащила за собой, сильно рванув уздечку. Из его левого предплечья торчали две стрелы. Жалость в сторону! Вырвала обе, благо они вошли в тело любимца, по касательной. Бутон всхрапнул, но боль мужественно стерпел. Кровь вытекающую из ран, останавливать не было времени.

Мозг лихорадочно просчитывал ситуацию. Вплавь с Бутоном не уйти, побьют стрелами! Даже если она будет плыть под водой. Конь ранен, значит, поплывет медленнее. Вывод один: врага надо встречать здесь и дать возможность любимцу удалиться на безопасное расстояние для выстрела. Более того! Не все вопросы решены на этом берегу! ЕЁ десятка лежит в песке, а она уйдет домой?

Решение принято! Бой не на жизнь, а насмерть! Здесь! Сейчас! Немедленно! Да, она осталась одна, а сколько воинов у врага — неизвестно! Но что это меняет? — Ольга развернулась к Бутону:

— Родной! Прости меня за твои раны! Я все сделаю для их быстрого лечения, но не здесь, а на нашем берегу. Плыви туда и жди меня там. Я скоро буду! Только послушай меня и не противься мне: — шептала ему на ухо и обняв за шею. Бутон коротко заржал, коснулся горячими губами её щеки и протаранив заросли маскировки, кинулся в реку.

По бревнам днища защелкали стрелы. Враг услышал ржание коня и бил из луков по звуку. Воительница отпрянула к углу плота, дальнему от берега и соскользнула в воду, оберегаясь от случайных стрел. Свой лук остался на Бутоне, да и был он для нее сейчас бесполезен. Ей было нужно сражение! Против всех врагов! С мечом в руке!

Со стороны берега, начали растаскивать маскировку, чтобы открыть все пространство на плоту и получить возможность бить по воительнице прицельно. Обнаружив, что её там нет — толпой хлынули на плот, вопя он отчаяния и ярости. Еще бы: такая добыча — и ушла вплавь! Сама воительница — воевода! Об участии её в битве и личном вкладе в их поражение, знал каждый полночный воин! Мысль у всех была одна: не дать уйти на свой берег. Посечь стрелами, опустить в водяную могилу!

На плоту уже было около полусотни вражеских воинов и число их увеличивалось. Передние разбрасывали остатки маскировки, сохранившуюся по бокам. Остальные, натягивали луки, готовясь открыть немедленно стрельбу, как это только станет возможным. Никто еще не подозревал, что они пришли на встречу со своей смертью. И она к ним явилась!

Рядом с кромкой плота, вздыбилась вода и в ореоле брызг на бревнах, вдруг объявилась та, о гибели которой, они мечтали. Страшная, как сама смерть, с горящими очами, мокрыми, слипшимися волосами, с обнаженным мечом в руке. И вновь исчезла. И возникла в центре опешившей толпы чужеземных воинов. И за ней уже простиралась широкая, кровавя просека:

— Как в том бою, на том плоту, давно, в прошлой жизни! — Ласточкой мелькнула мысль в голове Ольги. Но, почти все, было не так! Тогда не было такой холодной ненависти, не было такого желания мстить, не было такого желания убивать! И враг не стоял так плотно. И сил у неё, тогда было меньше!

Враг валился на бревна, как рожь под острым серпом. Смертельный, животный ужас охватил полночное воинство. Оставшиеся в живых враги, сломя голову, топча друг — друга, бросились вон к спасительному берегу! Но разве от смерти убежишь? Их преследовала — сама воительница! До спасительных ракитовых кустов удалось добраться единицам.

Неожиданно, ситуация резко изменилась. Ольга, краем глаза, заметила какое — то движение справа. Обернулась и обомлела. В её сторону неслась лава конников с обнаженными мечами. В азарте преследования врага, она их заметила слишком поздно! До них — саженей сорок. Ей до плота — не меньше пятнадцати. Спасение только в воде! Она развернулась и бросилась прочь. Но, под ногами — вспаханный копытами рыхлый песок, заваленный трупами захватчиков! А враг уже рядом! Прилагая последние силы, выскочила на бревна и понеслась, перепрыгивая через наваленные мертвые тела, к спасительному концу плота.

До воды оставалось несколько шагов, когда на неё обрушилась двойная сеть — путанка. Она покатилась по бревнам. Сеть полностью сковала движение и лишила возможности вести бой. Ольга извернулась и полоснула мечом по шелковым квадратам двойной вязки. Образовалась приличная дыра. Трепыхаясь и матерясь, старалась выбраться из облепившей её паутины, теряя драгоценные мгновения. Удалось! До воды — два шага, но их уже не пройти! Тяжелый метательный снаряд, запущенный из пращи, врезался в затылок. В очах вспыхнула молния и погасла. Сила удара швырнула её вперед, в воду. Глубина здесь была приличная. Омут. Теряя сознание, Ольга посмотрела вверх. Она опускалась на дно. Дневной свет постепенно гас. За ней, к поверхности, тянулся розовый шлейф крови:

— Как глупо! Не поверила предупреждению перстня — дура! Сознание выключилось, и наступила темнота. Стало хорошо, уютно, боль прошла, и ей улыбался Роман.

Все! Дальше ничего не было.

Она очнулась от влажного холода. Веки были тяжелыми-тяжелыми, будто шляпки маслят набухшие после осеннего дождя. С трудом приоткрыв один глаз, она ничего, кроме зелёных полос не увидела. Не сумев пробиться через помеху, он снова закрылся.

Медленно, словно после долгого сна, в голове родилась короткая мысль, требующая подробного ответа. Где я? Что со мной? Но, не успев закрепиться в сознании, она куда-то улетучилась. Её место заняла тупая, тяжелая, боль в затылке. Откуда она взялась и какова её природа, знать хотелось не меньше.