Сергей Симонов - Дотянуться до звёзд

«Бешеный Майк» навёл трубку на небольшое здание, которое он идентифицировал как караулку, нажал кнопку. На скате крыши засветилось яркое, рубиново-красное пятно. Через несколько секунд в здание ударил 100 мм снаряд. Из зарешеченных окон брызнуло во все стороны ослепительное в темноте пламя, крыша взлетела вверх и упала в стороне грудой бесформенных обломков, стены рухнули наружу.

– Неплохо, чёрт подери, – констатировал Хоар.

Перепуганные насмерть неожиданно яростным натиском негры из Национальной армии Конго почти не сопротивлялись. Многие вообще побросали оружие и попрятались по углам и закоулкам. Тех, кто имел глупость оказать сопротивление, наёмники безжалостно положили в первые минуты атаки.

Громыхнул взрыв, дверь караульного помещения гауптвахты в облаке дыма рухнула внутрь, из проёма в комнату ударили очереди штурмовых винтовок. Несколько негров в панике бросились на пол. Из дымного облака, как адский демон, в комнату ворвался здоровенный детина, блондин, в светлой серо-зелёной форме, с винтовкой FAL наперевес. За ним из дыма выбежали ещё двое в зелёных беретах, серо-зелёной форме и ботинках с высокой шнуровкой, с такими же винтовками. Блондин дал ещё одну очередь, поверх голов, и рявкнул по-французски, с жутким акцентом:

– Всем лежать, сукины дети! Армия Катанги! Кто покажет мне, где Чомбе, того я убью последним! Если покажет быстро – останется жив! Ну?!!

Он рывком поднял с пола за шиворот одного из тюремщиков:

– Чомбе?! Быстро! Ву компрене?

– Уи, уи! – ответ перепуганного негра звучал, как поросячий визг.

Здоровенный Плавски держал его за воротник так, что ноги тюремщика едва касались пола. Перебирая ногами в воздухе, негр отвёл наёмников к камере Чомбе, завозился с ключами – дрожащие руки отказывались подчиняться.

Премьер Катанги тоже был изрядно напуган – он понятия не имел, что за стрельба вдруг началась со всех сторон. Увидев одного из своих армейских командиров, он просиял:

– Мсье Плавски! Я чертовски рад вас видеть!

– На сколько потянет ваша радость в бельгийских франках? – улыбка на перемазанной гарью физиономии наёмника смотрелась на редкость жутко. – Пошли отсюда, мсье Чомбе, моя задница мне подсказывает, что нам тут не рады. А она ещё никогда не ошибалась!

Наёмники заминировали и взорвали всё, что успели, и отступили к самолётам. Увидев русские Ан-12, на которых наскоро закрасили звёзды и кривовато намалевали поверх них опознавательные Катанги, Чомбе едва не подавился:

– Откуда у нас ЭТО?

– Наши коллеги из Касаи помогли, – на лице Плавски играла зверская улыбка. – Имейте в виду, мсье Чомбе, аренда этих самолётов, чтобы вас вытащить, обошлась нам в 40 литров самогона, и я намерен вернуть их с процентами! И вам придётся оплатить стоимость топлива, мсье Чомбе.

– Конечно! Я ваш должник, господа, – заявил Чомбе. – Я выпишу для вас лучшее пойло в Европе, если мы уберёмся отсюда целыми.

– И если сядем в Элизабетвилле одним куском, – проворчал Хоар.

(АИ, в реальной истории Чомбе был освобождён только в июне)

Обрыв телефонного кабеля помешал командованию Тисвилльского гарнизона доложить о нападении и вызвать подкрепления. Полковник Мобуту так и не успел узнать об освобождении Чомбе. Когда он проснулся и завтракал, ничто не предвещало беды. Мобуту вышел из дома, ему нужно было пройти лишь несколько шагов до машины.

Залегший на крыше в полукилометре от резиденции командующего снайпер Коминтерна привычно поймал цель в перекрестие прицела, выдохнул, задержав дыхание, и плавно, мягко потянул спуск. Голова Мобуту разлетелась, как гнилая тыква. Снайпер немедленно покинул позицию. Внизу, в переулке, его ждала машина. Винтовка Ли-Энфилд отправилась в канализационный люк. Машина подвезла его к реке, где уже ждала моторная лодка. На ней снайпер переправился через Конго, в Браззавиль, столицу бывшего Французского Конго, откуда беспрепятственно улетел в Европу.

Устранение Мобуту несколько расчистило политический горизонт, позволив президенту Касавубу укрепить свою власть. Однако с таким трудом достигнутые в ходе сложных переговоров при посредничестве Дага Хаммаршёльда договорённости о создании коалиционного правительства, пошли прахом. Моиз Чомбе заявил, что «не желает иметь ничего общего с мерзавцами, которые схватили его сразу после окончания переговоров». Попытка Касавубу свалить всю вину на самодеятельность Мобуту провалилась. После удачного и на редкость быстрого освобождения, как часто бывает, сильный испуг у Чомбе уступил место не менее сильной ярости, помноженной на осознание редкого для Африки уровня подготовки катангских наёмников. Тем более, что Лоран Кабила, в телефонном разговоре поздравивший «доброго соседа» с благополучным освобождением, намекнул, что есть возможность купить за бельгийские франки советское оружие и перепродать его Катанге. Разьярённый Чомбе пообещал жутко отомстить за предательство, и свести счёты с Касавубу и Илео:

– Когда армия Катанги возьмёт Леопольдвилль штурмом, я убью этих мерзавцев и сожру их печень, – пообещал Чомбе.

Его слова передали Касавубу. Президент крепко струхнул – разгром базы в Тисвилле, считавшейся сильнейшей в стране, наглядно показал немалые возможности наёмников, сумевших организовать операцию по освобождению премьера Катанги буквально в считанные часы. Он, разумеется, не знал, что катангские наёмники, сами того не подозревая, оказались «на острие» сложной, готовившейся давно и тщательно операции ГРУ и Коминтерна. Одна только посадка транспортных самолётов на неподготовленную грунтовую полосу требовала тщательного выбора места, проверки на наличие крупных камней, ям и прочих препятствий. Руководителем операции на месте был Иван Кузнецов, он же «Джон Смит». Он нанял местное племя, чтобы подыскать и скрытно подготовить взлётную полосу для Ан-12 неподалёку от Тисвилля.

Касавубу кинулся к Хаммаршёльду, требуя «обуздать свихнувшегося сукиного сына Чомбе». Генсек ООН оказался в сложном положении. Без сомнения, смерть Мобуту многое упростила, он уже было рассчитывал устроить второй раунд переговоров и всё-таки сформировать коалиционное правительство. Но Чомбе натурально взбеленился, передав Хаммаршёльду, что «его печень он оставит на десерт».

Вслед за ним Кабила, а затем и Гизенга заявили, уже в более парламентских выражениях, что произошедшее после конференции прискорбное задержание премьер-министра суверенной Катанги вызвало у них очевидное разочарование президентом Касавубу и его возможностями, как гаранта конголезской конституции, и не они желают иметь с ним дел. Гизенга сразу потребовал провести новые выборы президента, в которых Касавубу не должен принимать участия. Проведение выборов президента, на которых вполне мог победить весьма популярный на севере и востоке Гизенга, в планы Хаммаршёльда не входило. Генсек ООН решил усилить военный контингент ONUC в Конго, и добиваться падения сепаратистских режимов, прежде всего – в Катанге, силой оружия.