Сергей Симонов - Дотянуться до звёзд

– А в чём причина? Кто упирается – арабы или евреи?

– Да там и те и другие хороши, если честно, но арабов нам всё-таки удалось убедить. Сабри всё же намного более адекватен, чем Насер, – сообщил Громыко. – А вот с израильтянами сложно. Все наши инициативы и предложения по отдельности они вроде как одобряют, но как только мы предлагаем перейти от слов к делу, к согласованию текста договора – начинается что-то непонятное.

Израильские дипломаты мнутся, тянут время, не дают никаких определённых ответов, выдвигают заведомо невыполнимые условия, мы тратим недели, чтобы хоть как-то привести их требования к удобоваримому для сторон компромиссу...

Вообще, их тактика, если честно, напоминает мне поведение чиновника, вымогающего взятку, – заключил Громыко. – Во всяком случае, очень похоже.

– Понятно. И что будем делать, Андрей Андреич? – спросил Первый секретарь.

– Предлагаю направить в Израиль, для переговоров на высшем уровне товарища Зорина. Он – специалист высокой квалификации, – ответил Громыко. – Визит нами предварительно согласован, инструкции и «реквизит» товарищ Зорин получил.

– Давайте, – разрешил Хрущёв.

23 апреля, когда в Нью-Йорке шли переговоры министра иностранных дел Громыко и госсекретаря Раска (АИ), израильскому премьер-министру Давиду Бен-Гуриону позвонил директор разведки «Моссад» Иссер Харель. (Иссер Харель‎, настоящая фамилия Гальперин, 1912, Витебск — 18 февраля 2003, Израиль — руководитель служб разведки и безопасности Израиля с 1948 по 1963 годы.)

Харель сообщил, что в Израиль на один день прибыл заместитель министра иностранных дел, представитель СССР в ООН Валериан Александрович Зорин.

Давид Бен-Гурион прекрасно понимал, что в обычных условиях советский дипломат подобного ранга не покинул бы свой пост, чтобы отправиться с визитом в Израиль.

– Где он сейчас? – спросил премьер.

– В зале ожидания для VIP-персон в аэропорту, – ответил Харель.

– Он высказывал какие-нибудь пожелания относительно места встречи?

– Нет, только попросил, чтобы встреча была насколько возможно более секретной.

Бен-Гурион на несколько секунд задумался.

– Отвезите его ко мне домой, – распорядился он. – Я немедленно выезжаю.

Когда он вошёл в гостиную, Зорин поднялся ему навстречу, протягивая руку и широко улыбаясь.

– Шалом, господин премьер-министр, – произнёс он традиционное приветствие.

– Шалом, господин Зорин, – ответил Бен-Гурион. – Вы – еврей?

– Я – русский, господин премьер-министр, – улыбаясь, ответил Зорин.

– А я – польский, – в тон ему ответил премьер Израиля.

(Многие ведущие политики Израиля того периода были уроженцами бывшей Российской империи, либо потомками выходцев из неё, поэтому русский язык в большей или меньшей степени знали.)

– Да что вы, я не говорю даже на идиш, тем более – на иврите!

– А это не важно, – улыбнулся премьер-министр.

Оба рассмеялись, Бен-Гурион пригласил гостя присесть и располагаться поудобнее.

– Зовите меня просто Давид, – сказал он.

– Валериан, – ответил Зорин, и оба политика ещё раз обменялись рукопожатием.

– Рад приветствовать вас на Земле Обетованной, – премьер был сама любезность. – Догадываюсь, что вы прибыли обсудить возможности мирного урегулирования?

– К сожалению, переговоры наших с вами дипломатов, похоже, зашли в тупик, – сообщил Зорин. – Советское руководство считает, что, возможно, удастся быстрее договориться, если мы с вами обсудим возможные варианты между собой.

– Я вас внимательно слушаю, – ответил премьер.

– Я хочу сделать вам предложение, от которого вы не сможете отказаться, – произнёс Зорин.

– Э-э... Я весь – сплошное внимание...

– Мир с Египтом, Иорданией и Сирией, советскую защиту от нападения других арабских государств, возможно, даже определённое научно-техническое сотрудничество, – без тени улыбки заявил Зорин. – Кажется, вы спрашивали Первого секретаря, чтобы «один из ваших» в ближайшее время полетел в космос? Советское руководство рассмотрело этот вопрос, и решило, что это возможно. На определённых условиях, конечно.

– Ви таки шутите, или пытаетесь обмануть бедного еврея? – недоверчиво поинтересовался Бен-Гурион. – И щто ви таки хотите взамен?

От сильного волнения премьер-министр Израиля заговорил, как местечковый еврей, каковым он, в сущности, и являлся.

(Бен-Гурион родился в городке Плоньск, в Польше)

– Я сейчас более искренен, чем когда-либо за свою дипломатическую карьеру. – покачал головой Зорин. – Я передаю вам обещание советского лидера Никиты Сергеевича Хрущёва: «Я уговорю египтян, сирийцев и иорданцев заключить мир с Израилем, если Израиль, в свою очередь, откажется от захватнической политики на Ближнем Востоке.»

– И как Хрущёв собирается это сделать? – Бен-Гурион был настроен скептически.

– Э-э... Зная решительность Никиты Сергеевича, могу предположить любое развитие событий, – ответил Зорин. – Но, полагаю, никаких экстраординарных мер принимать не понадобится. Вы же понимаете, что Сабри – далеко не Насер. Он вполне разумный человек, умеренный политик, его реформы плотно завязаны на научное и технологическое сотрудничество с СССР. То же самое – и Куатли. Он весьма обязан Хрущёву за фактическое спасение Сирии от турецкого вторжения в 57-м, (история реальная, см. гл. 02-44), и прислушается к рекомендациям Первого секретаря. А уж Набулси – самый умеренный из трёх лидеров ОАР, с ним и вовсе проблем быть не должно.

– Допустим… допустим… – задумчиво пробормотал Бен-Гурион. – Я, разумеется, в курсе всех ваших предложений. Они вполне разумны. Но, помимо Сабри и Куатли в Египте и Сирии достаточно тех, кто спит и видит, как бы уничтожить Израиль. Что, если в ОАР случится переворот, или ещё каким-то образом поменяется политическая линия?

– Вы же понимаете, Давид Викторович, полную гарантию может дать только страховой полис, – ответил Зорин. – Но подумайте сами – много ли было за прошедшие четыре года пограничных инцидентов, которые начали сирийцы или египтяне? Почти всегда зачинщиками были либо палестинские федаины, либо преследующие их израильские войска. Часто ли Сабри или Куатли обещали сбросить Израиль в море, как об этом то и дело кричал Насер?

– Да… Выступления нынешнего руководства ОАР заметно спокойнее, чем у Насера, – нехотя признал израильский премьер. – Но вы же понимаете, что слова – это всего лишь слова.

– Если Израиль сам не станет провоцировать Египет и Сирию, и прекратит перевооружение армии наступательным оружием, нам будет проще убедить Сабри и Куатли в вашем миролюбии, – ответил Зорин. – Разумеется, соглашение между Израилем и ОАР будет совершенно секретным. И общая риторика выступлений, как арабских, так и израильских, не изменится. Но войны не будет, если вы не начнёте её первыми.