Юлия Гордон-Off - Война

На подходах к Нагасаки моё волнение, что из-за наших безобразий в проливе неподалёку должны маяки погасить получило отрицательный ответ, маяк и створные знаки работали как в мирное время. У входа стоял на якорях какой-то брандвахтенный самотоп иллюминированный как речной трамвайчик, на котором справляют свадьбу. А мы ещё так старались подойти в самое сонное время за час до рассвета. Вот мы и подходим на среднем ходу. Никаких минных постановок на пути не чувствую, вернее мы "Новиком" не чувствуем. Пусть у меня нет сил держать зеркало, оно требует большего сосредоточения, но поставить мерцающее пятно я вполне могу, и пусть оно не может закрыть всю стометровую длину нашего крейсера, но я могу выдвинуть его к рубке брандвахты, ведь тёмные проёмы рубки - это единственное место откуда можно смотреть в темноту и что-либо увидеть, теперь перед ними непонятное тёмное пятно заслоняющее четверть обзорного пространства.

Входим на рейд, ощущения наверно как у наших мальчишек в школе, которые пока учительница отвернулась и пишет что-то на доске, крадутся стянуть у неё со стола свой дневник, или не свой, к примеру, мой, если он хочет произвести на меня впечатление. Полный рейд судов со всего света, но топить их демонстративно не будем, на самом деле здесь вполне могут быть совершенно непричастные трампы, вот если кто-то из них наскочит на нашу мину, тогда - увы "кто не спрятался - я не виноват". Разворачиваемся, никому до нас никакого дела, вообще на фоне темной стороны и от освещённого города увидеть нас нереально, ну, правда, кому придёт в голову, что наглый русский крейсер здесь маневрирует? Пошли на выход на малом ходу, а на корме минёры во главе с фон Кнюпфером сейчас сбрасывают мины. Глубина выставлена заранее, как и замедлители, глубины рейда нам известны, главное, чтобы Волков с привязкой к береговым ориентирам не ошибся, постановка мин прошла штатно, мы идём на выход. Тут прибегает в рубку Миллер, с умоляющими глазами:

- Господин капитан! Николай Оттович! Позвольте по брандвахте мину пустить, так хорошо бортом стоит! - Смотрит так, что отказать, как конфету у ребёнка отнять, к тому моменту, как этот самотоп рванёт мы уже успеем из поля зрения исчезнуть...

- Только одну торпеду! Давайте из ютового потренируйтесь... - Не успела договорить как его уже сдуло. Уже прошли вахту и на кабельтов удалились в море, как пришёл доклад, что торпеда вышла, я подхватила её и повела к цели, вроде точно идёт, можем добавить ход. По корме в ночи расцвёл огненный цветок взрыва, скоро долетел и звук. В принципе это не противоречит нашей задаче, пусть теперь дети Микадо гадают, что именно здесь произошло, ведь нас никто не видел, как мне думается, иначе суматоха бы точно поднялась. Николай комментирует "Думается, что это была канонерская лодка... А вообще, всё правильно сделала!".

По свету мы снова в Корейском проливе, именно в Корейском, а не Цусимском, острова восточнее нас. Опять топим джонки, такое ощущение, что японцы решили перейти на эти транспортные средства. Одна даже рванула не шуточно, видимо боеприпасы везла. Ни одного японского боевого корабля, даже миноносцев не видно. Странно всё как-то.

Наконец увидели дым и поспешили посмотреть, навстречу идёт пароход под военным флагом и с пушками на носу, ну, что ж, хоть и вспомогательный, но ведь крейсер, причём не маленький. Подошли ближе, оказался ещё и нахальным, открыл в нас огонь, и один снаряд пришлось в сторону уводить. На нашу стрельбу ему возразить оказалось нечем. Когда пароход уже тонул подошли к шлюпке уточнить кого это мы потопили, и может узнать, куда весь японский флот делся? В шлюпке оказался целый капитан первого ранга Риокити Казукава командир вспомогательного крейсера "Нихон-Мару" второго флота. Ничего вразумительного о том куда весь флот подевался он нам не сказал, скорее такое мог рассказать какой-нибудь мичман или унтер, а капитан немного про военную тайну слышал наверно. Пошли к Пусану, на берегу явно выгруженное, что не успели вывезти, постреляли, как могли уничтожили эти кучи, ни одного парохода или других плавсредств, даже джонок. К Мозанпо уже не успеваем, придётся на обратном пути заглянуть, а нам в Симоносеки нужно.

Симоносеки мы немного знаем ещё по сопровождению в поездке военного министра летом. Правда нас тогда дальше внешнего рейда не пустили, да нам и сейчас на внутреннем делать нечего, для наших целей нам и внешнего хватит, там входной фарватер всё равно один и никуда с него не денешься. Подошли глубокой ночью, мины уже все подготовлены по всем параметрам. Интересно, как Макаров планирует узнавать результаты, разве, что из газет. На входе на внешний рейд даже брандвахты нет. Как не смотрели, никого, идём дальше, вот и внешний рейд, мы вон там левее стояли с "Аскольдом". Доходим до точки поворота, разворачиваемся и на выход. Пошла команда на сброс, такое ощущение, что слышно плески от падающих мин, суда на рейде со всеми положенными огнями, с освещёнными иллюминаторами, все точно также как прошлым летом. Ну, и кто вас заставлял нам войну объявлять? Ушли как и пришли тихо и никого не потревожив. Скорее всего больше так просто не будет, да собственно, как будет, так и будет. Вот если бы в Сасебо залезть, там бы могли и торпеды попускать, но только не с моими нынешними возможностями...

Наутро французский пароход с овсом для лошадей и шанцевым инструментом и капитаном уверяющим, что это не военные грузы. Сергей Николаевич не стал спорить, просто поставил в известность, что через десять минут судно будет потоплено, а капитан пусть сам решает, что ему делать, никакого принуждения или насилия! Что вы! Мы ведь так любим и уважаем наших союзников! Хоть капитан отказался писать объяснения, но все документы на груз и судно у нас. Через два часа японский пароход, с ним всё проще. Выстрел по курсу и подождать, пока шлюпки спустят, потом три-четыре выстрела под ватерлинию и можно следовать дальше. Ближе к Цусиме снова джонки, снова топим и две шхуны. Японского флота нет. Резвимся до вечера, хотя могли уйти после обеда, ведь до вечера попалась только одна джонка. До Мозанпо не пошли, штурман сказал, что там сложные подходы и он ничего не гарантирует, а карты старые. Пошли вокруг Кореи к Чемульпо.

У Чемульпо целых пять пароходов, два японских, два английских и американец, не могут войти в порт. Там всё порушено и торчат мачты затопленных судов. Нет даже миноносцев. Высаживаем японцев на берег, сажаем на них перегонные команды из Левицкого и Мольмера, на другой фон Кнюпфера и Клопова с матросами. Тем временем Артеньев с Тремлером осматривают англичан и американца. И если на японцах на одном рис, на другом какое-то военное вещевое имущество, то на англичанине полный трюм пушек и снарядов к ним, на американце пулемёты Максим с патронами и пулемёты Гатлинга тоже с патронами. На втором англичанине полный трюм строевых кавалерийских коней и фураж, ну, как такое топить? В общем, собрали караван, и повели его в Артур. За двое суток кое-как доковыляли до места, как они ходят через моря со скоростью в восемь узлов?! Новицкий весь на нервы изошёл, а мы, чтобы не плестись вокруг круги нарезали, то есть за то же время прошли раза в два большее расстояние. Втащили всю кавалькаду в порт, передали офицеру контр-адмирала Греве и поехали докладывать результаты Макарову.