Юлия Гордон-Off - Новик

Контр-адмирал особенной харизмой не поразил. Я послала немного дружелюбия и симпатии в наш адрес, думаю, что не помешает. А Николай пошел, напролом аргументируя и настаивая на необходимости планируемых нами доработок в виде килей и бульба, кроме плановой очистки и покраски днища. На осторожную попытку возразить, Николай с такой убеждённостью заявил, что сам перегон на Дальний Восток в числе прочего имеет под собой задачу, не только обеспечить сплаванность экипажа и выполнение попутных поручений, как у нас было от министерства иностранных дел, но и выявление недоработок, а так же лучших и худших сторон корабля. Вот мы и выяснили, что отсутствие не установленных на верфи по неизвестным причинам килей, приводит к неустойчивости корабля к бортовой качке, и соответственно снижает качество корабля, как орудийной платформы, что снижает всю боевую эффективность корабля, соответственно вверенного его превосходительству флота. Во всём такая искренняя убеждённость в своей правоте и праве на неё. Тем более, добавляет Николай, на однотипном "Боярине" голландцы установили кили без рассуждений. У нас имеются чертежи их килей, что значительно упростит работу. А бульб, что это вообще такое?! Пытается отбить напор Николая адмирал, но не на того напали! Николай не снижая напора и убеждённости выдаёт, что согласно новейшим исследованиям и расчетам ведущих специалистов мира в вопросах бионики и гидродинамики, на сегодня можно считать абсолютно доказанным, что подобная форма даёт прирост в скорости до трёх-пяти процентов, а снижение расхода топлива до пяти-семи процентов. Предварительные расчёты по его установке у нас тоже имеются, а оплата доработки может быть проведена за счёт средств команды. От вас требуется только "добро" на проведение работ не затягивая, все остальные вопросы мы решим уже с заводом самостоятельно. В общем, Витгефт раздавленный напором Николая сдался, кажется, сам ничего не поняв...

Как такое получилось? Только уже когда мы вышли я пребывая в изумлении от поведения Николая, всё-таки рискнула спросить, а что это сейчас было такое?! В каком смысле? В свою очередь удивился Николай. Ты так напористо и даже жёстко вёл себя в штабе наместника, что я вообще перестала что-либо понимать. - Варвара! Ну, ты же сама говорила, что всё это нам категорически нужно, значит уже всё просчитала и меня подстраховала, я же помню, как ты размазала нашего посланника в Сингапуре, а когда не получилось до конца, он просто "ударился апоплексом наповал". Правда я так и не понял, обо что он ударился, главное, что не мешал. - Николай! Я конечно всегда готова тебе помочь, чем смогу. Но сейчас я ничем почти тебе не помогала, я как раз по дороге осознала, что провернуть всё, что ты сейчас сделал - это совершенно не прикрытая ничем авантюра. - М-м-да! А я был уверен, что всё под контролем. И ты меня всеми своими штучками прикрываешь... А, и ладно! Проскочили ведь! И уже вслух чертыхнулся, едва не упав, когда ноги поехали на скользкой местной грязи.

Ничего ещё не закончилось, нам осталось пробить головой бетонные укрепления руководства местного завода и заставить шевелиться так, как это нужно нам. А ведь известно, что лентяй пойдёт на любые мерзости в борьбе за отстаивание своего права ничего не делать, а любого покусившегося на это его святое право будет искоренять, как лютую вражину. Так, что пойманная коляска повезла нас в доки.

Николай на мой вопрос рассказал, что в результате наших обсуждений долго думал и согласился, что нужно дёргать начальство и если получится выбить награждения, то награждать команду при любом случае. Так, что сегодня была разведка боем в этом направлении. Если выгорит, хорошо, будут офицеры в крестах, значит заслуженные и службу свою несут хорошо, а матросы с медалями, ведь уважение которое они собой олицетворяют это капитал, который ни за какие деньги не купишь. А если не выгорит, то с одной стороны, надо у них, как ты говорила про собачек Павлова, рефлекс вырабатывать, что на "Новике" служат заслуженные и геройские, как ты называешь, перцы. А с другой стороны у них останется осадочек, что были заслуги, а они не удостоили, то есть чувство вины перед нами, что тоже своего рода актив. А в-третьих, этот вопрос с наградами прекрасная дымовая завеса, отвлекающая от других не очень удобных для нас вопросов. В общем, Николай абсолютно прав и возражать не хочется.

В заводе царила восхитительная гоголевская миргородская нега, только лужи с дежурной свиньёй по его центру не наблюдалось. В кабинете инженеров, где в пробившихся, сквозь многолетние грязные разводы немытых окон, столбах света на заваленных бумагами столах, кажется можно археологические раскопки производить, такое реликтовое впечатление они производили, не было ни души, как и в приёмной директора. Кое-как отловленный местный клерк в сатиновых нарукавниках и заляпанной чернилами пикейной жилетке, наконец, хоть что-то сумел прояснить:

- Хосподин директор и хоспода инженерА уехамши готовиться, все приглашены к самой Глафире Моисеевне, а чё, у их день ангела сёдни... Будут к завтрему, только вы ваше благородие лучше завтра не ходите, оне апосля праздника болеют сильно, кричать будут. Надысь надо было, а тепереча только в понедельник извольте...

Возникшее было вначале желание узнать, что это за легендарная Глафира Моисеевна пропало, раздавленное, что против местечковой российской действительности бессильны любые артиллерийские калибры. Мы стояли посреди уснувшего завода, где даже рабочие лениво скользили по заводскому двору с грацией танцующих в киселе паралитиков. Поехать и устроить скандал на дне ангела Глафиры, что примечательно, Моисеевны, а смысл? Только что злость выпустить, продуктивного выхлопа не ноль, а минус в десять баллов. Завтра директор будет с похмелья рассолом отпиваться, а время, выделенное нам на докование, уже утекает, как песок между пальцами. Хотя, думаю, что дело даже не в этой Глафире, просто свалили очередной заказ и устроили себе отпуск. То есть, ясно, как сильно здесь любят работать, а наша задача их заставить это делать со всем усердием, возможно по эпичности это покруче перешибания обуха плетью. Николай стоял удручённый и подавленный, я его понимала, что перспектива у нас прямиком в большой затяжной скандал, с тенденцией перехода в эпохальную бурю в стакане местного масштаба, а рассчитывать на ресурс в виде Алексеева и Витгефта теперь не стоит, второй такой же кавалерийский наскок уже не пройдёт, начальники, как микробы моментально вырабатывают устойчивость против чего угодно. Словом, тоска, тоска зелёная, тоскливая и ряской подёрнутая... В таком состоянии очень хорошо начинать депрессивный дневник вести...