Максим Макеев - Московское боярство

Все постепенно входило в нормальное русло. Ну как нормальное, у деда был прорыв. Я ещё с Федей у Буревоя обратил внимание на высокие ценники на некоторые минералы. Дед, хитрый жук, потом меня только просветил. Они разработали у себя в лаборатории технологические процессы, по которым из этих двух минералов можно было получить свинец, олово, и даже микроскопические крупинки серебра! Выход полезного продукта составлял, если все в кучу сложить, процентов пять по массе, технологические процессы — просто убийство мозга, расписаны на двадцати листах каждый. Но леший с этим, главное — у нас появился свой, независимый источник крайне необходимых нам материалов. Пусть процесс получения сложен, пусть требует много сил, терпения, времени, ресурсов для извлечения, но мы никуда не торопимся, и экономить на таких критически важных вещах не собираемся. Осталось только найти крупные залежи этих минералов. Остатки процесса получения ценного сырья также подвергались исследованиям. Дед с гордостью подвёл меня к одному из своих учеников:

— Вот, он все это нашёл, — погладил дед по голове худенького, высокого паренька.

— Меня Веледар зовут, — пацан поднял на меня глаза, ну чистый «ботаник», только очков не хватает.

— Меня Сергей, то ты знаешь. Молодец, Веледар, большое дело сделал, от того всему нашему государству польза да тебе — премия!

— Да Перун с ней с премией, мне вот тут… — пацан начал излагать свои мысли.

Мы втянулись в беседу. Проговорили долго, про процессы, про оборудование, про их нужды и открытия. А я понял, почему получился такой прорыв. Я когда им передал свои знания по химии, ребята и Буревой потерялись. Непривычно это, непонятно, противоречит тому, что видишь своими глазами. Но опыты они продолжали — их чуть не под сто тысяч уже провели, и вот накопленные уже ими знания легли на удобренную мной почву. Как будто шестерёнки в голове у этого Веледара встали правильно и начали крутиться. Такое и у меня часто бывало, когда не понимаешь что-то, но продолжаешь делать, зубрить, читать, считать. А потом как щелчок в мозгу — всё становится на свои места, и непонятное ранее превращается в стройную, логичную систему. Так и тут получилось, и именно это, а не нахождение способов получения цветных металлов, я посчитал истинным прорывом.

Под конец нашей беседы, Буревой опять меня подвёл к записям.

— Ты тут внимание не обратил, а вот что ещё у нас получается, — дед начал показывать на карте значки и комментировать.

— Дед, ты хочешь сказать, что теперь у нас потенциально ещё и меди куча есть, да прямо под боком!? И сера с железом!? Кислота серная как побочный продукт, в таком количестве!? Блин, дед, дай я тебя поцелую!! — под удивлённые взгляды пацанов-химиков я начал гоняться за Буревоем по лаборатории, тот со смехом отбивался и отправлял с поцелуями к Зоряне.

— Ладно, пошутили и хватит, — наконец, я запарился гоняться за дедом, — надо теперь планы производственные переиначивать, да думать, как нам до руды той добраться. По остаткам от техпроцесса что у нас ещё получается?

— Да вот, — дед опять хитро улыбнулся, да что же он там ещё «заначил»!

На столе появилась коробочка, разделённая на отделения. В них — набор металлических пластиночек. Мелкие, тонкие.

— Мы не знаем, что это за металлы. Как их применять? Что с ними делать? — констатировал дед.

— Блин, да ещё и похожи все, серебро напоминают… — я пытался понять, что это может быть, — вы сплавы с ними пробовали? Может, никель или хром? С ними железо крепче получается, да выносливее…

— До сплавов пока не дошли, работы много, — пожал плечами дед, — у нас ещё половина минералов, считай, не исследована.

— Надо тебе ещё группу людей выделить, — начал предлагать я, — пусть именно металлургией занимаются.

— Да нам-то зачем? Это на заводе металлургическом надо, том, что чугун делает. У них и печи, и возможности, и места побольше, — дед предложил свой вариант, — тем более что сплавы — это ближе к механике, а не к химии.

Уел меня дед! Как есть уел! Прав со всех сторон, сплавы-то нам для тяжёлой промышленности в первую очередь нужны, а потом уже — для химии. Так и порешили. Обеславу теперь задание — готовить оборудование для исследовательской лаборатории на металлургическом комбинате, печи, измерительные приборы, инструменты, и прочее необходимое. К лету по плану наша лаборатория сплавов должна начать работу.

Отпраздновали 23 февраля. За день до праздника опять вызвал к себе Жуляну.

— Ну как самочувствие, как здоровье? — в этот раз мы сидели и пили отвар, спокойно, без криков.

Жуляна стала выглядеть сильно лучше. Более здоровый цвет кожи, нервы уже не так шалят, волосы не такие ломкие, да и округлилась она, в некоторых приятных местах.

— Спасибо, Государь, хорошо мне. Спокойней как-то стало, да чувствую себя лучше, — Жуляна отхлебнула отвар, — девочки очень помогли. Только вот…

Жуляна замялась, пальцы складывает в замок и крутит.

— Ты не стесняйся, говори как есть.

— Не хочу в больнице. Там все с травмами да ушибами, или плохо кому. Дело полезное, но не любо мне. Я всегда что-то красивое сделать хотела, чтобы глаз радовало, а там… — бывшая «гламурная стерва» махнула рукой.

— Грязь, кровь, гной да страдания? — уточнил я.

— Ага, вот-вот… Не могу я там, мне плохо становится… — Жуляна быстро спохватилась, и замахала руками — Нет-нет, больше белилами я не пользуюсь, от запаха… да вида…

— Белил тебе теперь Буревой не даст, — хмыкнул я, — они у него для опытов. А ты, говоришь, красоту кругом наводить хотела?

— Ну как кругом, чтобы красивые… Люди были, — выдала наконец Жуляна, и виновата посмотрела на меня, — я в том больше понимаю.

Я засмеялся:

— Ну как ты в том разбираешься, мы уже в курсе, долго мы над тобой смеялись в кулак, когда ты на улице появлялась, — мои слова заставили девушку покраснеть, знала она уже о реакции, которую её внешний вид вызывал, — поэтому есть у меня к тебе предложение…

Оно заключалось в следующем. Я просил девушку взяться за реализацию моих мыслей и идей в области моды, косметики, только уже нормальной, стиля и тому подобного. Ведь интерес к Жуляне и её нарядам был понятен — у нас основные цвета в Москве серый да зелёный, а хочется разнообразия, особенно девушкам. Да и нам бы хотелось перед глазами видеть красоту, а не унылые промышленные пейзажи. Наше ателье, конечно, добавляло некоторой яркости в жизнь, но девчёнкам не хватало кругозора, разнообразия, там только вышивка да несколько цветов для платьев, считай. А тут такой «подарок» в виде Жуляны, которая всю жизнь считай только этим и занималась. Ей тут все равно делать особо нечего, врачевание её не привлекает, вот пусть и возьмёт на себя на коммерческой основе выработку решений в области нарядов, косметики, обуви. Только чтобы без последствий для организма. А по одежде — я предлагал переработать творчески моё видение моды. Девушки тут крепкие, стройные большей частью, красивые — а под балахонистыми нарядами, сарафанами, что они себе шьют, это и не видно.