Максим Макеев - Московское боярство

— Может, обойдётся? — тихо поинтересовался Лис, — Купец тот сам первый полез…

— Лис, ну эти-то ладно, молодые да дурные, но ты мужик опытный, сам как думаешь? По-человечески, вы всё правильно сделали, а с точки зрения князя? Приехали, народ постреляли, купца — его купца! — прибили, Рюрик как-то ответить должен, иначе какой он князь?

— И то верно, — согласился Лис.

— Короче. Вам всем — пятнадцать суток отработок за срыв дипломатической миссии. Влас, сам себе статью определишь, ты более в Кодексах подкован. А теперь… Зоряна! Пиши указ о введении особого положения.

— И в чем он заключается? — приготовилась писать супруга.

— В подготовке к отражению агрессии с юга. Из-за вас, — я ткнул пальцем в группу грустных ребят, — все наши планы производственные к лешему полетели. Отправил я на посольскую миссию — а вы устроили дипломатический налёт…

Последствия не заставили себя ждать. Вся Москва теперь ходит на работы вооружённая, группами менее десяти человек не передвигаются. Пришлось усилить патрули, выделить народ на охрану дороги и даже «Варяга» периодически гонять на озеро. Яхта текла, экстренное открытие аппарели на половину борта не прошло даром, требует доработок и модернизации по результатам похода. Но других судов у нас нет, кроме рыбацкого, но оно не вооружено.

Стоял я на башне, смотрел за тем, как наше «посольство» занимается уборкой территории в качестве отработок. За прошедшую неделю чуть успокоился, проанализировал результаты заново, понял в чем допустил ошибку. Слишком молодые люди в посольстве. Да, как провокация, которая задумывалась — это было верное решение. Да и по местны меркам пацаны и девчата уже далеко не дети. Но это там, в Новгороде, например, они уже взрослые. Когда с четырнадцати лет в поле, когда через себя голод, холод да набеги пропускаешь, к восемнадцати годам получается серьёзная, сформировавшаяся личность, которая может принимать решения, прекрасно понимая их последствия, и готовая нести ответственность за них. А у нас? Тепличные условия, учёба да работа в солидарном, достаточно гуманном обществе по фиксированным законам. И если там, за пределами Москвы, жизнь подростков восемнадцатилетних сама заставляет держать свои гормоны в узде, то у нас они их выплёскивают в пределах законодательства, и за это им ничего не бывает. И вот если такой «контингент» отправить в нервную обстановку с серьёзным заданием, да ещё и в общество, которое живёт традициями да неписаными правилами, какой результат получишь? Правильно, взрыв гормонов и его последствия. Новгородская девушка соответствующего возраста на месте Кати легко и непринуждённо отвела бы руку купца от пятой точки, свела бы все к шутке или сослалась бы на традиции, и ушла бы от конфликта. А наши — сразу бить в грызло. Теперь вот они метут да моют Москву всей толпой после рабочего дня, а я за этим наблюдаю с башни. Народ московский, кстати, спокойней ко всему отнёсся, слухи о «дипломатическом налёте» быстро распространились. Но реакция интересная, мол, нечего наших баб за зад хватать, и правильно всё ребята сделали. Хотя, конечно, за безопасность теперь все переживали, не без того. Да, переоценил я своих соратников, переоценил…

Зато недооценил местных хроноаборгигенов! Ибо ещё через несколько дней по утру вся Москва проснулась от звуков сигнального колокола. Три длинных, один кроткий — опасность с озера. А у нас как на зло «Варяг» у причала судостроительного завода, на ремонте очередном. Стены наполняются людьми, народ занимает позиции, зевает, готовит отражать агрессию. В этот раз противник в виде одной здоровой лодки. И на ней машут чем-то как не в себя. Да ещё и полотнище красное на мачте, как на нашей яхте. В подзорную трубу видно, что на флаге прибывшей лодки сокол атакующий, значит, Рюрика люди. Только вот кто? Для атаки сил явно мало, тоже посольство решил прислать? А не получится ли, как с нашим? Стрельба, драка, трупы, обиды да конфликты — а ну как выдать послов князь попросит? Вот с такими мыслями и появился я на ближней к озеру башне.

— Ну что тут, Торир? — вождь рассматривал в подзорную трубу прибывших.

— Новгородцы. Точно новгородцы, вон и Олег на палубе. Машут, орут, не разобрать, правда, чего…

— Хм… Олег, говоришь… Ну пусть ближе подойдут, давай народ соберём, с пулемётами, на судостроительном, там и встретим их, на пирсе.

Жестами и воплями в рупор-громкоговоритель отправили лодку по каналу. Аккуратно, чуть не цепляя вёслами берег, под дулами внимательно сопровождающих лодку винтовок, пулемётов и огнемётов, новгородцы приблизились к пирсу. Там уже я стоял, в доспехах и плаще парадном. С лодки на пирс спрыгнул Олег… Тоже в красной накидке, только с соколом на всю спину! Олег встал и пафосно произнёс:

— Посольство к Государю Московскому и Российскому, почётному боряину Новгородскому(!), Сергею Игнатьеву от князя Новгородского Рюрика! — Олег осмотрел уставленные на него штыки и стволы, чуть смутился, отцепил меч и бросил его в лодку, — Для подписания роты… договора! С миром!

Напряжение, буквально пронизывающее всю Москву чуть поутихло. Говорить пришли, это хорошо…

— Государь Российский приветствует посольство от князя Новгородского! — вступил Лис, — Для проведения переговоров оставьте оружие на лодке, и выделите делегацию!

С лодки начал спрыгивать ещё народ, Влас мне на ухо вполголоса комментировал:

— Это из Рюрика дружины, эти вон Олега… О! А это родичи нашей Жуляны! Они что, тоже в посольстве?

— Её и девчёнок зови, они в салоне сидят, там медпункт запасной, — отправил я человека из ГБ, — Добро пожаловать, гости дорогие! Кто пойдёт на переговоры из вас?

— Я пойду, — Олег вышел чуть вперёд, — со мной трое. Остальные тут побудут.

Я махнул рукой, мол, за мной идите. Двинулся Олег, Вольга вездесущий, довольно старый уже мужик, отец Жуляны, и ещё один дружинник, незнакомый, это Рюрика воин. Остальные, включая оставшихся родственников нашей бизнес-вумен остались на пирсе. По дороге встретили девчёнок из «Салона», немало удивив тем самым Жуляниного отца. Барышни в камуфляже, с повязками с красным крестом на руках, вооружённые, серьёзные и суровые. Во главе — Жуляна. Увидела отца — расцвела, куда былая сосредоточенность делась. А вот папа дочку не узнал — на фото она в нарядных платьях, а тут — в форме. Встреча была бурной, но очень короткой — не до сантиментов сейчас, надо прояснить наши взаимоотношения с Новгородом.

Приём посольства и переговоры начали в актовом зале. Олег толкнул речь про «вечную дружбу», достал уже подписанные князем договоры. Причём — все, Рюрик даже исправлять ничего в нашем тексте не стал. Странно. После официальной части, когда обстановка чуть разрядилась, сели обсуждать уже на словах последствия нашего «дипломатического налёта». Олег попросил сделать это с глазу на глаз да достал письмо от князя, личное. Народ нас оставил, Олегу я доверял, сам погрузился в текст письма. На середине придвинул к себе чистый лист, начал рисовать схемы. Н-да, навертели наши послы дел, ой навертели…