Олег Касаткин - Да здравствует Государь!

— Если дело обстоит так, то у меня возражений нет, заказывайте, — согласился с очевидным Георгий.

Теперь по Крампу, — начал докладывать Чихачев, — 17 октября им произведена закладка Броненосца «Первенец». От американского броненосца он отличается следующими данными:.

Первое. Мы потребовали увеличить длину корабля на 6 метров с одновременным незначительным увеличением ширины, соответственно с учетом прочих изменений водоизмещение корабля достигло 11600 тонн.

Второе. По решению МТК на нем будут установлены новейшие американские водотрубные котлы Бельвиля в количестве 14 единиц и 2 огнетрубных котла шотландского типа для стояночных нужд и подогрева воды, что должно привести к увеличению мощности и к снижению потребления угля.

Третье. По проекту на нем должны быть установлены пушки калибром 330 мм. МТК и я читаем что для Дальнего Востока достаточны пушки калибра 254 мм, каковые мы получим от Франции в 1894 году. Соответствующие изменения в проекте Крамп сделает.

Четвертое. На корабле будет установлена сталеникелевая броня Беттлхейм стил, 300 мм которой эквивалентны по английским данным 210 мм гарвеевской брони. На корабле будет установлен главный пояс толщиной 300 мм сталеникелевой брони высотой 2,5 м, в окончаниях пояс будет толщиной 150 мм. За счет уменьшения главного пояса с 406 до 300 мм мы установим второй пояс шириной 2,5 м и толщиной 150 мм, что с учетом высоты надводного борта 3,5 м дает более полное бронирование борта корабля.

19 октября Крамп заложил броненосный крейсер для Тихого Океана «Муравьев-Амурский», проект также переработан с целью улучшить бронезащиту корабля.

У него начата постройка третьего стапеля и в будущем году он планирует построить еще два стапеля с целью полного выполнения как нашего заказа для Балтийского флота, так и заказа флота САСШ.

А подписание договора с ним по строительству кораблей для Тихого Океана у нас назначено на 4 ноября. Поэтому он просит предоставить ему гарантию министерства финансов на корабли для Балтийского флота. Прошу дать соответствующее указание Ивану Алексеевичу.

Георгий не сдержал злой гримасы.

Но потом вдруг с усмешкой покачал головой.

— А твердят что американцы — очень деловые люди. Русский промышленник бы за такой заказ поклоны бил на коленях — так что паркет трещал! Или он вообразил что император всероссийский его надует?

Что до гарантий — сообщите ему, что он получит даже Нашу личную гарантию — при условии если также лично прибудет в Российскую империю — заодно и обговорим все вопросы касающиеся договора по Балтийскому флоту по той же артиллерии и новых заказов в будущем.

— Будет исполнено сегодня же… — Чихачев похоже был в легком недоумении но старался не подавать виду.

Следующим посетителем должен был стать Кауфман — по неслужебному делу как гласила запись. Это само собой было интересным — у генерала — и неслужебное дело!

Веронике показалось, будто сердце ее замерло на мгновение. Затем, набравшись мужества, она еле слышно переспросила.

— Боюсь, что я не совсем правильно поняла вас, Александр Александрович… Или не расслышала?

Здесь в маленьком зале неподалеку от прохода в кухмистерскую часть они были одни. Вероника как раз отправилась позавтракать — и надо думать хорошо знающий дворцовый распорядок и привычки фрейлины Кауфман заранее ее поджидал.

— Нет — вы все верно расслышали — моя дорогая! Я хочу чтобы вы стали моей женой.

Она не сразу нашлась с ответом, чувствуя, что ее бьет дрожь.

— Выходите за меня замуж, милая Вероника, и я сделаю вас счастливой!

— Я не должна вас слушать, мне лучше уйти Александр Александрович, — забормотала Вероника. Потом вдруг встрепенулась. Ну как она могла не понять?!

— Скажите — это ведь Георгий Александрович вас попросил? Хотела сказать — «вам приказал» — но в последний момент передумала — зачем лишний раз унижать этого человека — даже если правда: генерал ведь не виноват ни в чем.

— Нет Вероника — ОН не знает…

— То есть как?? — она не сдержала громкий возглас. Но тогда… ради чего? Тут надо сказать она весьма удивилась: если ее Государь и повелитель не знает о намерении Кауфмана, то его поступок может вызвать нешуточный гнев молодого монарха. Конечно не ссылка и разжалование как в прежние времена — но вероятна отставка и конец карьеры — блистательной и хорошо начавшейся — завидной… для небогатого и неродовитого дворянина особенно. Ему под стать дочь министра или миллионщика. А она… Хорошо если отец выделит какое-то приданое… — невпопад промелькнуло у неё.

— Ради чего тогда? — повторила она.

— Ради вас Вероника Антоновна… Ибо я люблю вас — люблю — с тех пор как смею это делать — ибо Государь ныне женат.

Вероника грустно покачала головой про себя. При дворе она недолго близко и не с кем кроме Ольги да Алины (то есть уже — княгини Орбели) — не сошлась. Но отлично знала, что прежние цари держали фавориток и при живых женах… Конечно — батюшка Георгия был не таков — но вряд ли у покойного императоры до женитьбы был такой вот Охотничий домик. «С чем в люльку с тем и в могилку!» — любил повторять её отец слыша от знакомых — о ком-то — мол вырастет и остепениться.

Кауфман между тем пребывал в некоторой растерянности. Он хотел рассказать этой женщине всё — как начал вдруг всё чаще вспоминать о ней; как гнал от себя мысли неподобающие верному слуге монарха и ругал себя за них самыми непристойными выражениями; как после свадьбы императора подумал вдруг что может надеяться… Но ощутил что не может подобрать слов — словно юнец на первом свидании.

— Вероника… соглашайтесь! — сказал он вместо этого, постаравшись придать голосу подобающую генералу твердость.

— Это… не правильно, — попыталась возразить она; пробормотала, словно разговаривая сама с собой:

— Почему же нет? — спросил Кауфман.

— Но мы… не можем… Мы не должны!

— Но почему же? — мягко и настойчиво осведомился он.

— Зачем я вам! — растерянно помотала на головой.

— Неужели это так трудно понять? Вы — самая красивая женщина, которую я встречал в своей жизни, еще вы самая умная, самая восхитительная и самая добрая.

— Вы не должны так говорить, — всхлипнула Вероника. Это… не правильно, не правильно!

— Любовь приходит и становится всем, о чем и мечтают и на что надеются всю свою жизнь. И ее не интересует — что люди думают о ее правильности. Увидев, как вздрогнула Вероника, он тихо добавил:

— И именно этой любовью я полюбил вас.

— Александр Александрович… — печально произнесла Вероника. Я … вы прекрасно знаете кто я такая и какое место занимала при дворе.