Максим Макеев - Вольные стрелки [Переделанная по результатам первого опыта версия]

Кнута по части кораблей назначили, он с Юркой этим занимался. Ивара, что на протезе ноги скакал, в помощь Кукше на подготовку ополчения из мужиков пошёл. Брунгильда готовила из девушек «батальон белые колготки» — всех барышень, словенских и мурманских обучали стрельбе из арбалетов. Тех, кто мог, конечно, пузатых много было, беременность в Москве носила характер эпидемии. Два дядьки, скандинав и крепостной, выказали недюжие таланты в области животноводства. Причём второй был бывшим воякой Святослава. При их знаниях и умениях мне вообще не понятно, зачем они за меч брались? До хрипоты на жуткой смеси двух языков обсуждают особенности кручения хвостов поросятам и отпиливания рогов коровам, отчего наши звери на фермах стали больше, толще, и количеством приросли. Даже кролики, и те хворать перестали. Атли с Гуннаром буквально влюбились в пулемёты и огнемёты. А парочка крепостных, в числе которых был мой можно сказать приятель, Дубаш, проявили себя на почве строительства. Этим двум я бы даже свой дом построить доверил, и проверять бы не стал, настолько хорошо у них выходило. Постепенно мурманы растворялись в Москве, притираясь к новым порядкам и законам, перемешиваясь с крепостными. Последние, кстати, на переселение некоторых людей не обиделись, мы отбирали авторитетных и заслуженных жителей в первую крепость. Да и в бараках чуть легче дышать стало, некоторые, особо крупные семьи, даже двухкомнатные «квартиры» себе завели. Так и жили.

До конца осени Москва, взбудораженная малость появлением скандинавов, пришла в спокойствие. Да и представление города, что мы строить собирались, помогло. Когда макет у девушек был готов, испытали будущую презентацию на Ладимире. Тот впал в экстаз, прострацию, панику, печаль, грусть, радость, опять экстаз. Именно в таком порядке. Рассказали крепостному деду обо всём, показали домик типовой, как лодочки подходить будут, как их буксиры паровые тянуть станут, как по дорогам трактора ездить начнут, или машинки, чем черт не шутит? Ладимир по мере рассказа охреневал, но под конец и я опять распалился, и он тоже разорался, идеи двигал. Нас разогнала Зоряна, Вовку мы таки разбудили. Ториру тоже представили макет, чтобы понять, как мурманы отнесутся к нашей затее. Вождь не подвёл, тоже неприлично возбудился и орал что-то про то, что такую красоту да мощь срочно, прямо сейчас лепить надо, не дожидаясь более детальной проработки. Опять Вовка в плачь, супруга моя за сковородку взялась, пришлось успокаивать обоих.

Убедившись в том, что презентация даёт нужный эффект, я в воскресенье собрал народ на митинг. Начал издалека, рассказал о том, как сейчас мы живём. Плавно подвёл к мысли о каменном городе, в котором будет комфортно и безопасно. Потом, правда, традиционно сорвался, разорался про планы наши, пафосное что-то вещал чуть не полчаса. Люди даже чуть отхлынули от трибуны, по которой я ходил туда-сюда, размахивая руками и срывая голос:

— МГУ вон там поставим! Курчатовский институт и порт для семи морей! На этом месте Черкизовский комбинат мясной встанет! Вон там трамвай речной пустим, и дырку в земле, чтобы трактора гоняли с вагонами — метро зовётся она!..

Где-то на описании Третьего транспортного кольца и Третьяковской галереи, Буревой начал делать мне пассы руками, мол, завязывай, итак народ в шоке от напора моего.

— Ладно! Чего лясы точить! Буревой! Снимай покрывало!

Дед убрал ткань, которой был прикрыт достаточно здоровый макет города. В нём и лодочки плавали, и красками крыши были расписаны, и человечки с тракторами стояли, для понимания масштаба. Один домик сделали разборной, вроде как для куклы Барби в моё время. Раскрываешь его — а там комнаты, мебель, занавесочки на окнах, и зелёная травинка, обозначающая фикус. Лепота! Крепостные и мурманы потянулись к новой игрушке. Сначала с опасением, потом активнее, а там чуть драку не устроили, поближе глянуть хотели. Работа девушек вызывала восхищение. Люди прикасались кончиками пальцев к будущим домам, порту, брали лодки в ладошки, удивляясь. В Москве, пока ещё не белокаменной, царило всеобщее воодушевление. Шум усиливался, перешёл в гвалт, потом все, подобно мне, разгорячились, начали кричать, мол, да, даёшь новый город! Орал уже весь город, даже моя супруга. Вовка мелкий кричал «У-ла!» и махал ручонками у неё на руках. Вот что значит цель дать людям! Макет поставили на входе в санитарный блок, они там часто бывают, пусть видят. И табличку сделали сверху, полукругом — «Москва-875». Вот вам и срок работ, и план реализации. А особо ретивые начали дома себе выбирать, в каком жить! Теперь вечером в бараках и домах первой крепости кипели нешуточные страсти. Люди спорили, какой из районов более удобный, искали аргументы, отстаивали свою точку зрения, чуть до драк не доходило. Слава Перуну, никто не пострадал да не обиделся, коллектив стал дружнее.

Совместное обучение, работа бок о бок, общая, глобальная цель, притёрли всех наших жителей. А общее для всех воинское обучение окончательно поставило точку в вопросе «кто тут главный». Коли вместе все от супостата копьём отбиваться станем, как тут делить жителей на своих и чужих? Всем доверять придётся, каждый спину другого защитить должен. На этом фоне стали нарабатывать уже боевое оружие, бунтов да заговоров я бояться окончательно перестал.

Жители Москвы, основная масса, теперь оснащались щитами, копьями, шлемами и нагрудниками. Облегчённый такой доспех, который, по мере наработки брони и навыков обращения с оружием, будет доукомплектовываться до состояния привычных нам доспехов, с поножами и наручами в маскировочных чехлах. Потом и винтовки добавятся, пока они только у избранных и Игнатьевых. Просто не каждому пока было понятно, как из этой справы стрелять, вот и приходилось медленно вооружать людей, подробно рассказывая о способах ухода за оружием, принципах его работы.

В идеале, каждый линейным воин в строю должен получить полный доспех, щит, копьё, винтовку со штыком и пару огненных гранат. Мечи и топоры были только у некоторых бойцов, сведённых в особые группы, ибо наука владения подобным холодным оружием была достаточно сложной. Барышни, которые с арбалетами тренировались, должны становиться группами огневой поддержки, снайперами. У них глаз намётан, мелкая моторика рук развита — вышивкой да нитками все раньше занимались. Женщин мы их ориентировали на защиту стен. Группы тяжёлого вооружения были представлены огнемётчиками и пулемётчиками, там по три человека на каждый агрегат надо минимум. Небольшой конный отряд, разведка и дозор, венчал наши успехи на ниве военного строительства. В строй мы могли поставить чуть больше ста человек, не считая командиров. Арбалетчиц, потенциальных снайперов, было около сорока, на двадцать пар «стрелок-наблюдатель» мы их разбили. Несколько конников, c десяток огнемётных расчётов, столько же — пулемётных. Сила по местным меркам знатная, большая.