Рус Агишев - Дуб тоже может обидеться. Книга 2.

— Как это могло случиться? — высокий атлетически сложенный человек в массивном штурмовом костюме с ненавистью смотрел на щуплого человечка, скорчившегося в кресле. — Я тебя, гнида, спрашиваю? — казалось еще секунда, и эту тушу не сдержат даже универсальные страховочные ремни, которыми пристегивались десантники. — Почему моего лучшего курсанта выбросили в этом чертовом месте, как щенка? — его здоровенная рука, больше напоминающая небольших размеров бревно, вытянулась в сторону иллюминатора, за которым уже просматривалась безжизненная ледяная пустыня нового имперского полигона. — Голого, без припасов? — с каждым новым вопросом хилый собеседник съеживался все больше и больше. — И, Космос меня забери, почему его не забрали с испытания в положенный срок?

— Тэр инструктор..., — начал мямлить человечек, пытаясь не смотреть в глаза в сторону того, кто приводил его в такой ужас. — Я не мог..., — он постоянно косил газами в сторону. — Я не должен был... ничего вам говорить, — всем своим видом он демонстрировал, что он вообще здесь ни причем. — Мне так приказали. Сказали, что он должен там пробыть не двадцать дней, а месяц... Тэр инструктор, я был против! — он впервые за все это посмотрел на инструктора. — Я говорил, что это опасно! Мы еще ничего толком не знаем. У нас не было никакой уверенности, как себя поведет симбионт. Мы считали, что для его активации нужны экстраординарные условия... О! Свята..., — ученый со звуком захлопнул челюсть, к своему ужасу понимая, что сболтнул то, за что полагалось, как минимум, лишение гражданства. — Мне приказали, тэр инструктор!

— Ах, ты червяк! — забыв про ремни, со всей силы дернулся здоровяк с явным намерением оторвать чью-то голову. — Гнида! — пальцы рванули страховочные замки, пытаясь их отстегнуть. — Раздавлю!

Пронзительно заверещав, ученый задергался в кресле.

— Прекратить! — десантном отсеке раздался командный рык, с легкостью перекрывший и ор инструктора, и скуление его соседа, и резкое дребезжание разболтавшихся креплений специального оборудования. — Я сказал, отставить, майор! Уймись! Это специальная операция службы имперской безопасности, — летевший вместе с ними внешне совершенно неприметный человек, которого все на военной базе, в том числе и сам инструктор, считали всего лишь одной из многочисленны штабных крыс, неожиданно засветил золотистый знак службы имперской безопасности. — Инспектор 1-ой категории Торов.

Мгновенно взявший себя в руки майор уже не рвался никого калечить и убивать, а, казалось, совершенно спокойно откинулся на спинку кресла. В этот момент, пожалуй, только налитый кровью глаза выдавали его настоящие чувства и эмоции.

— Вы бы узнали все в свое время, — мелькнувший перед их глазами идентификационный знак, также быстро вернулся на свое место. — Но, видимо, придется вам рассказать сейчас..., — он с легкой усмешкой кивнул на сжатые до хруста кулаки майора. — Все, что будет сейчас вам рассказано, это совершенно секретная информация... На базе вашего училища проводится испытание некоторых разработок наших ученых, — инспектор говорил медленно, осторожно подбирая каждое слово. — Это очень перспективные новации, которые должны позволить..., — он на доли секунды задержал взгляд на скорчившемся ученом. — точнее позволят в разы повысить возможности ваших егерей.

— Хм, — недоверчиво хмыкнул из своего угла инструктор. — Знаю я эти ваши испытания, — пробормотал он, с угрозой зыкнув на ученого. — Напихаете моим ребятам железа в бошку и пузо, а потом все это рванет... Было такое уж не раз.

— Я понимаю ваш сарказм, — ничуть не смутился инспектор. — Но есть одно большое «НО», майор. Это не техно, а био модификация...

Договорить ему не дала пронзительная сирена, заверещавшая с диким воплем. Штурмовой катер приближался к поверхности. Через несколько секунд врубились посадочные движки, подбрасывая тяжелую машину вверх.

— Там кто-то есть..., — изумленно проговорил, пришедший в себя, ученый. — Смотрите, смотрите... Это же ваш курсант!

Часть отсека с лязгом скользнула на верх машины, открывая вид на покрытые снегом и льдом скалы.

— Это он, — плохо скрываемой теплотой в голосе проговорил инструктор. — Чертяка, выжил! Выжил!

Через пару минут перед катером уже стояла высокая неподвижная фигура, закутанная в мешковатый меховой плащ. На широком ремне, который стягивал фигуру курсанта, висел небольшой каменный нож.

— Тэр инструктор, задание выполнено, — откинув капюшон, начал докладывать курсант. — Подготовлено убежище для диверсионной группы, запасы продовольствия в наличие. Составлен план прилегающей местности. Доложил курсант Ветров... И... тэр инструктор у меня странное...

На парня внимательно смотрело три пары глаз и как минимум дуло одного боевого пульсатора безопасника.

— Недавно у меня появилось странное ощущение, — растерянно проговорил курсант. — что вот где-то здесь у меня …, — он медленно распахнул плащ. — Прямо на груди что-то есть, — ученый с любопытством высунулся из-за спины инспектора.

____________________________________________________________

27 июля 1942 г. В 120 км на северо-запад от г. Минска. Высота 12-28 — невысокий холм, который с одной стороны подпирало болото, с другой — непролазная дубрава. С высоты контролировалась единственная в этом районе дорога от Минска к государственной границе. Именно поэтому мощный кулак немецких подразделений, собранный из оставшихся в живых и не поддавшихся панике солдат, ударил здесь, на стыке нескольких замкнувших очередной котел советских дивизий. Почти три тысячи человек, обезумевших от желания жить пехотинцев, поддержанные тремя десятками разнокалиберных танков перли по этой дороге так, словно за ними гналась сама смерть. Вследствие неразберихи их встретила здесь всего лишь неполная сотня курсантов Минского военного училища с четырьмя соропятками,

— Здесь еще один! — со стороны раскуроченного прямым попаданием снаряда блиндажа раздался крик. — Живой еще вроде. Носилки, живо!

Двое санитаров, копавшиеся до этого в еле заметной нитке траншеи, подхватили тканевые носилки и побежали на крик.

— Марчук, ротного кажется нашли, — из под вырванных из земли массивных бревен показалась командирская гимнастерка. — Поддержки-ка бревно. Да, не так! Ну?! — саперной лопаткой один из бойцов, прикомандированных к медсанбату, осторожно разгреб землю. — Точно... старлей, — из под земли начали медленно вытаскивать неподвижное тело. — Руку, руку, держи! — рука вывернулась под неестественным углом, закрывая бледное, без единой кровинки лицо. — Вот, так... Клади его сюды. Воды, Марчук! — молоденький парнишка с санитарной повязкой на рукаве стащил с пояса фляжку и стал быстро отвинчивать крышку. — Лицо сполосни.