Рус Агишев - Дуб тоже может обидеться. Книга 2.

— Заходи, Роберт, — вставая из-за стола с усмешкой проговорил он. — Ты в порядке? — морщащийся от льющегося из окна яркого света бригадный генерал Уэлш, глава американской военной миссии под Полтавой, осторожно мотнул головой. — Садись, садись... Вот. Сейчас чайку оформим и будет полный порядок.

Со страдальческим выражением лица Уэлш сел за стол. Продолговатый сверток он положил рядом.

— Рассказывай, — кивнул Перминов. — Твои опять набедокурили, — еще один кивок, но уже в сторону американских казарм. — Мне вот только доложили..., — он чуть сдвинул рапорт на столе.

— Знаешь, Съаша, — не смотря на то, что американец уже довольно сносно говорил на русском, некоторые слова ему до сих пор давались с трудом. — Это меня не... совсем заботит, э … мало волнует, — он махнул рукой. — Это здоровые парни и им надо сбросить маленький пар. Ну, ты меня понимаешь? — Перминов еле заметно кивнул головой. — Дело в другом..., — продолжая морщиться от головной боли, он размотал сверток и вытащил из него бутылку виски. — Нас отзывают, Съаша, — литровая бутыль гордо встала на середину стола. — Только что поступил приказ. В течение недели нам необходимо полностью эвакуировать весь личный состав и технику, — Перминов непроизвольно кинул взгляд в окно, где виднелись глыбы замаскированных летающих крепостей и удивленно присвистнул про себя. — Это почти четыреста Б-17, часть из которых находиться на профилактическом ремонте. Плюс еще мустанги... Я говорил им, — он также глянул в окно и скривился. — … Никто меня не хочет слушать. Им абсолютно все равно, что при таком морозе … э-э-э наши возможности по перегону тяжелых бомбардировщиков … крайне ограничены.

На столе словно по волшебству появились еще две кружки, глядя на которые Уэлш, с выражением негодования на лице, вытащил из свертка пару небольших рюмок. Перминов понимающе улыбнулся и сразу же наполнил их.

— Ты... настоящий..., — после нескольких рюмок американец, еще как следует не оправившийся от вчерашнего праздника, ощутимо поплыл. — Мужъик, Съаша! — рюмка с треском ударилась обо стол. — Крепкий, волевой..., — он с чувством стукнул Перминова по плечу. — А эти, проклятые штабные крысы... носа своего не высовывают, — бригадный генерал неожиданно перешел на свое начальство. — Знаешь, что они мне сказали, — спрашивая, он одновременно пытался налить себе еще, но у него это ни как не выходило. — Нет, ты знаешь? — генерал-майор, напротив, выглядел еще молодцом и отрицательно качал головой. — А... Если, говорят, не успеешь вывезти технику, то приведи ее в негодность и брось её. Нет, ты понимаешь?! — опьянев, он начал говорить по-русски практически без запинки. — Технику в негодность? Моих птичек сломать... Съаша, они все там посходили с ума! — после очередного слишком громкого ора американца ординарец Перминова на секунду показался в дверях и сразу же исчез, увидев выражение лица своего командира. — Съаша, они говорят, что мы с вами враги?! — рука Перминова, удерживающая бутылку с виски, чуть дрогнула. — Америка и России — враги?! Как?

Отступление 172

Реальная история

23 декабря 1942 г. В сорока километрах от Москвы. Временная резиденция американского посла.

Небольшой бревенчатый домик был почти по самую крышу засыпан пушистым снегом, искрящимся словно рассыпанные щедрой рукой драгоценные камни. Из еле видной кирпичной трубы клубился дым, столбом уходящим в небо. В маленьком окошке, стекло которого было покрыто замысловатыми морозными узорами, мерцал огонек.

— Может еще раз наполнить грелку, сэр? — участливо спросил Стенли своего шефа, после того как его в очередной раз согнул хриплый затяжной кашель. — Я мигом. Кипяточку добавим. Сразу станет легче. Сэр? —

Аверел Гарриман, недавно назначенный послом США в СССР, отрицательно мотнул головой.

— Мне кажется, Стэнли, этот проклятый холод скоро меня окончательно доконает, — закутавшись в теплый клетчатый плед, он еще ближе подвинулся к пышущей жаром печке. — И как только они здесь живут..., — тихо пробормотал он, снова сгибаясь в кашле. — Слава Богу, осталось немного...

— Сэр?! — замер его помощник на полпути до печки с парой чурок в руках. — Вас отзывают? — было понятно его удивление — посла, назначенного буквально несколько месяцев назад, вновь отзывали на родину.

Нахохлившийся Гарриман поднял голову. Его глаза на несколько секунд застыли на секретаре, которому от этого стало не по себе. Стэнли на какое-то мгновение показалось, что его шеф решал какую-то мучительную проблему. Наконец, посол прикрыл глаза и это наваждение исчезло.

— Ладно, Стэнли..., — негромко прохрипел он. — Я хотел это сказать тебе завтра, но, кто знает, а вдруг будет уже поздно..., — секретарь почувствовал, как по его спине побежали мурашки. — Меня отзывают... Срочно отзывают назад. Русских предупредили, что это необходимо для согласования некоторых важных вопросов, связанных с послевоенными границами. Официально я должен прибыть обратно через 4 или 5 дней, — он вновь поднял глаза и Стэнли понял, что последняя сказанная им фраза была полным враньем. — Да, Стэнли, ты все правильно понял, — качая головой, проговорил он. — Я уже больше не вернусь в эту страну.

— Но, как же так, сэр? — деревянные чурбачки со стуком попадали на пол. — А мы? Персонал?

Отступление 173

Реальная история.

24 декабря 1942 г.

Кабинет Сталина.

Нервное прохаживание вдоль стола, оставляющее после себя характерный запах крепкого табака.

— Вы точно уверены? — он определенно волновался, отчего акцент в нем прорезался сильнее чем обычно. — Все проверили?

— Так точно, товарищ Сталин, — один из его личных порученцев сжимал в руках небольшую папку с документами. — Мы организовали встречу с его близким другом, с которым они служили в одном полку и который хорошо его знает. В … им была организована баня, где дипломированный врач, представленный в качестве вашего порученца, незаметно провел визуальный осмотр, была взята кровь на анлиз. Была тщательно проверена одежда, личные вещи... Нам даже удалось получить образец его почерка.

— И? — вынув из рта трубку, поторопил Сталин. — Говори...

— Специалисты совершенно определенно заявляют, что перед ними был именно Василий Иосифович Сталин, — продолжил, вытянувшийся в струну порученец. -Не смотря на несколько изменившиеся физические кондиции его тела и чуть иные психические реакции, сомнений в этом нет никаких. — Он … немного изменился, товарищ Сталин, — наткнувшись во взгляде вождя на невысказанный вопрос, парень разволновался. — Сильнее стал, и взгляд такой... странный немного...

— Сильнее — это хорошо! — задумчиво хмыкнул Сталин, продолжая размышлять о чем-то своем.

_______________________________________________________