Александр Башибузук - Оранжевая страна. Фехтгенерал [litres]

– Все равно. – Первое невольное возбуждение уже прошло, и теперь я смотрел на алмазы как на обыкновенную гальку.

Ну нашли и что с того? Денег у нас и так хватает. Нет, конечно, можно будет на средства, вырученные от продажи этих цацек, сделать немало полезного. И для себя, и для Республик, но это уже потом. Совсем потом. А пока меня больше занимает…

– Кто-то обещал сыграть на скрипке. Не ты ли, моя роза?

– Я, милый. – Пенни улыбнулась, взяла скрипку в руки, встала из-за столика, шагнула в сторону и четко поклонилась мне. – «Венецианский карнавал», автор – Никколо Паганини, исполняет мадам Пенелопа Игл.

И экспрессивно взмахнула смычком…

Дикие безлюдные джунгли, груда алмазов, порхающие вокруг бабочки, рокот водопада и дивная мелодия, заставляющая забыть все на свете. Это было настолько необычно, что я чувствовал себе попавшим в сказку…

Южная Африка. Наталь. Водопад Тугела

27 июня 1900 года. 10:00

– И что, нам обязательно улетать?

– Да.

– А если еще денечек? – Пенни призывно улыбнулась и быстро провела язычком по губам. – Мы могли бы потратить это время с большой пользой.

Я про себя вздохнул. Эти два дня, проведенных около водопада, я могу со всей уверенностью записать в ряд лучших в моей жизни. Мы ловили форель в ручье, любили друг друга, стреляли по мишеням, просто дурачились, даже играли в театр, ставя разные веселые сценки, нам было очень хорошо вместе, но до бесконечности так продолжаться не могло.

– Смотри. – Я показал рукой на рваные облачка, застывшие под краем горного амфитеатра. – Видишь, они неподвижны. Значит, ветер утихомирился, и мы можем взлетать. Надо пользоваться моментом, потом такой возможности может и не представиться.

– Ну ладно, – обреченно вздохнула Пенелопа. – Пусть так…

Сборы много времени не заняли. Я снял якоря и заменил их тонким тросом, привязав его к дереву. Поломал голову – все-таки терять десяток метров веревки не хотелось, придумал и соорудил сбрасываемый узел и вслед за Пенни взобрался в корзину.

– Можно начинать? – Она взялась за рычаг подачи смеси.

– Давай, только потихоньку. Пойдем с пробуксовкой.

– Это как?

– Сейчас узнаешь. Пристегивайся и жми.

Горелка гулко заревела, нагнетая горячий воздух в гондолу.

– Пора?

– Пока нет… – Я стал возле борта. – Еще немного…

– С ума сошел? Его разорвет!

– Рано, еще поддай…

И только когда обшивка стала потрескивать, а сам шар дико задергался, стараясь сорваться с привязи, я дернул вспомогательный линь, сбрасывая узел с дерева.

Сильный толчок, ощущение сильного ускорения, мелькнувший рядом с корзиной острый карниз, визг Пенни… но мы уже поднялись над водопадом и стали медленно дрейфовать, увлекаемые легким ветерком.

– Уф! – Пенни глянула вниз и, покачнувшись, оперлась на мое плечо. – Я думала, что сквозь дно корзины провалюсь. Интересное ощущение, но больше так не надо делать. Хорошо, милый?

– Как скажешь, дорогая, – послушно согласился я.

– Ты просто умница. Что теперь?

– А ничего. Ветер все сам сделает. Можешь прилечь отдохнуть, а я постою на вахте.

Пенелопа не стала отказываться и, свернувшись калачиком на койке, быстро задремала.

К обеду мы уже добрались до истока реки Оранжевой, вытекавшей из того же горного массива, что и Тугела. Бурная и полноводная в своем среднем течении, сейчас она напоминала обыкновенный ручеек, едва заметный с высоты.

Впрочем, через пару десятков миль река стала гораздо шире, с ревом несясь через многочисленные пороги. Я попытался вспомнить, с какой стати ее наименовали Оранжевой, ведь цвет воды никак не отражает название, но так и не вспомнил. Подсказала Пенни, наконец изволившая проснуться.

– В честь династии Оранских. Ну… тех самых… – Пенни неопределенно показала куда-то на север, потом открутила крышку термоса и с наслаждением втянула в себя ароматный кофейный парок. – Тебе налить?

– И капельку коньяка добавь.

– Тогда и мне. – Пенелопа порылась в ящике и достала початую бутылку «Курвуазье». – Шоколад? У меня есть горький с миндалем. Вкусный!..

– Что?.. – Я ее не слушал, внимательно рассматривая довольно зловещего вида тучи, из ниоткуда появившиеся на горизонте.

– Шоколад! – повторила Пенни и сунула мне под нос плитку. – Он просто божественен. Ну попробуй, ради меня…

– Смотри, – я дал ей бинокль и показал направление, – вон туда.

– Ого, с молниями… – озадаченно пискнула Пенелопа. – И приближаются, кажется. Быстро. Вот как-то не нравятся мне они…

– Мне тоже. – Я взглянул на барометр и щелкнул по его стеклу пальцем. Стрелка дернулась и до отказа отклонилась влево. – Падает…

– И ветер совсем стих, – добавила Пенни. – Мы практически не движемся. Может быть, буря пройдет стороной?

– Может, но рисковать не хочется. Думаю, нам надо взлететь как можно выше. Выше уровня облачности. Но это может быть проблематично. Истратим весь запас топлива, к тому же нам неизвестно, насколько высоко придется подниматься. Можно опуститься и переждать бурю на земле. Но что-то я подходящей площадки не наблюдаю. В общем, иных выходов нет. Но решение надо принимать быстро.

– Я за… – Пенни, не договорив, показала рукой в небо. – Интересно же.

– Понятно, идем вниз, – я вложил ей в руки шнур спуска горячего воздуха, – там не так интересно, но гораздо безопаснее.

– Какое ужасное разочарование, – нарочито горько вздохнула Пенелопа, – любимый муж оказался тираном.

– Разговорчики, штурман Пенни…

Быстро спуститься не получилось, под нами раскинулись сплошные каменные осыпи, покрытые острыми скалами и совершенно непригодные для посадки. Пришлось зависнуть в трехстах футах над землей и ждать, пока едва заметный ветерок снесет нас на более пригодное место.

Небо становилось все темнее, сильно похолодало. Стали проскакивать резкие и беспорядочные порывы ветра, мгновенно сменявшиеся мертвым штилем. Я уже готовился приземлиться куда попало, как вдруг впереди по курсу показалась более-менее ровная площадка, с трех сторон защищенная скальной грядой.

Посадка прошла благополучно, якорь сразу попал между двух больших валунов, где и застрял.

Пенни до конца стравила горячий воздух, и корзина зависла в трех метрах над поверхностью. Я слез, закрепил второй якорь, а потом для надежности принайтовил шар к одинокому кривому и толстому баобабу, непонятно каким образом выросшему среди сплошных камней. И даже, посчитав предосторожности недостаточными, притянул корзину к земле и нагрузил ее каменюками. Вот так, куда уж надежнее…

Пенни изо всех сил помогала мне, даже пыталась таскать камни, но я ее шугнул, предложив не мешаться под ногами.