Аннит Охэйо - Племя вихреногих (СИ)

За спиной по мокрому камню тихо прошуршали босые ноги. Сергей замер рядом с Димкой и глубоко вздохнул, осматриваясь. Именно он нашел для их ночевки это место — словно вырезанную в скалистом склоне чашу с небольшим, но глубоким и чистым озером на дне. Никаких гадов в нем не оказалось, так что лагерь решили разбить именно здесь. Пройти сюда можно было лишь по узкой тропе между почти отвесным скальным склоном и обрывом, — сейчас прямо на ней развели костер, а нависающие над озером скалы были явно слишком круты, чтобы какой-нибудь зверь смог по ним спуститься. По крайней мере, — известный земной науке. О здешней фауне они ещё ничего почти не знали, — да и не искали пока слишком близкого знакомства…

Возле речки им однажды встретилось небольшое стадо каких-то зверюг, похожих на громадных полосатых быков — Борька начал было говорить про охоту, но сам и заткнулся, признавшись, что без ружья двенадцатого калибра или, лучше, специального слонобойного штуцера таких «быков» не одолеть. Да и что потом делать с такой тушей, он представлял себе весьма слабо — ничего, крупнее уток, он пока что не разделывал. В будущем году отец обещал взять его на охоту на кабана — но через год, это не сейчас…

— Интересный мир, — усмехнулся Сережка, садясь прямо на холодный, влажный камень. Как и сам Димка, он был сейчас в одних трусах, — за день похода по джунглям одежда мальчишек пришла в совершенно непотребный вид, была изъята девчонками для стирки и сейчас сушилась. Да и просто удобнее в трусах в такой жаре, благо, что никакой кусачей гнуси, к крайнему удивлению Димки, в здешних лесах не водилось. — Мы сюда попали почти в полдень, так? — спросил Сергей. Димка кивнул. — А до заката прошло часов девять. Выходит, что день тут длится восемнадцать часов. А если учесть, что мы в здешних тропиках, где день примерно равен ночи, то сутки тут часов тридцать шесть. Сашка говорит — это потому, что здешняя планета ближе к солнцу, и потому приливы затормозили её сильнее…

Про приливы Димка не стал переспрашивать, — он это уже знал. Им еще в третьем классе объяснили, что приливы от Луны и Солнца постепенно — хотя и очень медленно — тормозят вращение Земли. Давным-давно, когда Земля ещё только сформировалась, ее сутки составляли всего пять-шесть часов. А теперь…

— Интересно, есть ли тут луна? — спросил Димка.

Сергей пожал плечами.

— А пес её знает — не видно ничего за облаками…

Димка кивнул. В самом деле, к вечеру небо затянули низкие, тяжелые тучи, — они и сейчас висели над головой, словно крыша, лишь на юго-западе ещё оставался просвет чистого неба. Оттуда на лохматую изнанку туч падал странноватый коричневый свет. С другой стороны, за скалами, сгущался непроглядный мрак, и там уже явственно погромыхивало. Похоже, что ночью им не миновать дождя…

При мысли о грозе в сердце Димки шевельнулась глупая надежда, что ночью всё исправится, что они проснуться дома, в родном мире. Но умом он понимал, что надежда эта тщетна — гроза шла самая обычная, и…

Димка вдруг с искренним удивлением понял, что ему НЕ ХОЧЕТСЯ возвращаться — не совсем не хочется, конечно, а не хочется прямо сейчас, так ничего и не узнав об этом странном мире. Постепенно сгущавшаяся темнота и обдувающий тело одуряюще пахнущий здешними ночными цветами сырой теплый ветер будоражили, требовали от мальчишки совершить нечто разгульное и дикое. Димка не поддавался этим порывам — вот ещё! — но само ощущение ему нравилось. И ещё…

Он покачал в руке тяжелое самодельное копье — обрубленный с двух сторон стволик молодого дерева с обожженным на конце острием, — эту странную на вид идею предложил, как ни странно, Максим, сказав, что именно так у них в деревне заостряют колья для плетня. Идея показалась дурацкой, но несложный опыт подтвердил правоту мальчишки: когда с превратившегося в головешку конца палки счистили золу, под ней обнаружилось твердое, словно на токарном станке выточенное острие.

Копья, вообще-то, предложил сделать Сергей — ещё утром, перед выходом, благо, подходящих деревец вокруг лагеря хватало. Рацпредложение Максима намного упростило дело — к тому же, оказалось, что обожженное на костре острие крепче и острее обтесанного топором. Так что копья сделали для всех мальчишек, и теперь Димка чувствовал себя увереннее — против крупного зверя такая палка не поможет, но вот от здешнего аналога волков она помочь вполне могла — пусть не убить, но удержать обнаглевшую зверюгу на безопасном расстоянии от тела.

Ирка предложила было сделать лук — она занималась стрельбой из лука в спортивной секции — но Сергей, Сашка и Антон подняли её на смех. Нет, конечно, сделать лук нетрудно — кто из мальчишек этого не делал? Но — игрушечный, которым и курицы приличной не убьешь. А тут был нужен лук настоящий, боевой. Сашка рассказал, что изготовление такого лука — дело хитрое, тут не обойтись одной голой деревяшкой, нужны разные породы дерева, и накладки из рога, и сухожилия, и рыбный клей — многодневная работа, даже если бы получилось достать все нужные ингредиенты. Обо всем этом он узнал из рассказов отца, известного специалиста по материальной культуре народов Севера.

Это не означало, конечно, что ребята отказались от идеи наделать луков совсем — поражающее на расстоянии оружие раз и навсегда решило бы проблему зверья, — но этот замечательный план поневоле приходилось отложить до времен, когда их жизнь тут более-менее устроится, и они найдут место, где смогут поселиться — похоже, что без этого никак не обойтись. Сергей предложил создать крепкую постоянную базу, где можно в безопасности разместить девчонок, — а уж с неё устраивать разведывательные вылазки.

Против этого плана никто всерьез не возражал, даже Аглая. Здесь она несколько притихла — должно быть, поняла, что в этом мире её пионерские заслуги и влияние в совете дружины стоят гораздо меньше, чем обычная сила и ловкость мальчишек…

Димка невольно усмехнулся, вспомнив её речь перед выходом из лагеря, — когда всё уже собрали и уложили и оставалось только пуститься в путь, Аглая заявила, что все они находятся, по сути, за границей, и потому главное для них — не уронить чести советского пионера, не поддаваться на провокации (хотя никаких провокаторов вокруг не наблюдалось) и вообще, стать достойными представителями великой Советской страны…

Впрочем, лишь тогда это показалось Димке смешным. Сейчас же, подумав, он понял, что Аглая во многом права. Не в плане провокаторов, конечно, — ну не полезут же здесь из кустов коварные буржуины со жвачкой и кока-колой! — но сейчас они и в самом деле полномочные представители родной страны. И именно по ним местные жители, — если они тут найдутся, — будут судить обо всем Советском Союзе. А Димка знал, что первое впечатление — самое прочное, и перебить его ох как непросто. Так что от них и в самом деле многое зависело. Пусть потом в этот мир придут взрослые — судить-то их будут по тому, как поведут себя здесь они, пионеры. А подводить своих, советских людей никому из ребят не хотелось. Даже если сюда никогда больше не ступит нога землянина (хотя Димка отнюдь в это не верил) — будет очень обидно, если память о них останется лишь как о трусливых нюнях и нытиках…