Аннит Охэйо - Племя вихреногих (СИ)

Пулей пролетев распахнутые, к счастью, ворота, мальчишка понял, что не ошибся: у большого дерева дергался подвешенный за руки Льяти. Ноги страдальца были привязаны к толстому корню, — а несколько растрепанных девиц, одетых в шкуры, щекотали ему бока пушистыми метелками своих громадных кос. Льяти возмущенно орал и вырывался, но веревки держали его крепко. Димка ошалело моргнул: он ждал чего угодно, но этого!..

— Отпустите его! — крикнула Аглая. Крикнула громко, — у Димки даже зазвенело в ушах, — и Куницы ошалело замерли.

Торопливо переводя дух, Димка осмотрелся. Большая поляна в лесу, окруженная почему-то тыном, — а на ней какие-то поросшие травой холмушки. Лишь когда из нор в основании этих холмушек полезли хозяева, мальчишка понял, что это просто большие землянки.

Всего через минуту перед ними собралось, наверное, всё племя, — в самом деле, большое, человек сорок. У всех в руках копья, грубые луки. Одеты все одинаково, разве что шкуры от разных зверей, с косичками — не сразу и поймешь, кто тут парень, кто девчонка. Смотрят все неприветливо, подозрительно и хмуро, — словно к ним из леса вышла толпа нечисти. Домашних животных никаких — ну да, зачем они тут, с такими-то друзьями в лесу…

— Отпустите Льяти! — вновь крикнула Аглая. — Он наш друг!

— А что ж это ваш друг на наших землях шарится? — спросил тот самый, встретивший их мальчишка. Наверное, это и есть их вождь, подумал Димка. Ну да — вождь на то и вождь, чтобы первым встречать всё, что пришло на его землю, — и плохое, и хорошее…

— Я не шарился! — тут же возмущенно заорал Льяти. Рот ему, к счастью, заткнуть не догадались. — Я о помощи вас пришел просить!

— Так вот же они, твои гости, — невозмутимо произнес вождь. — Пошто соврал?

— Он не врал, — хмуро сказал Сергей. — Мы в самом деле в плен к Нурнам попали… ненадолго.

— И хорошо ли вас приняли? — с непонятной интонацией спросил вождь.

— Не жалуемся, — в тон ответил Сергей. — А вот Йэрре не по нраву пришлось.

— Неужто побил? — с искренним интересом спросил вождь.

Сергей улыбнулся.

— А то!

— Врешь, — очень спокойно сказал вождь. — Сколько я тут живу, — не слышал о таком. Давно уже. Говорят, правда, что Вальфрид его побил, — но то ж говорят, я то не видел, и никто из наших не видел, а говорят всякое же…

— А Вальфрид — это кто? — спросил Сергей.

— Вальфрид — вождь тевтонов, — ответил вождь. — Он отважный человек. Нехороший, но отважный.

— Отвяжите меня! — вновь истошно заорал Льяти, извиваясь всем телом.

— Обойдесси, — ухмыльнулся вождь. — Честные гости у хозяев не крадут.

— Да я только посмотреть взял! — возмущенно завопил Льяти. — И я вернул бы вам, обязательно! Ну, в следующий раз когда-нибудь.

— Что он украл-то? — спросил Сергей.

Димка ухмыльнулся — знакомая история. Выходит, что не только у них любопытство доводило Льяти до греха…

— А вот, — вождь протянул то ли смуглую, то ли дочерна загорелую ладонь. На ней лежала искусно вырезанная из кости фигурка… собаки? Нет — скорее, того самого оборотня. — Тотем то священный и покусителя надлежит наказать!

— Никого тут наказывать не будут! — возмутилась Аглая. — Дикость какая! Прекратите над человеком издеваться!

— А мы не издеваемся, — спокойно сказал вождь. — Сутки провисит, — отпустим. Всё по закону то.

— Я писать хочу! — возмущенно заорал Льяти. — Отпустите-е-е!

— Что ж ты у хозяев-то воруешь? — насмешливо спросил Сергей. — За помощью вроде пришел — и воруешь. Нехорошо.

— Да я давно уже её взял! — заорал Льяти. — А она тут случайно из кармана выпала, честно-честно! Я думал, что про неё тут все забыли уже!

— Не забыли, не надейся, — хмуро сказал вождь. — С тотемами не шутят, в них — часть души Побратима. Сам он за ней бы пришел, — тебе бы небо с овчинку показалось. А мог бы и вовсе облика человеческого лишить. Бывает такое…

— Отпустите-е-е-е! — вновь завыл Льяти, извиваясь. Похоже, что ему совсем приспичило.

— Отпусти его, вождь, — хмуро сказал Сергей. — Хватит над парнем издеваться. Он ради нас же старался.

На минуту они встретились глазами, — и никто в этот раз не отвел взгляда…

— Ладно, быть по-твоему, — наконец сказал вождь. — Отпустите его! — он махнул рукой девчонкам. — Но теперь ты за него отвечаешь, — повернулся он к Сергею. — Слову твоему я верю… пока что. Но ежели Льяти что опять на землях наших сотворит, — будет тебе нехорошо. Да и не тебе одному. Побратимы — они, знаешь, не прощают…

— Не сотворит он больше ничего, — ответил Сергей. — Я уж с ним потолкую… по-дружески.

— Значит, быть по сему, — спокойно сказал вождь.

Девчонки быстро распутали узлы — и Льяти, подвывая, умчался в кустики.

— Не сбежал бы… — сказал кто-то из Куниц.

— Сбежит — ему же и хуже, вещи-то его у нас, — ответил равнодушно вождь. — Не по-хорошему мы с вами встретились, — повернулся он к землянам, — но пусть на том нехорошее и кончится. Располагайтесь с миром. Вот гостевой дом.

На этом вся церемония и кончилась.

Гостевой дом Куниц оказался просто ямой глубиной по пояс — сухой, к счастью, — с крышей из жердей, дерна и бересты, неожиданно просторной — вроде большой палатки, в которой, хоть и в тесноте, смогли разместиться они все.

— Это нам тут жить?! — сразу возмутилась Ирка. — В этой норе?

Димка вздохнул. Ну, не нора, конечно — стены и пол обмазаны гладкой сухой глиной, вдоль стен что-то вроде полок с постелями из травы и шкур, в центре — обложенный камнями очаг, но окон, само собой, никаких, если не считать дырки-дымохода в крыше, вместо двери — полог из шкуры. Вещей никаких нет — ладно, и не нужно…

— Тут мы переночуем только, — сказал Сергей. — А утром пойдем дальше.

— Может быть, лагерь за тыном разбить? — предложила Аглая. — А то тут и мыши могут ведь быть!

— Лагерь не надо, — сказал Сергей. — Лишняя возня, да и хозяева могут обидеться. Ничего, одну ночь потерпим.

— Но тут же дикость натуральная! — возмутилась Аглая. — Тут тараканы могут быть! Клопы! Вши, наконец!

— Нету тут никого, — буркнул Борька. — Постели-то с полынью набиты, а нечисть разная её на дух не переносит.

— И я тоже! — возмутилась Ирка. — У меня от полыни голова болит!

— За одну ночь не помрешь, — сказал Антон. — Давайте обедать, наконец…

Но пообедать толком им не дали. Едва ребята расположились вокруг очага с мисками каши (выставлять часового всё же не стали, — пусть Куницы и дикие, но тронуть гостей для них было немыслимо, это им объяснил Иван) — как снаружи донесся непонятный шум. Димка, было, сунулся в дверь, — и навстречу ему влетел Льяти, сжимая в охапке всё своё барахло — лук и прочее.

— Вот звери! — с чувством заявил он, свалив всё на пол. — Я… ик! — чуть не лопнул от смеха. Девчонки эти… ик!