Аннит Охэйо - Племя вихреногих (СИ)

Они проскочили в какие-то ворота, и теперь Антон понял, куда немец так бежит. Впереди возвышалось какое-то длинное здание из серого кирпича, на вид давно заброшенное, как, впрочем, и все прочие. Слева тянулись два этажа выбитых окон, справа, за короткой полосой кряжистых деревьев — один, но высоко, под самой плоской крышей. В середине стена была глухой — если не считать темной металлической двери. Добежав до неё, Антон понял, что она не открывается, а откатывается в сторону. Вальфрид замер, пытаясь отдышаться и одновременно нашаривая ключ. Антон смотрел на него… и вдруг, заметив краем глаза какое-то движение, повернул голову.

Справа сплошной, сливавшейся с тучами стеной, наползал туман. В самом деле, странный — очень густой, он, как живой, выпускал щупальца, закручивался огромными косыми кольцами, словно ввинчиваясь в воздух, — а за ними двигалась сплошная зыбкая стена. Она словно поглощала мир, — совершенно беззвучно, плавно… и страшно. До неё оставалось всего метров пятьдесят — и она приближалась к ним со скоростью быстро идущего человека. Мальчишка удивленно моргнул… и перед его глазами вдруг возникло стремительное, белесое, бесцветное мерцание — словно он смотрел на экран плохо настроенного телевизора…

Он ошалело мотнул головой и перевел взгляд. Вальфрид, наконец, добыл из кармана штанов длинный ключ, сунул его в незаметную скважину, и, с заметным усилием, повернул.

За дверью что-то глухо щелкнуло, лязгнуло — и, выдернув ключ, немец изо всех сил налег на длинную ручку, стараясь откатить дверь. Она подалась с визгом ржавых роликов, медленно и неохотно — лишь увидев её край, Антон понял, что это монолитный стальной лист толщиной в добрых сантиметра два. За ним царил кромешный мрак — и, откатив дверь на полметра, Вальфрид канул в нем. Внутри что-то щелкнуло, вспыхнул неяркий желтый свет…

Антон почти против воли повернул голову. Туман уже добрался до торца здания и тянулся к нему, одно за другим поглощая деревья. Ему вдруг вновь почудился слабый не то шипящий, не то шепчущий звук, исходящий из туманной бездны, и он замер, удивленно прислушиваясь… но тут Вальфрид схватил его за руку и довольно грубо вдернул внутрь, после чего вновь навалился на длинную ручку двери. Она так же неохотно и с визгом пошла назад… пока не ударилась в стальной косяк с глухим мощным гулом. Немец облегченно выдохнул и дернул рычаг массивного замка. Что-то вновь лязгнуло, щелкнуло — и повисла тишина…

Антон замер, удивленно осматриваясь. Они попали в короткий, широкий коридор, освещенный единственной голой лампочкой. Он упирался в точно такую же дверь. Левая его стена была глухой, вдоль неё стояли какие-то железные ящики. В правой виднелись ещё две двери — обычных, деревянных. Ближе виднелся ещё темный коридорчик, точнее, тупик — заглянув в него, Антон увидел штабель картонных коробок. Несколько ближайших были распотрошены, в них тускло блестели пёстрые консервные банки. Судя по размерам штабеля, тут хранилась пара тонн жратвы, никак не меньше.

Вальфрид тоже замер, как-то напряженно глядя на дверь. Она была глухая, без малейшей щели, через которую снаружи мог пробиться свет… или же что-то ещё.

Не раздалось ни единого звука — но Антон вдруг почувствовал, как что-то прошло сквозь него, мягко сжав сердце и неуловимо изменив все оттенки. Даже свет лампы, казалось, стал тусклее.

Мальчишка мотнул головой… и наваждение исчезло. Всё было так же, как прежде… но, в то же время, иначе, только вот как — он никак не мог представить. Он замер, пытаясь понять… и тут услышал странный скрип — словно снаружи что-то царапалось или скреблось в дверь. Звук был тихим, но очень отчетливым — на сей раз, ему явно не казалось. Он даже дернулся к двери — казалось, что за ней скребется забытая всеми собака, — но Вальфрид вдруг крепко схватил его за руку. Взгляд у него по-прежнему был странно напряженный, и Антон вновь замер, глядя в его расширенные в полумраке глаза. Звук слышался снова и снова, упорный и бессмысленный, как журчание воды или скрип веток на ветру.

— Что… — наконец, спросил Андрей.

— Ничего, — словно по приказу, звук стих. Они стояли, вслушиваясь в тишину, но снаружи не доносилось ничего.

— И что дальше? — наконец, спросил Сергей. Реальность вдруг словно моргнула, и только что бывшее вдруг показалось Антону дурным сном.

— Проходите давайте, — Вальфрид пошел к дальней двери.

Антон двинулся за ним. Взгляд его упал в открытый длинный ящик наверху штабеля — в нем тускло блестели какие-то массивные стальные детали, и вдруг он понял, что видит крупнокалиберный пулемет. Разобранный, без станка, но вполне узнаваемый. Мальчишка невольно передернул плечами. Другие ящики имели тот же вид, и в них наверняка тоже хранилось оружие. Целый арсенал…

— Это всё равно здесь не поможет, — сказал Вальфрид, даже не оборачиваясь, и толкнул дверь, вновь нырнул в темноту, в которой, правда, тут же вспыхнул яркий желтый свет. Сергей и Андрюха вошли вслед за ним. Антон захотел всё же заглянуть в ящики, — но одному ему стало тут неуютно…

Войдя вслед за Андрюхой, он снова удивленно замер. В этой комнате жили, и жили неплохо — казалось, что он попал в самую обычную гостиную, с ковром на полу и люстрой в виде скругленного треугольника. Слева от входа стоял платяной шкаф, справа — большой холодильник. За ним — длинный, роскошный диван. Напротив, у дальней стены — застекленный книжный шкаф-стеллаж, у стены слева — второй. В угол между ними втиснуто кресло с журнальным столиком. Ещё один стол с парой стульев — простой, кухонного вида — в центре комнаты. Уют портило только отсутствие окна.

Облегченно выдохнув, Сергей бросил на диван лук и начал раздеваться. Антон удивленно смотрел на него — здесь, конечно, было теплее, чем на улице, но точно не жарко. Серый, однако, перехватил его удивленный взгляд.

— А ты что — купаться не будешь?

— А тут ванная есть? — глупо спросил Антон.

Вальфрид усмехнулся.

— Конечно. А от вас воняет, как от дохлых свиней.

…вторая дверь, как оказалось, вела именно в ванную — огромную, роскошную, выложенную по полу и стенам глянцевой коричневой плиткой, с темными деревянными полками для всяких мелочей, которые имелись тут в избытке. Едва заглянув в дверь, мальчишка удивленно замер — здесь, на заброшенном заводе (или что это?) он совсем не ожидал такого. Серый с Андрюхой уже лезли в ванну — а он всё не мог пошевелиться…

— Ты разве купаться не будешь? — Вальфрид заглянул в ванную, насмешливо глядя на него.

— После ребят, — говоря правду, мальчишка страшно хотел вымыться… но всё же не настолько, чтобы остаться тут совсем уж беззащитным. Пусть даже в Вальфриде и не было ничего… угрожающего — видно было, что он давно уже не общался с людьми, даже голос его звучал хрипловато и как-то неуверенно — словно он отвык им пользоваться. — Что это было? — спросил он, вернувшись в коридор.