Сергей Калашников - Четвертый

Корпус взрывного устройства – канистра для бензина. Одна уже пуста, вот её и используем, благо круглые динамитные шашки проходят в широкую горловину этой жестяной ёмкости. А чтобы не раздавило на глубине, заполним пустоты сухим песочком.

Когда созидание нашего кустарного шедевра завершилось, солнце было высоко. Ласты, маски и аппараты мы с Олей надели в кустах, под прикрытием которых и сползли в воду. До первого втекающего в Уругвай русла отсюда метров восемьсот – в мутноватой воде держась у самого берега, чтобы не заблудиться, мы преодолели эту дистанцию вниз по течению очень быстро.

Глубина в этом притоке была метров шесть. Но скоро уменьшилась до двух. Похоже, для подводной лодки этого недостаточно. Достаточно ли для неё шести метров, мне неизвестно, но двухметровой глубины фарватер океанскую субмарину никак не пропустит. Вернулись в основное русло и через полкилометра обнаружили справа новый уход вглубь берега. По сильному загибу вправо решили, что это залив. К тому же течения здесь не чувствовалось. Пять минут тихого хода, и прямо перед нами заросшая ракушками стена. Но до дна она не достаёт, загибаясь внизу вдаль. Так это же корабельный борт и днище – быстро мы нашли ночную гостью.

Осторожно двигаясь вдоль корпуса, нашли и голову, и хвост – там и винты, и рули. В местах крепления других рулей – расположенных горизонтально, отыскали, куда можно просунуть конец. Тут бы лучше подошла проволока или стальной тросик, но Аугусто очень хвалил эту верёвку. Поскольку ничего другого в нашем распоряжении всё равно нет, натянули её с борта на борт, а в центре закрепили мину, ослабив натяжение канатика, насколько хватило его длины. А то как бы не сорвало набегающим потоком воды. Вообще-то хлипко получилось. Опять же! А если наш гостинец (а он пока прижат к лодке только собственной крошечной плавучестью) станет биться о днище?

Не очень ладно выходит.

Мы принялись за новые поиски удобного места. Ага, вот ближе к корме какие-то кронштейны. Нет, не какие-то – тут подкрепления тянущихся назад валов. Но нужно содрать ракушки – уж очень много их наросло.

Полчаса тихой (Как бы не нашуметь!) работы, и можно переносить мину из неудачного места в удачное. Да, хорошо встала, и закрепилась надёжно. Всё, уходим.

Отплыли мы метров на триста вдаль от подводной лодки и упёрлись в берег.

Оля уже хотела выставить голову, чтобы осмотреться – как-то мы в этой мутноватой воде немного заблудились, но я не позволил. Здесь во внутреннем бассейне секретной гавани очень легко быть обнаруженными, если выставим из воды хоть что-нибудь. Неторопливо двинулись влево, рассчитывая вернуться в главное русло. И тут дорогу нам преградили ветки, опущенные сверху. Вот под их прикрытием и выглянули. Подводная лодка еле угадывалась. Ещё хуже было видно прикрытую её корпусом речную баржу – всё-таки немцы настоящие мастера маскировки. Даже мы смогли выделить её взглядами исключительно потому, что настойчиво высматривали во вполне определённом секторе, с заметным волевым усилием отделяя одни контуры от других.

Опять погрузились и двинулись обратно. Сначала на выход, а потом к нашей лодке – течение тут слабое, но если навстречу, всё равно тормозит. На берег выбрались также скрытно, сквозь кусты, а уж потом по суше пришли туда, где лодочник и его супруга ждали нас с обильным обедом, переходящим в ужин.

– Вас не было больше трёх часов, – взволнованно воскликнула Долорес.

Оля виновато улыбнулась и вгрызлась в большую индюшачью ножку. Абсолютно дико и ни в малейшей степени не благородно. А во вторую вцепился я. Впервые за последние месяцы так неприлично проголодался. Да, мы практически полностью исчерпали кислород в своих баллончиках, а ведь его там на целых четыре часа. Есть, правда, запасные, но и они когда-то закончатся.

С этой мыслью и уснул, попросив хозяев отвезти нас домой в Монтевидео.

Ох, и влетело нам от деда! Он даже позабыл о своём «белогвардейском» прошлом, открытым текстом упрекая нас в попрании правил конспирации и основ агентурной работы.

– То есть вы не служили белым? – спросил я озадаченно.

– Как не служил? – оторопел Пётр Алексеевич. – Сразу после убийства Мирбаха получил задание внедриться. Но я не военный человек. Бецкие служили всегда по статскому ведомству. Обычно при посольствах.

– То есть разведывательная деятельность у вас семейное ремесло, – кивнул я в сторону Ольги.

– В некоторой степени. Но мы не выведываем военные тайны и не оказываем влияния на события – мирно собираем информацию из открытых источников. То, что проскакивает в прессе, обычно позволяет воссоздать достаточно полную картину политической обстановки и экономической ситуации. Оля у нас первая убивашка. К тому же изрядная вредительница. И вообще вашу парочку следует посадить под домашний арест на моём ранчо.

Дедушка явно собрался пройтись на тему: «На лодках катаетесь, субмарины минируете, к алькаду зайти времени нет…» и был невежливо перебит нашим слаженным хором:

– Уже! Неделю как!

– И документ имеется, – добавил я.

– Ладно, прикрыли-таки грех, – хмыкнул этот апологет старинной морали. – Но всё равно скажи, какую каверзу ты затеял с «Лоудстарами»? Почему на них собираются ставить самые слабые двигатели?

– Выбор в пользу дальности полёта в ущерб скорости, – пожал я плечами. – Это почти без риска позволит нам наладить сообщение сначала с Ресифи, потом через Парамарибо дотянуться до Санто-Доминго, от которого вполне доступен Нью-Йорк. На этом маршруте можно озолотиться.

– Три посадки для заправки, – почесал в затылке дедуля. – Больше тридцати часов в полёте.

– Пассажиров придётся высаживать на некоторое время, чтобы размяли ноги, супчика похлебали, приняли душ. Зато из того же Ресифи можно пересечь океан, долить горючего в Монровии и за один перелёт добраться до Испании.

– До Мадрида? – сразу возбудился Пётр Алексеевич.

– Вряд ли. До Кадиса или Малаги дотянемся, а дальше пусть местные перевозчики работают. Нам нужно подсуетиться с захватом дальних линий. Прикиньте! Из той же Монровии летим в Леопольдвиль. Затем – Аддис-Абеба и, наконец, Тегеран…

– …Из которого ваша парочка угоняет самолёт и сбегает на нём на фронт, – выразительный взгляд в сторону внучки.

– Оль! Ты что, и раньше?.. – не понял я.

– Впервые она это проделала ещё в Испании, но Володе удалось её перехватить. Тогда он и объяснил дочурке, что кроме стрельбы по врагам, можно крепко их огорчить, просто аккуратно собирая информацию. Всё! – махнул дедушка рукой. – Хватит уже семейных воспоминаний. Отправляетесь на моё ранчо и ни ногой оттуда! Если совсем станет невмоготу – можете овец пасти. Надеюсь, никаких подводных лодок туда не заплывёт.