Михаил Михайлов - Мастер рун [litres]

Помощник палача схватил женщину за волосы, намотал их на кулак и дернул вверх, открывая лицо преступницы. Палач же достал из углей металлический прут с непонятной фигурой на конце и приложил ко лбу вдовы. Вот тут женщину проняло. Она забилась, попыталась мотнуть головой, но помощник держал крепко, да и в колодке не сильно-то покрутишь головой. Когда палач убрал тавро, у Оливеры во весь лоб багровело пятно ожога, вздувшееся темно-красными, почти черными полосами там, где металл соприкоснулся с кожей.

– Пожалел палач девку – на лоб клеймо поставил, та сможет прикрыть волосами или лентой свою отметину. А мог бы и щеки прожечь, – недовольно произнесла толстая баба впереди Кости.

После клеймения палач взялся за кнут. Первый же удар сорвал пласт кожи и заставил брызнуть кровь, после второго у Оливеры подогнулись ноги, после третьего она не смогла больше стоять и повисла в колодке. Закончив порку, палач полил спину женщины жидкостью, зачерпнув ковшом из большой бадьи, что стояла на краю помоста. Даже до Кости дошел запах крепкого уксуса. Жуткая боль от едкого вещества, однако, не привела в сознание женщину. Ее вынули из пыточного станка и оттащили к клетке, где бросили на землю к таким же бедолагам, как и она. Алонс исчез сразу же, как его бывшую жену вытащили из колодки, причем перед исчезновением на его лице отпечаталась досада, мол, выжила, тварюга.

Костя с трудом достоял до окончания экзекуции. Под конец его мутило, хотелось бросить все и уйти прочь, напиться в трактире и стереть из памяти жуткие картины. Хорошо, что казненным затыкали рты, иначе их крики выдержали бы немногие. Когда зеваки разошлись, уехали стражники и палачи, прихватив тела, Костя подошел к эшафоту и испачкал в крови несколько тряпок. Вернувшись домой и дождавшись ночи, когда появился призрак, он кинул окровавленную материю на доску с кровью Алонса.

– Договоренность выполнена. Здесь точно есть кровь твоих убийц, – хмуро произнес парень. – Твоя очередь.

– Оливера выжила!..

– Да мне плевать, ясно?! – вскипел Костя. – Наказана? Да! Поэтому давай координаты или, клянусь богами и драконами, за то, что пришлось мне насмотреться днем, я тебе такое устрою!.. Сам будешь мечтать развоплотиться.

Алонс с минуту сверлил Костю немигающим взглядом, потом через силу, нехотя процедил:

– В моих записях, на некоторых листах, есть пометки в нижнем левом углу, как бы тройная клякса. Эти листы нужно приложить под карту мастера Лерноя, что показывает местность за Салпой, и снизу поставить очень яркую лампу или магический светильник. В листах имеются крошечные отверстия, такие мелкие, что только сильный свет покажет их. Соедини их – и получишь не только координаты древнего поселения, но и маршрут, по которому шла наша группа, самый безопасный в тех чертовых джунглях. Товарищей моих в городе нет, где они – не знаю. Может, уехали со своим богатством в империю, может, продолжили свою деятельность и сгинули.

С каждым словом призрак становился все прозрачнее. Когда он исчез окончательно, Костя собрал все старые доски, тряпки со свежей кровью и отнес все это в мастерскую. Там в горне, недавно поставленном, сжег их дотла.

«Завтра нужно пригласить жреца, пусть проведет ритуал очищения. Самого лучшего жреца, и не важно, сколько ему надо золота».

После казни и «выселения» призрака жизнь у Кости завертелась волчком. С утра до вечера он ездил по городу, мотаясь между магистратом, мастерскими, стоянкой големов, домом и постоялым двором. Кроме хозяйственных хлопот, очень много времени проводил в кабинете, изучая трофейные надписи и сохраняя на бумаге все то, что досталось от Марга. При этом, экспериментируя с цепочками рун, старался создать что-то свое, новое, работающее отдельно от остального массива чар.

Золотые монеты утекали промеж пальцев, как сухой песок. Плата за ремонт, за мебель, за разрешение на владение парой шахтерских големов, за содержание их на муниципальной площадке, выделенной для таких созданий и механизмов, за ремонт големов, за замену камней душ в них, за переделку…

Костя продал все драгоценности, которыми разжился в подземном городке, оставив только перстни-кастет. Из общей суммы (за серебряную руду и украшения) в четыреста с лишним золотых у него сейчас осталось сорок две монеты. Для кого-то этих денег хватит на год кутежа, а вот Косте не хватит на исполнение и одного процента планов.

Сейчас он сидел в трактире «Зеленый карась» в пригороде и ждал, когда откроют западные ворота, чтобы поставить големов на стоянку, а самому вернуться домой и завалиться спать. Устал он смертельно. С раннего утра на ногах. Только вчера в мастерской закончили монтаж стрелковых установок. Сейчас вместо бура и отбойника шахтерский голем был вооружен магическим пулеметом и гарпуном. Семидесятисантиметровой длины стальная труба в дюйм диаметром с трехлепестковым широким наконечником пробивала десять сантиметров кирпича с двадцати метров и такой же толщины деревянную преграду на дистанции в три раза большей. К ней, рядом с наконечником, прикреплен тонкий прочный трос, плетенный из конского волоса. Второй конец троса намотан на катушку лебедки на плече голема. А если наложить руны усиления на наконечник гарпуна, то такой снаряд станет опасен уже и для каменных стен.

Сильно изменился и пулемет. Калибр уменьшился до пятнадцати миллиметров, последние пятнадцать сантиметров ствола имели шесть глубоких мелких нарезов. Вместо гальки – бронзовые и медные шарики с двумя свинцовыми поясками, расположенными крестообразно. Изменилась и система подачи, голему больше не приходилось поднимать и опускать ствол для перезарядки. Несколько пружин и хитрая защелка гарантировали наличие снаряда в стволе после каждого возвращения поршня назад. Количество шариков увеличилось до ста пятидесяти штук. Еще три сотни снарядов лежали в ранце из толстой кожи на спине голема.

Подобные переделки големов в империи не поощрялись, и такому кулибину грозили огромный штраф в сотню золотых или несколько лет каторги. В Арсуре на это закрывали глаза, главное – не бесчинствовать и вовремя отстегивать местным чиновникам. Да и Костя здесь считался одним из магов, которым подчас сходило с рук многое, больше, чем иным дворянам.

Испытания прошли на ура. С новым камнем душ у голема, так сказать, прибавилось мозгов. Теперь на дистанции до пятидесяти метров механическое создание почти не делало промахов и даже умело более-менее брать поправку на движение. Практически боевой голем получился. Один минус – энергии во время стрельбы уходило немерено. Если бы не Костин огромный внутренний резерв маны, то после каждых двух «магазинов» приходилось бы идти на поклон к магу, расплачиваясь серебром.