Константин Калбазов - Фаворит. Сотник [Litres]

– Одного батальона хватит?

– Если труса праздновать не станут, то хватит с избытком. Там гарнизон не больше двух сотен янычар при трех десятках пушек. Итак. Лютик стоит в плавнях. Но холодная вода уже сошла, теплая еще не подоспела.

– Что это значит? – вздернул бровь де Вержи.

– То, что половодье на Дону имеет две фазы, которые изредка совпадают. И именно на этом я и строил расчет, когда совался сюда. Ни о каких апрошах в воде не может быть и речи, а значит, туркам оставалась лишь атака в лоб. Где мы их и раскатали.

– Ты предлагаешь нам вести планомерную осаду?

– Нет. Этого я не предлагаю. Просто обратил внимание на то, что твой полк будет лишен удовольствия месить грязь, будучи чуть ли не по колено в воде.

– Это радует. Что дальше?

– Дальше рассредоточиваешь своих людей здесь, здесь и здесь. Мои люди покажут, где именно. Я отправлю с тобой мой взвод усиления во главе с десятником. Офицера не дам и сам не пойду.

– Иначе слава не будет моей в полной мере.

– Правильно понимаешь. А стрельцы что? Кто вспоминает рядовых? Так вот, в этот взвод входят два десятка штуцерников. Всех, кто у меня есть, с тобой отправлю. И очень прошу, не надо отдавать им приказы. Десятник сам все сделает в лучшем виде. Во всяком случае, с верха стены они турок сгонят. Останутся лишь те, что в бойницах. Но тут уж сами. Кроме того, там будет две мои полевые мортирки. Снарядов у меня только шесть десятков, но я отправлю туда их все. Поверь, штуцерники и мортирки стоят доброй бомбардировки. Кроме того, я передам тебе десяток готовых штурмовых лестниц. Достались нам от турок. Мы примерялись, получится на уровне. Словом, если поторопишься, то уже к завтрашнему обеду над Лютиком будет развеваться прапор Преображенского полка. Как тебе перспектива?

– Если все случится именно так, как говоришь ты, то просто великолепная.

– Царя-то уведомишь?

– Обязательно. Сомнительно, что государю понравится узнать о подобном после того, как все свершится. Эдак вместо успеха можно заполучить полной мерой неприятности. А так, пока все будут радоваться моему отсутствию, Николай будет в душе над ними потешаться, а потом огорошит известием об очередной виктории.

– Что ж, трудно возразить. Тогда выводи свой батальон вот сюда. Тут высокий камыш, и можно все проделать незаметно для остальной армии. Удивлять так удивлять. Успеешь к наступлению темноты?

– Даже не сомневайся.

– Григорий! – позвал Иван десятника штурмовиков.

– Да, господин сотник.

– Поступаешь в распоряжение господина полковника. Выдели человека, который укажет преображенцам место переправы. Забирай взвод, усиления и выдвигайся на место сбора.

– Слушаюсь, господин сотник.

– Я вижу, ты тут все продумал и предусмотрел, – не сдержавшись, с наигранной ехидцей произнес Гастон.

– Надеюсь, что мне это удалось и тебя завтра ждет успех, – с любезной улыбкой ответил Иван. – Как говорят на Руси, долг платежом красен. Ты своим советом помог мне заполучить дворянство, пусть и не предупредил, что это может расстроить царя.

– И поэтому, оказывая ответную услугу, ты ожидаешь от меня поддержки в будущем, – с пониманием кивнул де Вержи.

– Браки по расчету зачастую крепче браков по любви, господин полковник.

– Вот уж где мне нечего возразить. И в чем твой ближайший расчет?

– В том, что сотню мою не станут отправлять на штурм стен города. Штыком махать много ума не надо. Я не трус, господин полковник, но не думаю, что забивать гвозди подзорной трубой – хорошая идея. Если государь позволит мне по своему разумению использовать моих людей, то польза от этого будет весьма и весьма ощутимой. Да ты и сам в том убедишься уже утром, при взятии Лютика.

– Как говорят у нас на Руси, будет время – будет пища. И коль скоро за меня уже все решили и обставили, мне остается только поспешить.

О каков! «У нас на Руси». Хотя-а… Сильно изменился этот француз, чего уж там. А еще не собирается раздавать обещания, не получив пользы для себя. Вот если ему удастся отличиться и с легкостью взять крепостцу, тогда иное дело. А так-то чего яйца считать, коли курица еще в гнезде.

Когда полковник ушел, в палатку тут же заглянул денщик с недоуменным выражением лица. Еще бы. Он тут бегает, суетится, чтобы из имеющегося минимума приготовить достойный ужин. Не сам, разумеется. Но вопросами снабжения пришлось заниматься именно ему. А это не особо просто.

– Как же так-то, Иван Архипович? А как же ужин? У нас ить все готово, а господин полковник ушел.

Угу. Незачем посвящать в свои планы всю сотню. О планах Ивана ничего не известно даже его офицерам. И на ужин этот он их не звал. И плевать, что они там себе подумают, обидятся или затаят злобу. А то как же. Получив дворянство, человек уже и думать начинает по-другому. Они ведь уже практически достигли своего потолка. Сотенных во всем стрелецком войске можно перечесть по пальцам, в солдатских же полках об офицерах неблагородного происхождения и вовсе не слыхивали.

С получением же ими дворянского звания горизонты карьерного роста значительно расширялись. И чтобы человека не обуяла жажда достичь куда большего? Да такого просто быть не может. Во всяком случае, поначалу. Так что обиды будут. Однозначно. Но с этим Иван разберется потом. В рабочем порядке. Хотя бы потому, что сейчас он готов доверить им свою спину в бою, но не стал бы рисковать вне поля брани.

– Не переживай, Данила. Не пропадут твои труды даром. Ты вот что, как только появится атаман Минаев, оповести господ офицеров об ужине в моей палатке. Ну и собирай на стол.

– Понял, – тут же осветившись улыбкой, ответил денщик.

Иван, конечно, собирался заручиться дружбой атамана, но тут иное. Поддержкой и опорой тот послужить не мог. А вот на всякий случай заиметь доброжелателя очень даже не помешает. Как и шанс отличиться для своих офицеров. Разумеется, если те пожелают. Сам он лезть в эту заваруху не собирался. Не при сегодняшних раскладах.

Минаев появился в строго оговоренное время. И что-то подсказывало Ивану, что ноги его тут не было бы, коли прием у царя не был бы назначен парой часов позже. Наверняка атаман зван туда и непременно будет. Есть только две уважительные причины отсутствия на подобных мероприятиях. Дозволение самого царя и смерть. Все остальное в расчет не принимается.

Но и приглашением Ивана пренебречь казак не мог. Уж больно необычный этот стрелецкий сотник. Эвон сколько всего наворотить сумел. И ведь от помощи казаков отказался, хотя Минаев предлагал. К тому же Иван намекал, что, мол, придет час, подсоблю. И в том, что помощь его может быть действенной, Фрол Минаевич не сомневался.

Ну и наконец, всем ведомо, что Карпов был полюбовником тетки царя. Да, получил отставку, но тем не менее продолжает командовать ее личной сотней. А в случае опалы такого быть просто не могло. Казак – он, конечно, казак, но не дурак и кое-какое разумение в придворных играх имеет.