В Бирюк - Понаехальцы

Всё это — мило. Кусочки где-то когда-то читанного, слышанного. Это — «чем… тем…» — прекрасно, если знаешь с чем сравнивать. Для меня — первая плавка. Для моих людей… В «святорусских» домницах таких вывертов нет.

Да не знаю я! И никто не знает! И пока мы сами шишек не набьём…

Когда в нижнем горне чугун и шлак поднялись до уровня фурм — дутье остановили, заделку у темпеля выгребли, всунули в горн рабочий лом (им работают вчетвером). Впихнули под темпель так, чтобы он прошел по лещади до задней стены; налегая на длинный конец лома, встряхивали им — в горне на стенах есть приставшие «жуки» (губчатая масса железа) — их отбили.

Сгребли шлак, спустили по пологу (сделанная из огнеупора, хотя должна быть чугунная, но у нас нету, доска в ширину порога, приставленная к нему наклонно), «нагрели у рыла» (не заделывая у темпеля, пустили дутье минут на 10). Потом, заделав у порога набойку, произвели выпуск чугуна, пробив ломиком, на уровне лещади, глиняную заделку боковой щели.

Вот оно! Потекло! Расплавленное! Неужто — чугуний?!

У смеси железа с углеродом есть свойство: чем доля углерода выше, тем точка плавления ниже. Самое тугоплавкое (1539 ®C) — техническое чистое железо. В РИ металлурги увидели текущее железо только во второй половине 19 века.

Понятие «козёл» — «замёрзший» в печи металл — для металлурга имеет не личностные, а физико-химические свойства. Мы очень старались не допустить «окозления», старательно поддували да подогревали. За что и поплатились.

Из металлоприемника чугун побежал в копеж (место сбоку полога), откуда по борозде в формы, приготовленные в песке. Такие… чугунные «свинки». Надо бы — не в песок, а в изложницы. Пока нету.

В домне за фурмами — ярко-бело, пламя на колошнике — длинное, легкое, красноватого цвета, на конце едва заметен белый дымок.

«Спелый ход» — шихта составлена правильно, сила дутья и нагрев согласованы с составом руды и внутренним очертанием печки, количество засыпаемых угля и руды — в должной пропорции. Восстановление руды полное, в горне чисто, выпуск чугуна делается легко.

Если что-то не так — «сырой ход».

У нас всё идёт красиво. Даже странно как-то. Без «кавардака»: это металл, который течет по борозде медленно, с шумом и искрами, и тотчас застывает в пористую массу.

Домну по высоте можно разделить на 5 частей.

От колошника до температуры в 400®, примерно 1/3 высоты — зона приготовления. Руда выделяет влагу и химически соединенную воду, подготовка необугленного горючего материала.

Второй пояс до 900® — зона восстановления; углекислота, действуя на раскаленный уголь, образует окись углерода, которая восстанавливает руду от поверхности к центру; выделяется углекислота флюса; нижняя граница — распар.

Ниже — пояс обуглероживания; заплечики; губка восстановленного железа начинает обуглероживаться, переходя в сталь и чугун; в нижней части этой зоны — у начала верхнего горна, 1200®, начинается химическое взаимодействие рудной породы и флюса, заканчивается уже в четвертом поясе — зоне плавления, 1500®. Объем ограничивается верхним горном; происходит плавление чугуна, образование и плавление шлака (образование шлака требует более высокой температуры, чем его плавление).

Наконец — зона горения, занимает наименьший объем; начинается не выше 10 дюймов под фурмами; наивысшая температура домны, от 2000 до 2200®C. Железный лом, толщиной в дюйм, просунутый за фурмы на длину 171/2 д., в 11/2 минуты совершенно оплавляется.

Что-то мне не верится. Даже нашему, знаете ли, Дмитрию Ивановичу. Который Менделеев. Который вот это описание и составил. Насчёт 2200®C.

Оказалось — зря я так к творцу «Периодической системы».

Факеншит уелбантуренный! Тут она и завалилась! Не «система» — печка.

Итить её… воздуходуйно. Прогорела, гадина.

Построили бы чуть иначе — видели. Когда кирпич начинает краснеть — есть стандартные методы изменения режима, в крайнем случае — ремонт «на ходу».

«Когда внутренняя футеровка домны делается кирпичная и вся кладка горна удобна для наблюдения, тотчас видно, когда какая-нибудь часть стенки начнет краснеть — гореть; для прекращения этого достаточно на колошник против такого места отгрести от стены уголь и в эту канаву сыпать рудной мелочи (подрудок); если… кирпич будет продолжать гореть, то нужно сделать выпуск и, замазав фурмы, выломать сгоревшие кирпичи, в верх образовавшегося отверстия заколотить обрезки мокрых досок (чтобы они не давали очень высыпаться углю и руде…), и, очистив ряд, на который можно класть новый кирпич, возможно быстро сделать кладку на жидкой глине; по исправлении пускают дутье. Если вследствие какой-нибудь неполадки (напр. поломки мехов) приходится временно остановить домну, то, очистив хорошенько в горне и сделав выпуск, замазывают фурмы и закрывают колошник…».

В принципе — моя ошибка.

«Внутренняя кладка из огнеупорного материала (футеровка шахты) в старых печах окружалась массивным кожухом из красного кирпича; для возможности же шахте расширяться от нагревания между кожухом и футеровкой оставлялось пустое пространство — забудка, пазуха, которое заполнялось плохими проводниками тепла: песком и т. п. В наружной кладке, против тех мест, где должно иметь доступ к внутренним стенам, выводятся своды; их никогда не бывает менее 2-х: один фурменный, для провода дутья, а другой рабочий, для выпуска чугуна».

Вот такую «старую» печь мы и построили.

«Домны современной постройки резко отличаются…; вместо прежнего, тяжелого наружного кожуха во всю высоту домны, ныне он делается только до распара, вся же труба заключается в цилиндре из котельного железа, причем футеровка покоится на колоннах и вместо темных сводов вокруг горна всюду светло и доступ свободен. На лещадь и стены горна прежде употребляли камни огнеупорной горной породы, в настоящее время они заменяются кладкой огнеупорного кирпича».

Камней «огнеупорной горной породы» у нас и сначала не было. Тут всё правильно. А вот с наружным кожухом… А где я возьму для этой дуры «цилиндр из котельного железа»?! Да и колонны под футеровку выкладывать — сперва научиться надо.

Когда эта… бляуфенина начала гореть и внутрь заваливаться, все нормальные люди кинулись в рассыпную. А Прокуя я поймал за шиворот в последний момент — он кинулся к печке. Поддержать её хотел.

Как он вопил, какие слова говорил…! Потом дрался со мной, потом плакал… «Суета сует и всяческая суета». А люди, тем временем, сделали всё нужное.

Позволили всему, что могло гореть — сгореть. Оказалось — много мы дерева используем. Выпустили остаток металла из нижнего горна. Просто в ямки в песке. Типа как на Райковецкой домнице. «РОзлив вина по-еврейски». Я ж рассказывал!