Игорь Шилов - Попутчик, москвич и водитель

Когда первый экземпляр был полностью оснащён и готов к работе, аккуратно перетащил на него Степана, человека более старшего возраста, а значит имеющего определённые льготы и попробовал протащить образовавшуюся тяжесть хотя бы на несколько метров. Хватило и трёх, чтобы понять, на сколько я переоценил свои силы. Конструкция была неповоротливой и просто офигенно тяжёлой, что позволило довольно быстро сообразить: таская такие тяжести я сдохну гораздо быстрее, чем выздоровят те, кого пытаюсь спасти. И это меня совсем не обрадовало.

В каждом событии бывают, как отрицательные, так и положительные моменты. Так произошло и в данном, конкретном случае. Моё расстройство, по поводу не реально тяжёлой конструкции, было буквально сразу же компенсировано человеком, неподвижно лежащем на ней. Его открытые глаза, испуганно и не понимающе глядевшие на меня, заставили забыть и о тяжестях, и о дальности, и даже второго пострадавшего я на время вычеркнул из своей перегруженной воспоминаниями памяти.

— Дядя Стёпа! Очнулся! — присев на корточки, радостно прокричал я.

— Чего орёшь? Тише говори, я не глухой — прошептал мне в ответ раненый пересохшими губами и замолчал.

— Ладно, буду тише говорить. Прости. Это я от радости, что ты очнулся, заорал — более спокойным тоном проговорил я больному, почти по слогам.

— Бандиты где? — спросил меня, наконец то пришедший в сознание старый знакомый.

— Нет их больше — неопределённо ответил я на поставленный вопрос не зная, можно ли говорить про убийства мужчине, довольно солидного возраста, когда голова его находится в таком плачевном состоянии.

— Арестовали? — задал он новый вопрос, глядя на меня своими мутными глазами.

— Да вроде того — снова изобразил я из себя плохо соображающего человека.

— А ты кто? Полиция или МЧС? — спросил сильно постаревший, с прошлой нашей с ним встречи, Степан Сергеевич.

— Да ты чего, старый? Это же я, Владик — испугавшись необратимых последствий с головой у говорившего, заново представился ему я.

— Какой ещё Владик? Машкин сын, что ли? Откуда ты здесь взялся?

— Какой Машкин сын?! Я Владислав! Тот, который за помощью ходил. Неужели забыл? Меня то и не было всего ничего. Ты чего, дядя Стёпа? Вспоминай давай, где ты находишься и чего с тобой до этого происходило!

— Владислав? Попутчик, что ли? Ты? — спросил старик, проявив на физиономии признаки здравого ума.

— Я конечно! А кто же ещё?! Кого ты хотел, кроме меня, здесь ещё увидеть!? — снова перейдя на крик, спросил я раненого.

— Не ори, слышу. Башка разрывается. Помню я всё, только запутался малость. Ты тот парень, с кем мы в этот лес попали? Правильно?

— Он самый.

— А ты, чего такой не бритый? — снова спросил дед, невпопад.

— Нечем бриться, потому и не бритый — выдал я вполне логичный ответ.

Сам дядя Стёпа, был гладко выбрит, что говорило о наличии у него опасной бритвы, другая, в этих условиях, давно бы уже пришла в негодность.

— А полиция где? А МЧС? — снова сорвался старик в штопор. — Так и не добрался до них?

— Пить хочешь? — решил я прервать, начавший сильно раздражать меня разговор.

— Пить? Нет, пить не хочу. Я наоборот хочу. Поможешь? — заоткровенничал дядя Стёпа.

— Наоборот? — переспросил я его. — А, что это значит?

— В туалет мне надо, вот, что это значит. А сам я не справлюсь, упаду.

Ну вот, началось. Я ещё утром думал, как долго они с Драпом продержаться, и кто из них первым заставит меня этим заниматься.

— Помогу конечно, что за вопрос? Ты приподняться хотя бы сможешь? — ответил я тяжело вздохнув.

Почувствовав облегчение, в нижней части своего организма, старик незамедлительно вспомнил о той, что находилась вверху.

— Что у меня с головой? — спросил он меня, снова приняв лежачее положение. — Кружиться зараза и болит, спасу нет.

— Сам то что, не помнишь ничего? — задал я ему в ответ, провокационный вопрос.

— Почему не помню? Помню — заговорил он, в свойственной для него манере. — Ударили меня по башке палкой, какие то уроды лохматые и я сразу после этого отключился. А кстати, где они?

— Самоликвидировались — вспомнив забавное словечко ответил я лежачему, в надежде на то, что он не обратит внимания на лежащих за кустами людей. — А с головой у тебя полный порядок. Шишка, с мой кулак величиной и дырка, размером с десять копеек, вчера была. По моему обычное дело, после удара по макушке тяжёлым предметом.

— А сегодня дырка какая? Больше стала или такая же? — забеспокоился старик о своём здоровье.

— Сегодня не смотрел ещё, не знаю. Ты сам, как считаешь стоит её беспокоить?

— Наверное, лучше не стоит. Пока обойдусь и тем, что сказал, а там видно будет. Ты мне вот лучше, что расскажи, чего так задержался? Я начал думать, что тебя в живых уже нет?

— Давай с тебя начнём, сам расскажи, какого чёрта ты со стоянки нашей слинял? Я вас с машиной уже почти месяц разыскиваю, здесь то можно сказать случайно нашёл. Вон, даже друга попросил помочь.

— Не смог там больше оставаться, воды не было и собаки замучили — тихо проговорил дядя Стёпа, жалостливо взглянув на Драпа и спросил: — А откуда здесь твой друг появился? А ты косу мою нашёл?

— Нашёл. Пригодилась она мне очень и тогда, и сейчас. Если бы не твой подарок, друга этого наверняка бы в живых уже не было.

— Влад, а у тебя пожрать ничего нет? Проголодался я что то — улыбнувшись, спросил старик.

— Мясо вчерашнее есть, будешь? — спросил я его, давая понять, что кроме этого предложить мне ему больше нечего.

— Давай. Задолбало оно уже конечно, но всё равно буду.

Пока дед кое как жевал, я в общих чертах поведал ему о том, как провёл первые дни своего давнего путешествия, а когда он попросил водички, решил посвятить его в тонкости местного летосчисления.

— Сейчас принесу, фляжка у меня там, у костра осталась. Но прежде хотел бы тебе кое что рассказать — посмотрев Степану в глаза, сказал я.

— Ещё, что то интересное? — спросил дед, заинтриговано.

— Очень. Тебе точно понравиться. Только ты сильно не расстраивайся, всё же в голове у тебя дыра была.

— Да говори уже давай, чего резину тянешь — прервал меня Стёпа. — Что ещё произошло?

— Помнишь наш разговор, во время приземления в этом лесу? — зашёл я из далека.

— Ну, чего то помню. А что?

— Ты тогда говорил ещё: «Лучше нам считать, что мы дома находимся».

— Ну было вроде такое. А в чём дело то? Мы что, на другой планете?

— Нет, на столько сильно нам не повезло. Мы у себя, как ты и говорил, дома. Только год тут у них сейчас триста семьдесят третий — обрадовал я путешественника во времени.

— Мы чего же, в прошлое провалились? — спросил он и тихо застонал.

— Нет, наоборот, в будущее. Только, как мне кажется, оно здесь ничем не лучше прошлого. Тут видишь ли в чём дело, потоп у нас там произошёл, всемирный. Вот после это они тут и посчитали, что лучше будет новый календарь создать — решил я всё сразу вывалить на раненого в голову, пока он ещё в сознании.