Иван Васильев - Ещё один шанс (трилогия)

- Силь ву пле, Иоахим. Же сюи зёрё. Присаживайтесь, - помпезно произнес ирландец, услужливо отодвигая кресло возле стола.

От увиденного на палубе седого морехода на мгновение парализовало как от удара грома, однако он тут же решительно надвинул широкополую черную шляпу на самые брови и громко воскликнул:

- Кровь Господня! Какое присаживайтесь? Зачем меня сюда притащили? Вы, не видите, что происходит в миле от вашего носа? - густые брови на лбу капитана "Серой чайки" удивлённо поползли вверх. Он красноречиво ткнул рукой в сторону, где шло морское побоище: Легкие алжирские галеры буквально облепили шесть трехпалубных британских кораблей застывших столбами из-за отсутствия ветра.

- Же ву прэзант мэ зэкскюз! А что происходит? - разряженный франт на мгновение поглядел на ясное голубое небо и верхушки мачт, над которыми кружили чайки. Пожал плечами, задумчиво почесал щеку. Небрежным жестом, откинув манжету из тонких кружев, развел руками. - О, пардон! Кто-то, там, стреляет, бегает, суетится. Нам то, какое до этого дело?

- Как же это будет по-нашему? - новоявленный француз ненадолго ушел в себя, вспоминая невыученные уроки. - Же не сюи... сюи... сюи па...

- А, вот, вспомнил! - его глаза заблестели радостью. - Же не сюи па дакор авэкий ву... Мы мирные торговцы, плывем себе спокойно, никого не трогаем, законов не нарушаем. Одним словом, как говорят в этом случае мои матросы по-русски: А не пойти ли вам всем...

..........

Палуба одного из пиратских кораблей внезапно занялись пламенем, через несколько минут оно взметнулось к небу гигантскими языками, вмиг поглотив мачты и такелаж. А через несколько секунд весельное судно с грохотом разлетелась над морем. Это взорвались бочки с порохом, которыми под завязку был набит трюм алжирца. Небо над галерой потемнело, пеплом покрылись облака... Подброшенные страшной силой куски горящего дерева и парусины поднялись в воздух, а затем с шипением посыпались на морскую гладь.

Клубы дыма окутывают ещё одно судно. Золотой корпус галеры окрашивается в багровый цвет. Вода и огонь начали борьбу за его останки, заставляя вскипать море вокруг. Облака пара шипя, расходятся над горящим кораблём. Ровные языки пламени с шумом вырываются из-за бортов и под крики несчастных рабов, прикованных цепями к корпусу, высоко поднимаются над многовесельным галеасом. Через несколько минут огромный костёр добирается до весел, мачт, парусов. Сытно трещит, хрипит и резко громыхает двумя подводными толчками. Волны от взрыва с шумом бросаются на соседние корабли.

..........

- Разорви ром мою селезенку! Я, тут, посидел, подумал: Сэ бьен, кё ну ну... и решил пригласить, вас, дорогой мой Иоахим, на ланч, - сумасшедший ирландец резко встряхнул слюнявчик и не спеша повязал его у себя под подбородком. Затем пройдоха взял со стола темно-мутного цвета бутылку и налил себе вина в высокий серебряный бокал.

- Послушайте, - он откинулся в кресле. Мы ведь с вами совсем не знакомы. Пора исправить эту вопиющую несправедливость. А не распить ли нам по бокалу мадеры, для знакомства... а, герр капитан?

- Ах, мон ами, - философски продолжил молодой мечтатель, моряк и "поэт" глядя куда-то вдаль, сквозь полыхающие огнем и шумом сражение. - Порой мне кажется, что после каждого выпитого стакана хорошего вина возможность богатой и обеспеченной жизни становится всё ближе. И чтобы это приближение шло ещё быстрее, нужно пить как можно больше и тем самым как бы пробивать себе путь к желанному царству прекрасного!

- Чудовище! Неуч! Сопливый оболтус! - морской волк вспыхнул как порох. Его широкое лицо побагровело. Глаза налились кровью. Седые брови сошлись на переносице. - Идиот, перестань строить из себя менестреля. Взгляни на небо. Видишь облака, что едва показались у горизонта. Безветрие закончилось. Появился небольшой зюйд - вест. Пока он слабый но, через полчаса - час окрепнет. Поэтому надо уходить, пока эта свора не бросилась на нас. Будь я проклят! Сейчас, они заняты англичанами, но как только переломают им кости, так сразу займутся нами.

- Вы так думаете? - с явно деланным равнодушием собеседник поймал вилкой шампиньон и стал отрезать ножом от него кусочек. - Сэ бон! Сэ бьен!

- Уверен, - Вандеркофф твердо стоял на своем мнении. - Я все вижу прекрасно. Клянусь концом моей жизни! Как бы храбро не сражались британцы, рано или поздно их просто задавят численностью. И пока чернокожие лезут на мед как пчелы. Нужно поднимать паруса и уходить из этой западни, в которую привело нас безветрие.

- Экскюзе-муа, ту са не мё плэ па... Знаете, именно эту великолепную фразу любит повторять "король-солнце" Людовик ХIV когда собирается казнить кого-то из своих поданных. А уж он, поверьте, знает толк в этих делах!

Хейлли оторвал кусок от курицы и с деловым видом начал осматривать его со всех сторон. - Не знаю. Я бы все-таки подождал. А вдруг победят англичане? Кстати, вон, на тот пузатый раздутый вширь галеон "Хилл энд Мэри", я поставил 40 рублей.

Ирландец указал на медленно погружающийся в воду большой черный корабль. В его борту зияли огромные дыры, паруса, еще укрепленные на мачтах, были пробиты, мачты поломаны, а несколько рей и штанг уже валялись внизу или беспомощно висели, готовые упасть. В натянутой над палубой сетке чернели обломки рей, нос корабля был изуродован, на корме что-то сильно дымило. Одного взгляда на бывший красавиц галеон было достаточно, чтобы понять: Через час, самое большее полтора он скроется под зеленоватыми волнами моря.

- Компанию составить не желаете? - Хейлли хитро прищурился и стал показывать пальцами, как будто вёл счет денег. Затем несколько призывно мигнул левым глазом. - Ме прёмьер зэмпресьон сон трэ бон. Сейчас самая выгодная ставка - 1 к 20.

- Знаете, что? - бывалый моряк понял, что над ними просто издеваются. Он досадливо скрипнул зубами. - Как хотите. Я скорее соглашусь сгореть в аду, чем останусь здесь! Я, немедленно возвращаюсь на свой корабль и готовлю судно к отплытию.

Седовласый капитан, решительно повернулся и направился к борту, где его ждала шлюпка. И тут же услышал щелчок взводимого курка. Боцман, играючи поднял огромный длинноствольный пистолет и направил его в сторону головы немца.

- Какого дьявола, здесь происходит? - широко раскрыв глаза, удивился Вандеркофф. Его рука непроизвольно потянулась к месту где висела шпага.

- Сядьте, Иоахим, - вмиг протрезвевший голос ирландца стал холодным и режущим, как стальной клинок. - Нам есть о чем поговорить.

..........

Испуганные выстрелами и шумом чайки, тревожно кружили над полем боя, издавая крики. На атакованных кораблях шла отчаянная рукопашная борьба, причем с одинаковым успехом пускались в ход сабли, ножи, топоры, пики, прокладывая себе путь и беспощадно проливая кровь. То тут, то там падали раненые и убитые. Под натиском корсаров английские моряки медленно отступали со шкафута на корму и на нос корабля. Ноги присутствующих буквально скользили по красной и липкой от крови палубе. Раненые стонали, корчались от боли, либо молча сидели у фальшборта. Многие висели на нем, точно безжизненные мешки, или медленно ползли по палубному настилу, оставляя за собой тягучий темно кровавый след, умоляющим жестом протягивая руки, прося о помощи или о капле воды.