Иван Васильев - Ещё один шанс (трилогия)

- Пятая чарка крепит, как в народе говорят, а седьмая веселит, - змей - искуситель с рыжей бородой выразительно посмотрел на молодого собеседника и снова разлил вино по сосудам.

- Так ты говоришь, что серьезный охотник? Да ещё и с большим, многолетним опытом?

- А то! - белобрысый добытчик, выпил спиртное и оторвал рассеянный взгляд от пустого дна кубка. - Мы новгородцы с детства, - все, бывалые воины и знатные бойцы!

- У нас, - в "стельку трезвый юнец" помотал головой, скидывая наваждение. Неопрятно провел ладонью по губам. Взял в руки большую луковицу. Сжал её до хруста и начал махать ею перед своим лицом. - Пока зверя голыми руками не завалишь - оружие носить не дадут. Да, что там оружие - нож заточить не разрешат!

- Ого! - оторопело промолвил хитрый собеседник. Он крякнул "от всей души" и осушил чарку. Вытер бороду. - Эко же у вас суровые нравы! Не зря говорят, что ваших дружинников даже викинги бояться! Ну, а шведы или ливонцы там всякие и подавно Новгород стороной обходят. Даже товары свои стали кругом, через северный Архангельск возить!

- Чего там оружие! - закусывая хрустящей куриной ножкой, продолжал гордо хвастаться странник. - Здороваться с тобой не будут, пока первый трофей не принесешь. И по фамилии нигде не представят. А про дворянство? Я вообще молчу! Вот и приходиться с малолетства... Почти с малёнок-пеленок... Ни свет, ни заря добывать какое-нибудь чудище. Доказывать всем, что относишься к своему роду по праву. Иначе засмеют... или с безымянными отправят в песочницу играться.

- Вот это я понимаю - воспитание ратников! - новый друг глубоко вздохнул, а затем снова разлил вино по бокалам. - Вот она суровая школа жизни! Не то, что у нас! За мамками, да за няньками - просиживают штаны. К коню подойти бояться - уже не говоря о том, чтобы его запрячь.

- А если подвиг в бою совершишь! - "ветеран боевых действий" пел соловьем, уже не останавливаясь. - То дадут красивое прозвище!

- Да, ты, что? - Киреев икнул недоверчиво. - Вот это правильно! Это по-нашему!

- Смотри, например... - Рязанцев прицелившись, кинул обглоданную косточку в березовый ствол вблизи стоявшего дерева. - Я - "Зоркое Око".

Кость удачно миновав березку, улетела в лес.

- Ты, что - не веришь! - "правдивый" рассказчик приподнялся с места.

- Верю - тебе, верю, - рыжий товарищ попытался посадить Рязанцева на место.

- Не веришь мне - "Орлиному Глазу", - "настоящий" охотник начал водить головой в поисках чего-нибудь такого чтобы доказать, что он лучший стрелок в далёких северных краях. В глазах у "Чингачгука" от принятого спиртного, изображение предметов начало двоиться, а потом и троится. - Я... Сейчас тебе докажу. Спорим, что попаду... Вон, в ту... В тех птиц. Из своего оружия. Так! Какое из них выбрать?

- Возьми то, что посередине, - "абсолютно трезвый" напарник дал дельный совет.

- Вот на, что спорим? - Алексей с трудом поднялся и оперся на крепостную аркебузу. - Что я от любой мишени - щепки оставлю!

- Да ты пьян! - бородатый оппонент воскликнул, помотав головой.

- Ни в одном глазу! - Предметы уже не множились, а медленно качались перед глазами юного задаваки. - Я в таком состоянии ещё лучше стреляю! Один раз вообще с завязанными глазами на спор из-за спины всё мишени расстрелял.

- Хоть я и не люблю спорить. - Рыжий хитрец поднялся на ноги. - Но ты мне... Как тебя тама зовут... говоришь?

- Друг! - странник произнес, еле связывая "лыко".

- Да! - Григорий Иванович хитро прищурился и вмиг протрезвел. - Ты мне, друг - нравишься! А твои правдивые рассказы сразу вызвали к тебе доверие и уважение... - Собеседник шваркнул носом и задрал рыжую бороду. - Давай на десять гривен!

- А чего на десять? - "настоящий охотник" перебираясь ползком к краю поляны, принял пари. - Даю двадцать! Настоящее искусство требует вознаграждения. Я порох не буду тратить попусту. Да! И деньги мне пригодятся - если у тебя они лишние.

- Хорошо, - "Добрый человек" потер руки, добившись своего. - Согласен на тридцать.

В лесу раздался выстрел из положения, лёжа... на боку. Ворона взлетела с ветки от громкого звука и улетела, каркая и насмехаясь над "чудо - юдо - охотником".

- Так! Это не считается... - донеслось откуда-то из под ружья. - Просто я не с того места, стрелял. Да и эта бандура... - Страдалец икая указал на свое орудие промысло. - Не пристреляна она! Мушка кривая!

- Да и аура здесь не охотничья! И, пахнет чем-то... - недовольный спорщик с трудом поднялся с земли. - Предлагаю другое! Кто больше в течение часа дичи настреляет - тот лучший охотник! Я всем докажу, что я не пустомеля!

- Уговорил! Только помни - ты уже тридцать гривен должен! - Киреев потирая руки, радостно воскликнул.

- Мы, Воронцовы! От своих слов никогда не отказывались! Долг превыше всего! На что спорим? - "точный глаз" посмотрел в большоё дуло аркебузы, пытаясь понять, не засорилось ли оно.

- Предлагаю на твое ружье и ещё... на тридцать гривен, - "Самый рыжий и честный" из соседей произнес нехотя с сожалением.

Где-то далеко от ветра зашумела листва на деревьях. Алексей прислушался. Взял паузу.

- Подожди... Мне отыграться надо. Давай на сорок... Нет... на пятьдесят, - парировал "трезвый" путешественник и уселся на траву.

- Эх, на что не пойдешь, чтобы поддержать хорошую беседу. Ладно! По рукам! - закадычный приятель неожиданно быстро согласился. Улыбаясь своим мыслям, он поднялся с земли и подошел к лошади. - Вечером встречаемся здесь же. Кто больше настреляет тот и победил, - вскочив в седло, произнес он. - До встречи! И пусть тебе повезет.

В отведенное для спора время охота у Рязанцева не пришла. Эта своенравная дама просто не явилась на зов, когда он так её ждал.

Рассудив, что после доброго обеда полагается поспать, Алексей с наслаждением вытянулся на земле под густой тенью кустов и "сладко" задремал. Потом просто полежал на "мягкой", зеленой траве. Затем искупался в теплом, лесном озере. Далее погулял, побродир с "грустью-тоскою" по окраинам. Задумчиво покидал камешки вводу. Послушал как мирно плещет небольшая озёрная волна...

День клонится к вечеру. Жара спадала. Суматошный, полный неожиданностей день потихоньку угасал. С озера потянуло свежестью, комарье и мошкара "отступили" к опушке леса. К заходу солнца наконец-то появился противник.

- На... Забирай... - шмыгая от обиды носом, чуть не плача произнес Алексей, отдавая ружье. - У меня дома есть ещё таких - три... или пять... - раздосадовано оправдывался молодой хвастун. - Я не помню. Просто, сегодня не мой день! У всех великих охотников бывает такое. Видно слуги оружие не почистили. Или не из тех ворот в лес пошел. А может слово заветное забыл. Одним словом, твоя взяла.

- Чувствую, ты недоволен, - снова закинул удочку рыжий благодетель. Серый, в яблоках жеребец недовольно "танцевал" под седлом наездника. - Вижу, не привык уступать!