Константин Калбанов - Фаворит. Стрелец

Ну а что тут скажешь. Если эти двое думают, что предприятие небезнадежное, то так оно и есть. Иван ведь знал, что рано или поздно вот этих пацанов придется бросать в бой. Да, их боевое крещение он представлял себе иначе. Да, соотношение сил несоразмерное. Но так уж легла карта. И потом, несмотря на численный перевес противника, только что они его изрядно потрепали. В том числе и морально.

– Ну а луки-то вам зачем? – все же спросил Иван.

– А как ты собираешься с их дозорными по-тихому разбираться? – отозвался Фрол.

– А вы умеете ими пользоваться?

– Обижа-аешь, – чуть не хором протянули ветераны.

– Ладно. Принимается. Через сколько выходим?

– Да нечего тянуть-то. Мы вот сейчас стрелы себе подберем. Приноровимся к лукам, и можно двигать, – переглянувшись с казаком, выдал Матвей.

– Ладно. Я тогда собираю парней и ставлю задачу.

Правы ветераны. Как есть правы. Матвею вон за голову Ивана ответ держать перед княгиней, и все одно уверен, что иначе нельзя. Да и не сказать, что Карпов не согласен с ними в необходимости вылазки. А мальцы… Ну что тут поделаешь. Так уж вышло, и коли взялся за гуж, не говори, что не дюж.

– Егор! – приняв окончательное решение, подозвал Иван.

– Да, господин десятник, – тут же отозвался парнишка.

– Оббеги наших, передай приказ спешно собираться у колодца. При себе иметь по две гранаты, полсотни патронов и пару пистолей.

– Слушаюсь.

– Вот и ладно. Елизар!

– Да, Ваня, – тут же отозвался инженер, хлопнув по плечу мужика, которому только что что-то втолковывал.

– Ты вот что. Я со стрельцами собираюсь в вылазку… Ты чего улыбаешься?

– Да так, – все еще не в состоянии совладать с улыбкой, махнул рукой Крапивин.

Угу. Елизару уже двадцать три, а потому на стрельцов он посматривает, как на неразумный молодняк, дорвавшийся до оружия. Вот Иван отчего-то выглядел вполне себе весомо, пусть возрастом и недалеко от них ушел. А эти…

– Ты, Елизар, улыбочку-то с лица убери. Мои парни молоды. То так. Но ты для начала вспомни, как они татарам кровушку пустили, даже растерявшись в первом своем бою. А потом подумай, что они сотворят, когда той растерянности не будет.

– Да я…

– Не смей больше насмехаться над моими людьми, Елизар. Порву, как тузик грелку, – поиграв желваками, недовольно выдал Иван.

– Это как это? – все же не смог сдержать своего изумления инженер.

Иван сначала не понял, к чему этот вопрос. Потом осознал, что с резиной в этом мире имеются определенные проблемы. А вот грелки есть. Эдакая закрывающаяся медная сковорода, в которую кладется горящий уголь. Потом грелка обматывается полотенцем и используется по назначению. Н-да. Проблематично Тузику порвать такую конструкцию.

Припомнилась еще фраза с фашистским крестом и флагом. Но вовремя сообразил, что тут и вовсе придется объясняться долго и упорно. Причем без шансов на удачный исход. Поэтому ответил в несколько ином ключе.

– Пришибу. Так понятнее? – уже не столь воинственно уточнил Иван.

Вроде и времени прошло на пару ударов сердца, а пока прогонял в голове все эти мысли, успел успокоиться.

– Не закипай, как котелок, Ваня, – добродушно заметил Елизар.

А действительно, чего это он? Не понравилось ему, что так-то о его парнях? Так это нормально. Авторитет он на ровном месте не появляется. Его заслужить надо. И никак иначе. И они в этом направлении пока делают только первые шаги.

– Ладно. Проехали. Ты остаешься здесь за старшего. Не расслабляйтесь. Если вдруг… Словом, мужикам гранаты не давай. И себя подорвут, и еще кого прихватят. Лучше уж сам. Ну или парочку посообразительнее подбери.

– Я понял, Ваня. Да только ты бы с таким настроем-то за стену не ходил.

– Я не о нашей погибели тебе тут толкую, а о том, что штурм татары учинить в любой момент могут.

– Да понял я. Понял.

– Вот и ладно, что понял.

Оставив инженера, Иван направился к парням, что уже собрались у колодца. При виде десятника они поспешили привести себя в порядок. Карабины на ремнях. На груди пара патронташей на манер газырей. Справа на поясном ремне еще подсумок. Всего полсотни патронов. В подсумке на левой стороне пара гранат. Рядом тесак длиной в локоть. Ну и по паре пистолей за поясом да неизменный засапожник за голенищем.

По здравом рассуждении Иван все же решил отказаться от сабель. Благо строгого регламента на этот счет не существовало. Зато владение саблей или шпагой требовало определенных навыков. Случись им сойтись с серьезным противником, и ни одному из них, включая и Карпова, не выстоять.

А вот штык-тесак с обоюдоострым клинком – дело совсем иное. Насади его на карабин – и получишь эдакое копьецо длиной в полтора метра. Оно вроде и не очень, но зато против сабли уже хоть какие-то шансы вырисовываются. Им можно не только колоть, но и рубить, то есть использовать ухватки, отработанные при обращении с бердышом. А уж владеть этим-то оружием родители учили ребят на совесть.

Пистоли же у всех самые обычные. С одной стороны, Иван не собирался обеспечивать своих подчиненных дорогими новинками за свой счет. Накладно, что ни говори. Да и заслужить это нужно. С другой – из-за ранения попросту был лишен подобной возможности. Он даже себе не успел изготовить револьвер, хотя и собирался. Но вот не срослось. Оттого и приходится ходить с голландскими громадинами.

Ну да, за неимением гербовой… Хотя-а. Это еще как посмотреть. Не такая уж и простая, получается. Все же, как ни крути, а шесть гарантированных выстрелов подряд дорогого стоят. Н-да. И даже избыточного веса, чтоб ему пусто было.

Пробежавшись взглядом по амуниции, заглянул в лица парней. У-у-у, как все хреново-то. Егор с Гришкой смотрят орлами. Нервничают, не без того, но с боевым духом полный порядок. Артем с Ефимом откровенно не горят желанием куда-либо отправляться. Остальные пятеро никак в толк не возьмут, кого они больше боятся – десятника, дядек Фрола и Матвея или все же татар. Оно и понятно. Грудь в грудь-то с татарами не сходились еще.

Воинство, итить твою! Но других у него нет. Прислушался к себе. Хм. Нечто подобное Иван чувствовал, когда отправлялся выслеживать того снайпера. Только тогда он шел мстить за друга. Теперь же… А теперь он уверился в том, что у него нет иного выхода, вот и все.

– Парни, – наконец заговорил Иван, внятно, но не повышая голос, – издавна заведено, что на вылазку выкликают добровольцев. Но сегодня я эту традицию нарушу. Знаю, вам страшно. Да я и сам боюсь, йолки. Но выбора у нас попросту нет. Помощи ждать неоткуда. Уйти не можем, потому что за укреплениями нас побьют и глазом не моргнут. Сидеть в осаде – все одно достанут, может, чуть позже, а может, и этой же ночью. У нас только один выход. Сейчас им несладко. Мы им малость кровушку попортили. И коли снова врежем, то есть шанс, что они уйдут.