Дэйл Браун - Воинский класс

— Вы живете в какой-то своей вселенной, Роберт, — возразил президент. — Вы начинаете верить всей этой шумихе в прессе. Да, я считаю, что Россия имеет враждебные намерения относительно Балкан и, возможно, других регионов Европы. Но что вы предлагаете, Роберт? Отправить в Македонию, Албания или в Болгарию войска? Шестой флот? Тогда мы станем агрессорами. Мы превратим Балканы в поле боя, как перед началом Первой Мировой…

— Сохранение свободы и демократии в Европе, черт подери, стоит такой жертвы! — Возразил Гофф. — Вы бы остались в стороне и дали Гитлеру захватить Европу или Британские острова, или дали бы Муссолини захватить Грецию? Вы бы дали Японцам ввалиться в Калифорнию, не возражая? Вы бы оставили Израиль наедине с Египтом и Сирией? Вы бы дали Саддаму Хусейну занять Кувейт, а затем и Саудовскую Аравию?

— Я не буду влезать туда, Роберт, — отрезал Торн. — Я не собираюсь переписывать историю, ни ради тебя, ни ради кого-либо еще. Меня беспокоит только то, что я буду делать здесь и сейчас…

— То есть ничего? Отвернуться от наших друзей и союзников?

— Я не собираюсь предпринимать военных действий против России, Китая или любой другой страны, если нет угрозы Соединенным Штатам Америки. Я имею в виду не угрозы потери рынка пшеницы, соевых бобов или газировки — я имею в виду угрозы нашей земле, нашей национальной безопасности.

— Томас, ты собираешься разрушить десятилетия дружбы, союза и доверия между свободными странами мира!

— Я? Как вы думаете, канцлер Германии обсуждал эту тему, когда решил разделить Балканы с Россией? Немцы думали о НАТО? Или Россия думала о сохранении взаимного доверия между нами и ими? Или они просто делали то, что было продиктовано их интересами, то, что они считали правильным для своих стран?

— Или, возможно, все дело в деньгах.

— А если и так? — Надавил президент. — Что, если Сеньков действительно получает миллиарды от бандита Казакова за ввод войск на Балканы и обеспечение постройки его трубопровода? Вы думаете, что российское население будет спокойно смотреть на это? Как вы думаете, российские военные будут счастливы идти в Албанию и рисковать новым Афганскими или Чеченским фиаско, только чтобы Сеньков смог заработать на безбедную старость на Карибах?

— Возможно, они ничего не могут сделать.

— Борис Ельцин показал, что можно противостоять силе Красной Армии, если иметь волю и решимость [100] Особенно забавно то, что в этой вселенной Ельцин был выдворен со своего поста мятежным генералом уже в 1993 году , - сказал Торн. — История полна успешных мечтателей.

— И мертвых мучеников, — добавил Гофф.

— Я не намерен становиться мучеником, Боб, — ответил президент. — Но я буду отстаивать свои убеждения. Американский народ избрал меня по одной просто причине: чтобы я сформировал правительство в соответствии со своими взглядами и своими идеалами. Они хотели меньшего вмешательства в иностранные дела, они хотели вернуть наших солдат домой и прекратить бесконечные и бессмысленные кампании по поддержанию мира, сократить состав правительства, улучшить качество нашей жизни без повышения налогов и роста неравенства. Они хотели видеть Америку сильной, и чтобы она была превыше всего. Если им не нравиться то, как я это делаю, у них есть способ убрать меня, не делая мучеником — объявить мне импичмент. Но этого не будет, потому что я играю по правилам — а именно по Конституции Соединенных Штатов.

Министр обороны Гофф покачал головой, не зная, что ответить своему другу. Тот был либо настоящим провидцем, либо сошел с ума, подумал он.

— Значит, ты намерен позволить России и Германии ввалиться на Балканы, не встречая сопротивления, — разочарованно сказал он после долгой паузы. — Ты намерен дать им разделить Балканы, а затем, в скором времени, Восточную Европу, а затем, возможно, и Западную. Мы теряем всех наших торговых партнеров и союзников в Европе. А потом от искры вспыхнет пламя Третьей Мировой воны, а мы будем сидеть на отшибе и смотреть, как Европу объяло пламя или нам снова придется послать тридцать пять миллионов мужчин и женщин в бой, чтобы восстановить мир, как мы сделали во Второй Мировой.

— Вот когда российские и немецкие танки вкатятся в Букингемский дворец, Роберт, тогда ты и сможешь сказать мне то, что сказал только что, — ответил президент. — Я не думаю, что до этого дойдет, по крайней мере, на моем сроке.

— И ты готов рискнуть безопасностью целого мира, Томас?

— Если мир желает мира или же мировой войны, они получат то, что выберут, — сказал Торн. — Моя задача состоит в том, чтобы защитить и обезопасить Соединенные Штаты Америки. Я намерен сделать Америку ярким примером сильной, мирной и демократической страны, чтобы предложить остальных последовать нашему примеру. Я не намерен посылать войска за рубеж, чтобы гарантировать, что будут соблюдены наши идеи о том, в каком обществе должны жить другие.

Роберт Гофф покачал головой и опустил глаза, глядя на свои руки, на бумаги на столе президента — куда угодно, только бы не в глаза своему другу. Он ни на толику не считал, что президент был прав, но понимал, что спором его мнение было не изменить. Именно поэтому он удивился, когда президент взял его за плечо.

— Ты как, Боб? — Тихо спросил он.

Только тогда Гофф смог взглянул в глаза президенту.

— Нормально, господин президент, — ответил он.

Лицо Торна несколько помрачнело, когда он услышал эти слова — Гофф не часто называл его так наедине — но все равно тепло улыбнулся. — Ты со мной?

— Я с тобой, Томас, — ответил Гофф. — Даже если мне придется помогать тебе собирать обломки. — Он развернулся и вышел из Овального кабинета, не сказав ни слова.

Томас Торн вернулся к своему столу и перебрал документы, на самом деле даже не замечая, что это было, а затем вернулся в личный кабинет. Он сделал несколько звонков и передал секретарю указание назначить несколько встреч, а затем нажал на телефоне кнопку DND (Do Not Disturb) — «Не беспокоить», устроился в кресле, закрыл глаза и начал делать дыхательную гимнастику, приказывая своим мышцам расслабиться, а затем позволить мысленно проговариваемым мантрам тихо звучать в сознании пока все другие мысли не исчезли, умчавшись прочь.

Многие из тех, кто был знаком с медитацией понаслышке, считали, что это просто короткий глубокий сон, но это было намного больше, чем просто отдых. Ввод сознания в трансцендентное состояние раскрывал подсознание, в то же время человек оставался в сознании и мог заглядывать в обширные области, которые обычно были закрыты. Это сильно отличалось от дремоты — в действительности, медитация никогда не рассматривалась как замена сну. Все было совсем наоборот, это возбуждало и бодрило, так как разум оказывался в состоянии погружаться в бурную энергию подсознания, наполняясь невероятной энергией и наполняя ею тело. Это напоминало скакуна на привязи, со свободой перемещения в двадцать шагов, которого выводили разве что на пробежку в два километра по ипподрому или на скачки. Но оказавшись в открытом поле, лошадь становилась другой, взвинченной, неутомимой, почти дикой. Человеческий разум работал почти точно так же.