Дэйл Браун - Воинский класс

— Вы были избраны потому, что я и демократы были слишком заняты грызней друг с другом, и не заметили, как вы подкрались сзади.

— Это одна причина, — сказал Торн. — Вас уничтожили военные вопросы, в особенности удары по Тайваню, Гуаму и «Индепенденсу» [102] Эти события описаны в романе Брауна «Гибельные земли» (Fatal Terrains, 1997) . — Мартиндэйл нахмурился. — Скажите, господин президент, почему вы не стали мстить?

— Кому? — Спросил Мартиндэйл, возможно, несколько более резко, чем хотел. — Китаю? Все говорили, что Китай был «очевидным» злоумышленником. Но мы до сих пор точно не знаем, кто доставил ту ядерную бомбу на «Инди». Мы знаем только то, что на его борту не было ядерного оружия. Я не имел права атаковать Китай в качестве возмездия за его нападение на Тайвань. Что касается удара по Гуаму… Ну, у меня были другие средства. Они сделали свое дело, и я не стал первым американским президентом со времен Трумена, применившим ядерное оружие в гневе.

— «Другие средства»? — Переспросил Торн. — Вы имеете в виду HAWC или «Сумасбродного мага».

— Я вижу, вам о них известно, — сказал Мартиндэйл. — Это хорошие подразделения — по крайней мере, были таковыми, пока вы их не сдали. Теперь от них нет толку. И с какой целью вы рассказали о них Сенькову?

— Это застало Сенькова врасплох и дало нам время, чтобы наши силы смогли благополучно отойти, — ответил Торн.

— И спустило к чертовой матери почти двадцать лет развития вооружений и все возможности будущих скрытных операция силами «Дримлэнда», — отметил Мартиндэйл. — Зачем же? Чтобы вы могли успокоить свою совесть? Я знаю, вы уже слышали это раньше, но позвольте вам напомнить, если вы забыли: русские любят сражаться. Они любят спорить, любят обманывать, противостоять и бросать вызов. И они не уважают никого, кто не спорит, сражается, обманывает, противостоит и бросает вызов в ответ. Я уверен, что ваш советник по национальной безопасности ввел вас в курс дел касательно исторических тактик противостояния с русскими? — Но прежде, чем Торн успел ответить, Мартиндэйл щелкнул пальцами и добавил: — Ах да, у вас же нет советника по национальной безопасности? А куда он делся? Вы отменили должность советника и критически важный персонал Белого Дома, чтобы сэкономить несколько баксов?

— Роберт Гофф хороший человек.

— Он лучший, — сказал Мартиндэйл. — Но его работа состоит в том, чтобы управлять министерством обороны и поддерживать нормальную работу таких же военных, как он сам. Его задача не в том, чтобы помогать вам определять политику — его задача исполнять ваши приказы. Он перегружен работой и недоукомплектован персоналом, и это сказывается на вашей военной эффективности.

— Мое военное командование и мой аппарат укомплектованы именно так, как мне представляется разумным. Ни более, ни менее.

— Верно — если бы вы жили в восемнадцатом веке, — ответил Мартиндэйл. — Но вы живете в двадцать первом — если не умственно, то физически. Вы устроили в Белом доме нехватку персонала и заставили Пентагон делать больше работы, которая вызвала нехватку персонала у них, и теперь все это дерьмо растет, как снежный ком и все идет через не то место. И все просто потому, что у Томаса Джефферсона не было советника по национальной безопасности. Что же, я уверен, что оцени он обстановку, он бы его завел. Поумнейте наконец, Торн.

— К счастью, я не обязан оправдываться или объясняться перед вами за свои бюджетные и кадровые стратегии.

— Я гражданин Соединенных Штатов, избиратель и налогоплательщик, а не только ваш предшественник, — строго сказал Мартиндэйл. — Можете быть уверены, что вам придется объяснить мне все.

— Возможно, когда-нибудь, — раздраженно сказал Торн. — А сейчас, я хочу получить ответ на один вопрос: почему?

— Почему что?

— Почему вы так боялись использовать военную силу?

— Я нихрена на свете не боюсь, Торн.

— Тогда почему же вы не использовали военной силы? Конфликты по всему миру, ядерное оружие туда-сюда, новые угрозы миру и безопасности почти каждый год — и все равно вы ни раз не объявляли какой-либо массового развертывания, никогда не объявляли призыва резервистов или Гвардии. Да, вы иногда сосредотачивали несколько авианосцев, приводили несколько бомбардировщиков в ядерную готовность, но никогда не сделали ничего, чтобы попытаться подготовить страну к возможности полномасштабной войны, даже когда имели полномочия это сделать и могли быть уверены, что так нужно. Так почему же?

— Прочитаете в моих мемуарах, — огрызнулся Мартиндэйл.

Томас Торн поднял руки в знак примирения.

— Господин президент… Кевин… Мне нужно это знать.

— Почему? Потому что боитесь, что ваша драгоценная, праведная философия разъединения и изоляции от мировых дел не сработает? — Выпалил в ответ Мартиндэйл, злее, чем когда-либо. — После того, как вы год перемывали мне все кости по поводу моей неспособности справляться с кризисами во всем мире вы обнаружили, что быть может, не так просто ничего не делать?

Торн не поддался и не вступил в перепалку.

— Потому что мне нужно это знать, Кевин, — мягко сказал он. — Я знаю, что вы отнюдь не ничего не делали. Но почему вы делали то, что делали? Почему вы не использовали эту огромную власть, чтобы разрешить эти кризисы?

Мартиндэйл помолчал, пожал плечами, словно его не заботило, что Торн думал о его словах.

— Да все просто: я ненавижу терять, — ответил он, наконец. — Потратить несколько недель или даже месяцев на мобилизацию армии, отправить ее на другой конец земного шара, чтобы вести войну и умирать — это не по мне. На мой взгляд это расточительно, неэффективно и рискованно.

— И потому вы использовали HAWC или «Сумасбродного мага», — подытожил Торн. — Если они несли потери, вы это не считали потерями?

— Нет, это были для меня потери — но потери в отдельно взятой драке, а не в реальной игре, — пояснил Мартиндэйл. — И оба эти подразделения были чертовски хороши — иногда они били плохих парней так сильно, что уже не было никакой игры. В любом случае, секретные подразделения были быстры, эффективны, высоко мотивированы, подчинены непосредственном мне, а их финансирование было скрыто в секретных «черных» программах с минимальным контролем Конгресса. То есть, так было до сих пор.

— Я понял, — сказал Торн. Он пристально посмотрел на Мартиндэйла и, к удивлению того, улыбнулся и кивнул. — Очень хорошо. Спасибо за то, что уделили свое время, господин президент.

— Что? И все? — Недоверчиво спросил Мартиндэйл. — Никаких угроз, предупреждений, осуждения?

— За что?

— За… — Мартиндэйл замолчал. Он улыбнулся и пригрозил Торну пальцем, а затем поднялся, чтобы уйти. — Я понял. Очень умно. Вы хотели запудрить мне голову, чтобы я раскрыл какую-то информацию, чтобы вы потом взяли меня на ней.