Дэйл Браун - Воинский класс

Энни ощутила, как напряглась, когда Дев прикоснулся к ней, но через несколько секунд стало понятно, что руки у него действительно были очень умелыми. Он, похоже знал, что и когда массировать, и работал очень мягко. Тело в считанные мгновения расслабилось от теплых мощных рук Дева.

— Мне сейчас так хорошо, Дэв.

— Спасибо, — мягко ответил он, продолжая гладить ее, умело спускаясь к спине. Напряжение таяло под его руками, словно лед под факелом. — Я знаю, что уже это говорил, но спасибо еще раз, что выкопала меня из-под снега и спасла.

— Ты бы сделал то же самое — только уверена, еще лучше, — сказала Энни. — Спасибо, что поддержал мои решения, хотя они были наполовину идиотскими. Я знаю, что ты был не согласен со мной, но все равно меня поддержал. Это много для меня значит.

— Ты же была командиром воздушного судна, и моей обязанностью было поддержать тебя, — сказал Дэв. — Ты сделала то, что была должна и не только. Ты спасла меня и много других людей. Ты должна гордиться собой. Я очень тобой горжусь, — она ощутила прикосновение его губ к своей шее, от которого по всему телу словно прошел электрический разряд.

— Знаешь, — сказал он, внезапно сменив атмосферу. — Мышцы вырабатывают огромное количество молочной кислоты от стресса и усталости. Это результат анаэробного процесса, когда они сжигают глюкозу в отсутствие кислорода. Молочная кислота вызывает ощущение усталости и даже может вызвать судороги и боль в мышцах. Она, конечно, выводиться со временем, но правильный массаж ускоряет ее вывод.

— Это поэтому мне стало так хорошо? — Проворковала Энни.

— Точно.

— Ммм. Ну, понятно. — Она позволила ему продолжать. Обычно оба очень боялась щекотки, но он смог массировать ее ребра и бока, вообще не вызывая ее. Его руки скользнули вниз, к крестцу, почти к ягодицам, и не было никакого способа убедить его остановиться. — Так скажи мне, Дэв, почему ты вдруг решил совместить массаж с изложением его технических особенностей? Ты считаешь, что мне будет лучше в более научной атмосфере? Летчик-испытатель всегда летчик-испытатель?

— Но ведь получилось? — Спросил он. Но ощутив, как она напряглась в знак протеста, быстро добавил: — Нет, нет, конечно, не по этому. Просто пошутил. Она шутливо усмехнулась в ответ, но расслабилась и позволила ему продолжать. — Наверное, я ударился во всю эту теорию, чтобы отвлечь тебя от мысли, что прикасаюсь к тебе — и наслаждаюсь этим каждую секунду.

Энни отвернулась, явно заканчивая сеанс массажа и слабо улыбнулась.

— Спасибо, коллега, — сказала она. — Мне понравился массаж. И эти твои мысли.

— Но, по-моему, сейчас будет какое-то «но», — сказал он. — Он взял ее за руки и взглянул ей в глаза. — Энни, подожди. Я должен сказать это, пока меня не переполнило.

— Дэв, сейчас не время…

— Да, это так. Я без ума от тебя. Ужа давно, с тех пор, как ты попала сюда. Мы уже пересекались несколько раз, но ты всегда относилась к этому как к случайной встрече со старшим по званию офицером, разговаривая или официально, или как со старшим братом. Да и вообще, ты была слишком занята, чтобы обращать на меня внимание. Ты ведешь себя, словно наша единственная ночь была ошибкой, словно мне должно быть стыдно за то, что мы сделали. Я довожу до твоего сведения, Энни, что больше так не будет. Из всего того, что с ними случилось, я понял одно, то, о чем я не сказал на сегодняшнем разборе полетов. Я понял, что жизнь слишком коротка. Если ты хочешь чего-то, то нужно определяться прямо сейчас, потому что завтра мы сможем снова оказаться без сознания в сугробе после катапультирования из сверхзвукового бомбардировщика, сбитого над вражеской территорией. — Энни через силу рассмеялась — хотя после того, что с ними случилось, это было определенно не смешно.

— Дэв…

— Дело в полковнике Люгере, да? — Спросил Деверилл. Энни посмотрела ему в глаза и кивнула. — Ты уж прости меня, Энни, но тебе не кажется, что этот парень немного странный? Да, я знаю, что он прежде всего полный трудоголик, но его же вообще ничего более не интересует. Он просто как машина какая-то, или что-то типа того. — Он ожидал, что она запротестует, но понял, что она знала, что он был прав. — И где он сейчас, Энни? Если он твой мужчина, то почему его нет рядом? Все остальные были на нашем прибытии, и только Люгера не было. — Она не смогла ответить, потому что сама этого не знала и не понимала.

— Я не хочу никого охаивать, и не буду говорить ничего, кроме одного: я хочу тебя, Энни. Мне кажется, что у нас есть что-то общее. Я хочу, чтобы ты это знала. И, думаю, ты тоже так думаешь. А если полковник Люгер тебя добивается, то избрал крайне прикольный способ делать это. Ты заслуживаешь намного большего. Я могу дать тебе это. А он? — Он поцеловал ее в лоб, его губы были такими же теплыми, как и его руки. — Я не требую от тебя ответа сейчас же, — искренне добавил он. — Но я хочу напомнить тебе, что всегда добиваюсь того, чего хочу. Я думаю, ты тоже хочешь чего-то большего. — Он улыбнулся ей, мягко прикоснулся рукой к ее щеке и отошел. — Я позвоню тебе.

Энни замерла на несколько долгих мгновений, не двигаясь и пытаясь, явно будучи не в состоянии это сделать, навести порядок в своих голове и сердце, которые разрывали на части противоречивые волны чувств. Нужно было принять решение, был поставлен вопрос, требующий ответа. Но она не намеревалась давать этот ответ сегодня, потому что человека, которого она любила, не было рядом, чтобы помочь ей решить. Энни подумала связаться с ним по подкожному передатчику, но передумала. Взяв сумку с вещами, она направилась в свою комнату, навстречу заслуженному и крайне необходимому отдыху.

Чьи-то печальные и измученные глаза с другого конца коридора наблюдали за тем, как они оба ушли.

В соседней комнате разбора полетов генерал-майор Роман Смолий, командующий ВВС Республики Украина закончил свой доклад и собирался идти, когда заметил свет в зале напротив, где Дьюи и Деверилл докладывали о своем вылете. Он заглянул внутрь и с удивлением увидел сидящего там полковника Дэвида Люгера. Он сидел, положив руки вдоль боков, наклонив голову и ровно опустив ноги на пол.

Он узнал позу, которую требовалось принимать заключенным, когда тем позволялось сесть и отдохнуть.

— Полковник Люгер?

Дэвид поднял голову и положил руки на стол, открытыми ладонями вниз. Еще одна поза заключенного, под называнием «сидеть и слушать». Люгер быстро спохватился и обернулся, чтобы посмотреть, кто там вошел. Увидев Смолия, его глаза потемнели и он поднялся на ноги, принимая вызывающую и одновременно оборонительную позу. — Что вы здесь делаете, генерал?

— Мне было разрешено провести совещание с полковником Бриггсом, старшиной Уоллом, майором Уэстоном и другими участницами операции, приземлившимися в Борисполе, — ответил Смолий. — Я буду проводить анализ российских систем ПВО и эффективности ваших технологий снижения заметности. — Он вопросительно посмотрел на Люгера. — Могу я спросить, что вы здесь делаете?