Дэйл Браун - Воинский класс

— Не верно, — сказал Самсон. — Второй самолет был нужен для того, чтобы отправить два самолета, чтобы выбрать из них тот, который будет в лучшем состоянии для выполнения задания, а не посылать два самолета во враждебное воздушное пространство.

— Я намерен отстаивать свою правоту, — сказал Патрик. — Энни и Дэв были сбиты. Я настаиваю, что моей обязанностью было продолжить выполнение поставленной задачи…

— Ваша задача состояла в том, чтобы помочь «Сумасбродному магу» в эвакуации «Сирены», — сказал Самсон с явным раздражением в голосе, вызванном тем, что ему приходилось спорить с обычно почтительным и замкнутым заместителем. — Эта задача была выполнена «Вампиром-один» прежде, чем они были сбиты. Вы не были уполномочены осуществлять в России другие операции.

— «Другой операцией в России» была помощь в спасении Энни и Дэва, — ответил Маклэнэхан, в голосе которого послышалось недоверие. — Я был уведомлен об этом инциденте и немедленно принял решение оказать всю необходимую помощь.

— А что насчет удара по Жуковскому? Кто мне расскажет про эту часть операции?

Лицо Патрика побледнело.

— Какого удара по Жуковскому?

— Прямо в то время, как бы вернулись в российское воздушное пространство, произошел мощный взрыв в испытательном центре в Жуковском, — сказал Самсон. — Место взрыва было определено — исследовательско-производственный центр «Метеор Аэрокосмос». Властями было объявлено, что произошел взрыв вследствие утечки газа. Тем не менее, ЦРУ получило некоторые сведения о русском расследовании. Здание было поражено фугасно-зажигательной боеголовкой мощностью не менее двух тысяч фунтов — то есть именно такой, как используются в наших крылатых ракетах воздушного старта. Тем более — крыша была пробита кумулятивным зарядом перед детонацией основной боевой части. На мой взгляд, очень похоже на удар крылатой ракеты. Потрудитесь рассказать мне об этом?

— Мне ничего об этом неизвестно, сэр.

— Я проверю наши склады вооружения, Патрик, — предупредительно сказал Самсон. — Я проверю каждую запись в журнале и каждый миллиметр записи аппаратуры, пока не выясню правду.

— Я сказал вам правду, сэр — я понятия не имею, что случилось в Жуковском, — ответил Патрик. — Кто бы то ни был, это не я. Однако меня возмущает ваш тон. Мне представляется, что вы уже решили обвинить в этом меня.

— Генерал, меня никоим образом не волнует ваше мнение о моем тоне, — отрезал Самсон. — Вы совершили невероятное и неслыханное — вторглись в российское воздушное пространство без разрешения, убивая российских солдат и разрушая российскую собственность. Вы едва не были сбиты. Я едва не потерял двоих ценных членов экипажа и еще один секретный военный самолет. Как будто этого мало, вы выцыганили одобрение этой операции через мою голову прямо у Совета Национальной безопасности…

— Сэр, я ничего не «выцыганивал» по поводу этой операции, — сказал Патрик. — Да, я передал собственный план непосредственно министру обороны, не поставив вас в известность, но вы же знаете, я намеревался согласовать его с вами при первой…

— Нет, не знаю — в этом и проблема, — оборвал его Самсон. — Я абсолютно уверен, что вы не согласовали его со мной, так как были уверены в том, что я его не одобрю. Доказательством того является ваше вторжение в российское воздушное пространство без разрешения. Вы могли связаться со мной и доложить в любой момент. Но вы летели в течение часа в неверном направлении, не связываясь ни с кем вообще. Как и полковник Фёрнесс. Вы не выходили на связь, потому что считали, что не сможете получить ответ, который хотели бы услышать. Вы не докладывали мне, потому что полагали, что я отзову вас.

— А вы бы отозвали?

— А это сейчас имеет значение, генерал? — Взорвался Самсон. — Вы самолично бросились вперед. Вы устроили собственную личную войну.

— Почему вы так поступаете, сэр? — Спросил Патрик. Он не разглагольствовал — он спрашивал честно и искренне. — Мы доставили Дьюи и Деверилла домой живыми и…

— Нет, домой их благополучно доставил президент, — надавил Самсон. — Президент сделал телефонный звонок российскому президенту Сенькову, менее чем за десять минут договорившись о том, что вы сможете уйти. То есть, президент добился от Сенькова согласия не стрелять в ваши задницы — чем спас не только задницы Дьюи и Деверилла, но еще и твою, Бриггса и Уолла. Довольно странно, учитывая, что к тому моменту вы незаконно сбили три российских самолета.

— Значит, вы решили, что мы виновны в преступлениях, предполагающих военный трибунал? — Спросил Люгер. — Вы уже решили, что мы виновны и предлагаете уйти в отставку, чтобы сохранить лицо?

— Это не имеет значения, полковник — я считаю, что вы виновны в нарушении доверия меня и всех мужчин и женщин, с которыми вы служите в ВВС и своей страны, — сказал Самсон. — Я нахожу вас виновными в этом. Я говорю вам все это потому, что считаю, что вы оба заслуживаете шанса уйти в отставку без каких-либо пятен в личных делах. Я советовал бы вам принять мое предложение, потому, что даже если трибунал вас оправдает, здесь вы более служить не будете, и я серьезно сомневаюсь, что в ВВС найдется командование, которое примет кого-то из вас.

Патрик поднялся на ноги и подошел к столу Самсона.

— Разрешите начистоту, генерал?

— Это ваша последняя возможность сделать это.

— Чего вы боитесь на самом деле, сэр? — Спросил Патрик. — Что я сделал, чтобы заставить вас пытаться выкинуть меня отсюда? Вы опасаетесь, что из-за меня плохо выглядели перед президентом?

— Вы совершенно правы, генерал, — ответил Самсон. — Я определенно смотрелся как тупой негр при генеральских погонах, не способный держать своих безголовых подчиненных в рамках. Но вы уже закрепили эту мысль в Вашингтоне ранее, когда устроили эту операцию в Китае и украли бомбардировщики 111-го крыла для своих проектов в «Дримлэнде». Похоже, вы определенно приходите на смену Брэдли Эллиотту. Вы, Патрик Маклэнэхан. Вы технический волшебник и одинокий волк. Все остальные лишь пешки в вашей личной игре по защите демократии в мире. Моей карьере пришел конец в единую минуту, когда я был назначен сюда, к тебе.

— И больше всего, Маклэнэхан, я боюсь того, что тебя отсюда не выставят, — пошел дальше Самсон. — Я знал Брэда Эллиотта. Он был мне другом, учителем, наставником. Но он превратился в то, что стало угрозой для ВВС — изгоя и обезьяну с гранатой. Я убрался подальше от него, как только смог, и знаю, что принял верное решение.

— Я горжусь тем, что работал с ним, — ответил Маклэнэхан.

— Я тоже, — добавил Люгер. — Он спас мне жизнь. Дважды.

— И вы оба остались с ним слишком долго, заразившись от него его странным пониманием добра и зла, правильного и неправильного, долга и тщеславия, ответственности и фанатизма, — сказал Самсон. — Конечно, Брэд делал свое дело. Да, он был героем, для меня и для многих других людей. Но он делал все неправильно. Безответственно. Незаконно. Ваш герой, Патрик, ваш, Дэвид, мой собственный, был неправ. Вы могли уйти, вы могли его игнорировать. Но вы решили его любить. Вы наслаждались той силой и свободой, которую давала работа с ним. Абсолютная власть развращает абсолютно, слышали? И мало что дает такую власть, как двухсотпятидесятитонный В-52, заходящий в атаку. Я прав?