Комбат Найтов - Съездили на рыбалку, отдохнули [СИ]

К нам прибыл адмирал Кузнецов, который взял на себя командование операцией по пленению экипажей двух 'карманных линкоров', вызволению их изо льда и буксировки в Молотовск. По дороге, он решил лично поблагодарить и поздравить лётчиков отдельной группы с удачной операцией. А мы готовились к удару по Хаммерфесту. Разведотдел Карельского фронта, наконец, получил данные агентурной разведки о месте стоянки 'Тирпица'. Он стоит в гавани Хаммерфеста под скалой у аэродрома. На длинных тросах установлены маскировочные сети. Немцы пригнали три плавучих дока и собираются ввести линкор в них. Сведения достаточно достоверные. Человек, передавший их, давно работает с нашей разведкой. Но, доставка сообщения заняла много времени. Вокруг Хаммерфеста три крупных аэродрома немцев. Почти одновременно с Кузнецовым, прилетел вице-адмирал Головко, с которым в прошлый раз у нас не всё сложилось. В этот раз, он не вмешивался в работу, наоборот, помогал её проводить, и был всегда во взаимодействии. Поэтому, на вопрос Кузнецова о том, насколько хорошо помогает нам флот, я ответил положительно. Кузнецов задал вопрос, почему мы не объявляли о победах над подводными лодками?

— Не было необходимости, товарищ адмирал. Если бы мы объявили об этом, надводные корабли не вышли бы в рейд. Требовалось выманить их в море, так как искать их днём над Норвегией небезопасно. Особенно на новых машинах. Сейчас испытания завершены, есть успех, будем развивать его. Осталось найти стоянку 'Шарнхорста'. Но, он где-то южнее. А скалы в Норвегии крутые и дают многочисленные радиолокационные тени. Сегодня готовимся атаковать 'Тирпиц'.

У машин, действительно кипела работа. Всем машинам подвешивали двухтонные бомбы. Для этого у ракетоносцев снимали задний барабан. Две в люк, две под крылья. И две ракеты с осколочно-фугасной БЧ, чтобы подавить немецкие РЛС флак-дивизионов.

— Облачность не помешает?

— Нет, поможет. Если что, нырнём в неё.

Мы прошли в штаб группы, большую землянку с хорошим перекрытием, и там показали маршрут: из Оленьего до Кваненгена, там поворот на Хаммерфест.

— Зачем такой большой крюк?

— Тут по пути следования только один аэродром противника. По нему ударит 2 гвардейский. Нанесёт удар под облаками. Мы пройдём незамеченными. Дальше будем находиться вне зоны действия РЛС противника. Затем ложимся на курс, которым стоит 'Тирпиц', согласно данным разведки. Есть семь точек, где можно выполнить обсервацию, и точно привязать все к навигационной и радиолокационной картам. С этой стороны 'Тирпиц' скалами не прикрыт. У Альтен-фьорда снизимся до нижней кромки облаков, чтобы уменьшить рассеивание. Первой пойдёт 'двойка', следом 'единичка', если обнаружит радар, отстреляется по нему. Затем 'четверка' и 'тройка'. Вероятность того, что попадём по 'Тирпицу', и не одной бомбой, достаточно велика. На 'тройке' есть ОФБ-100 в носовом люке. Это 'подарок' аэродрому в Хаммерфесте. Он на горе, почти параллелен стоящему 'Тирпицу'. Плюс, если данные не верны, то с этой стороны будем хорошо просматривать всю гавань. Если облаков не будет, значит, снижаться не будем. И есть вероятность того, что этот сектор РЛС противника не просматривается, антенн кругового обзора у них нет. — доложил штурман группы Аккуратов.

В этот момент начали запускать моторы 'Ил-4' и истребители прикрытия. Начался 'рабочий день'. Несмотря на планы, оба, командующий и нарком, остались на аэродроме в ожидании результатов. Алакурти прошли без помех со стороны противника. Под облаками шёл жестокий бой между немцами и нашими. Все машины набрали 12000 метров, собрались в плотную коробочку. О чём и доложили условным сигналом.

— Теперь полтора часа ждать, товарищи адмиралы. Ещё один аэродром у немцев только в Серк-Йозене. Наши будут обходить его за сто двадцать километров.

Принесли обед, Головко что-то сказал адъютанту, тот принёс ему портфель. Оттуда он достал бутылку с золотисто-синей этикеткой 'Navy Rum'.

— Вот, Николай Герасимович, адмирал Фрейзер презентовал.

— Его ж матросам выдают!

— Он сказал, что его пьют все на Ройял Флиит.

— Ну, давай попробуем. Что он сказал по поводу трех линкоров?

— Спросил, почему его не дождались, а утопили 'Лютцов'.

— И что Вы ответили?

— Что рассмотреть повреждения возможности не было, поэтому опасались, что, как и 'Тирпиц', починится и уйдёт в последний момент.

— Да, нормально, и резонно. Что ещё говорил?

— Хватит ли у нас сил довести капитулировавших немцев до базы?

— У немцев ситуация безвыходная, выводить корабли из строя мы им запретили, под угрозой того, что оставим их зимовать на льду. 'Красин', 'Сталин' и 'Сибиряков' идут к мысу Желания вокруг Новой Земли. Так что, сил и средств хватит. Ну и 'особая группа' поможет проследить, чтобы немецкие лодки не прорезались.

— У немцев есть база на Новой Земле. Это явно! Где-то в Маточкином Шаре. Уже три лодки там уничтожили. Не просто так они туда бегают. — сказал я в ответ.

— Слышал, Арсений Григорьевич? Готовь десант и проверь там всё! Гитлер точно даст приказ потопить корабли, как только вылезут изо льдов.

Пришёл сигнал о повороте на Хаммерфест. И второй, что погода снизиться не позволяет. Большие разрывы в нижней облачности, перестраиваются в колонну. Над Хаммерфестом светило солнце, бомбили с высоты 11000 метров, за 8 минут до сброса первых бомб, 'единичка' выпустила ракеты по начавшим работать РЛС и высотомерам противника. 'Тройка' сделала зигзаг влево на 500 метров, запустила две ракеты по пятну в гавани, и пошла прямо на аэродром противника.

Шедший замыкающим в колонне, он наблюдал и за результатами работы троих товарищей.

— Вижу! Вижу 'Тирпиц'. Вижу накрытие! Второе! Есть третье! Работаем по стоянкам и капонирам!

После этого группа собралась на 13500 метров и пошла в сторону облачности. Спрятавшись за неё и убедившись, что пилоты взлетевших 'Мессеров' не могут набрать такую высоту, довернули на аэродром. Головко поднял полковой оркестр, который встречал возвращающуюся группу. Кузнецов позвонил Сталину, и, после разговора с ним, передал распоряжение Верховного: мне возвращаться в Москву, передав командование полковнику Ракову.

Сталин читал мой отчёт, а я сидел под пристальными взглядами Шапошникова, Василевского и Берия. Закончив чтение, Сталин отложил отчёт в сторону, взял ещё одну папку, вытащил оттуда бумагу и протянул мне.

— Читайте!

Это было письмо Черчилля, писавшего о недопустимости нарушения установленных зон ответственности, внесения хаоса в действие Royal Navy, о нарушении этики Объединённых Наций, и требование: передать технологии, с помощью которых нанесён такой ущерб кригсмарине. В противном случае, он будет настаивать на прекращении действия Ленд-лиза для СССР. Пробежав глазами, я вернул бумагу Сталину.