Степан Кулик - Сабля, трубка, конь казацкий

– Как, сейчас? – я слегка опешил, наука ассоциировалась у меня со специально оборудованной аудиторией. Спортзалом, наконец…

– А чего тянуть? – Полупуд кивнул в сторону Сафар-бея с помощниками. – Пока мясники разделывают тушу, нам все равно заняться нечем. Не над душой же у них стоять…

Честно говоря, я только сейчас обратил внимание, что кроме нас пятерых и одной пустой телеги, запряженной лошадьми, вокруг больше никого.

– О, а куда все подевались?

Вопрос вырвался раньше, чем я успел прикусить язык. Вот ведь, действительно: «враг мой». Ситуация, как из анекдота о Зорком Соколе, который на второй день заключения увидел, что в тюрьме нет четвертой стены.

– Заметил, да? – насмешливо хмыкнул запорожец. – Не хотел сразу говорить, но тут такое было, когда я велел обозу двигаться дальше. Бабы в плач кинулись, чуть на колени не падали: «Не оставим Петруся одного! Что хочешь с нами, изувер, делай, а без сокола нашего с места не сдвинемся!» Особенно девки убивались… Еле урезонил. Нагайкой пригрозить пришлось…

Какое-то время я изумленно хлопал глазами, а когда сообразил, что запорожец ерничает, натужно рассмеялся. Уел-таки, товарищ низовой…

– То-то же, – поддержал мои усилия склеить улыбку басовитым хохотом казак, протягивая флягу с водой. – Самому смешно стало, да?..

Потом объяснил серьезно:

– До тайного места еще полдня пути… Верховому… А волы – хорошо если к рассвету дошкандыбают [25] Доковыляют ( укр .). . С какой же радости время терять? Нападения зверья больше можно не опасаться. На угодья такого исполина, – Василий кивнул в сторону туши, – другие не сунутся. Спереди, – жест в другую сторону, – плавни… Там, если броду не знать, верная погибель. Стало быть, врага оттуда можно не ждать. Остаются татары. А они за спиной – мимо не проскочат. Хотя, если честно, я бы последнюю рубаху за такое везение отдал… Так что бабоньки пока без пригляду обойдутся. Ну и хватит об этом талдычить. Не заговаривай мне зубы, а берись за саблю.

Сабля… Аника-воин, ёперный и он же японский театр! Дите асфальтовых лужаек и зарослей светофоров! Я и думать о ней позабыл, – а Василий, между прочим, вручил мне оружие даже раньше, чем шаровары позволил надеть. Мол, нагота не срам: Господь Бог нашего прародителя Адама и жену его Еву тоже не в кафтанах вылепил, а вот казак без сабли одно сплошное недоразумение. Что дьякон без псалтыря и кадила.

Волею чиновников из Министерства образования и науки благородное искусство фехтования не входит в учебную программу университета, так что саблю в руках я держал всего несколько раз. Бутафорскую… Герой мой по ходу пьесы должен в некоторых сценах с грозным видом выхватывать оружие и потрясать им над головой. На страх ляхам и прочим супостатам. Так что хотя бы это я точно умел. Репетировал, и режиссеру нравилось. Девчонкам в зале тоже… О, вспомнил! Эту белокурую бестию, что осталась досыпать у меня на квартире, я там же и склеил. В смысле на репетиции. Девчонка вроде на «туристку» учится. М-да… Знала бы она, какой мне тур выпадет…

Воодушевленный воспоминаниями, я выхватил саблю из ножен, как мне казалось, весьма ловко. После чего гордо взглянул на учителя, чтоб услышать одобрение… и не увидел его перед собой. Оказалось, пока я возился с ножнами, запорожец успел не просто переместиться, а обойти по кругу и встать у меня за спиной.

Пришлось разворачиваться. Выражение лица Полупуда было таким же несчастным, как в тот момент, когда первый раз увидел меня вскарабкивающегося на коня.

– Вот что я тебе скажу, Петро… – пробормотал казак, дергая себя за ус сильнее обычного. Как только не оторвал? – Это просто удивительно… Если б сам не видел – ни в жисть не поверил бы…

– Что именно?

Гм, вроде хвалит… Я победоносно крутанул саблей над головой еще раз. Мол, знай наших. Настоящий клинок, как ни странно, оказался легче бутафорского. И лежал в ладони гораздо удобнее любой из окрашенных деревяшек, которыми мы должны были орудовать на сцене.

– Что ты сумел дожить до своих лет… – ровным тоном продолжил Полупуд. – Или вас вообще за монастырские стены не выпускали? Без охраны?

– Не знаю… – привычно спрятался я за универсальную отмазку. Увы, похоже, не хвалит. И даже совсем наоборот. Просто заходит издалека. Как Изя, когда хотел стрельнуть у Мойши сотню.

– Видимо, Господь и в самом деле длань свою над тобой простирал… – продолжил Полупуд, не слушая ответа. – А теперь, когда даже его безграничное терпение закончилось, Создатель решил переложить этот крест на мои плечи… – казак вторично дернул себя за ус, подумал и размашисто перекрестился. – Что ж, значит, так тому и быть. Кто мы такие, чтобы роптать и волю Его не исполнить? Нравится – не нравится, а придется строгать…

Я счел разумным помолчать. Поговорку «наука не идет без бука» придумали давно, и мне совершенно не хотелось проверить: согласен ли с этим тезисом казак Василий. А тот уже и сам обозначил методику преподавания.

– Всыпать бы, для вразумления, но сегодня бить не буду. Тебе и без того досталось. Еще остатки ума вышибу. А на будущее, новик, не обессудь. Розгами пишут по спине и тому месту, что ниже, а в голове мысль чеканится.

Под хмурым взглядом запорожца сабля вдруг стала гораздо тяжелее, и моя рука сама опустилась.

– Первое… Когда берешься за черен [26] Рукоять. , забудь обо всем – смотри только в глаза противника. А если солнце слепит – на его ноги. По взгляду, по движению ступней поймешь всё. Не сразу, конечно, и даже не через месяц, но когда научишься – больше тебя врасплох никто не застанет. К тому же уверенный, твердый взгляд очень часто позволяет выиграть поединок еще до его начала. Это понятно?

– Да. Но… – я неуверенно замолчал.

– Говори, – разрешил наставник.

– Если я все увижу в глазах врага, то и он тоже… в моих.

– Толково кумекаешь… – в голосе Василия промелькнуло одобрение. – Но не спеши поперед батьки в пекло. Придет время, обучишься и этой хитрости… А пока постарайся запомнить самое простое. К примеру, не тискай рукоять без надобности. Ладонь устанет, потеряет чувствительность. Вспотеет. Когда не атакуешь и не парируешь, держи саблю, как пустую ложку. Без усилий, даже небрежно. И только «зачерпнув из казана», сжимай держало в кулаке покрепче. А теперь – вытяни руку перед собой и удерживай прямо, сколько сдюжишь. Чтоб перо не плясало.

Я произвел требуемое движение. Это запросто. Знакомое упражнение. В боксе тренер не раз заставлял работать с двухкилограммовыми гантельками или браслетами-утяжелителями. Тут я за себя спокоен. Пару раундов удержу запросто.

Полупуд тем временем снял с себя саблю вместе с перевязью. Обмотал ремни вокруг ножен и встал так, что я едва не прикасался острием к его груди.