Степан Кулик - Операция «Wolfsschanze»

– И никто мимо не пробегал?

– Никак нет.

– Что, совсем-совсем никто?

– Собак бежал… Быстро бежал. Я сказал: «Стой!», но он не услышать. Я стрелять не стал… Не успел. Очень быстро бежал.

В голосе Хабибуллина зазвучал сильный акцент, видимо появляющийся у сержанта в моменты волнения. А сейчас он догадывался, что сделал что-то не так.

– А куда побежали?

– Вон туда, – Хабибуллин со своими бойцами уже подошел на расстояние прямой видимости. – На север… – он махнул в направлении Панского угла.

– Отлично. Продолжай нести службу. Как сменишься, доложи ротному, что комендант города вместе с начальником милиции проводили внеплановую проверку охраны железнодорожного узла. К караулу замечаний нет.

– Есть доложить командиру роты…

Похоже, Хабибуллин осознал только последнюю фразу. Впрочем, больше и не нужно. Старшему лейтенанту Роките Игорь Степанович позже все объяснит. Или Вайда… Когда сам поймет. А пока главный милиционер, похоже, пребывает в растерянности не меньшей, чем у сержанта-татарина.

– Что мы тут проводим? – Вайда аккуратно взял Семеняка под локоток и потащил в сторонку.

– Проверку, – хмыкнул тот и крикнул громче: – Комар! Заводи! Хабибуллин, выставь по… твою ж мать!..

Ругательство Семеняк пробормотал едва слышно. Да и адресовано оно было не сержанту, а трупу пса неизвестной породы, которую, судя по всему, установить уже так и не удастся. Поскольку останки самым наглым образом исчезали прямо на глазах Игоря Степановича… Развеиваясь, как утренний туман. Вернее, сперва истлевали до состояния дымки, словно внутри трупа горело пламя, а уже потом развеивались. Почти не оставляя праха.

– Это что ж за хренотень такая?

– Вервольф… Доброе утро, товарищи, – в голосе Трубочиста-Гайоса не было насмешки. Только усталость. Он только что подошел, вытирая руки ветошью. Ветошь грязнее, а руки чище не становились. – Я же говорил вчера: когда сами увидите, поймете.

– Хочешь сказать, что эти… это… здесь не первый раз? – уловил намек Игорь Степанович. – Что ж ты раньше молчал?!

– Я не молчал. Я писал донесения, но вы почтовый ящик перестали проверять. Вот и упустили время.

– «Вервольф»? Это одно из самых секретных диверсионных подразделений СС? Их, кажется, готовили по программе, разработанной в «Аненербе»… Подчинялись только Гиммлеру и группенфюреру Вилли Шварцкопфу… – проявил осведомленность бывший контрразведчик. – Вы о них говорите?

– Об этом не знаю… Все возможно. Я в Залесье родился, дальше нашего железнодорожного узла за всю жизнь никуда не отлучался. Здесь же, надеюсь, меня и схоронят… – пожал плечами подпольщик. – Но сейчас я имею в виду, что на станцию наведывалась группа вилколаков. Оборотней…

– Час от часу не легче, – Стефан Вайда опять снял фуражку и пригладил курчавые волосы. – А медицинский полковник еще говорил, мол, веселее, капитан. Война, считай, закончилась, в тылу отдохнешь, подлечишься…

– Ну, брат, – развел руками Семеняк, – какого врага добиваем!.. Понятное дело, фашистам подыхать не охота. Особенно после того, как полмира под себя подмять сумели. Пока до капитуляции не дошло, их генералы хоть с дьяволом готовы были союз заключить, лишь бы ход войны на свою сторону переломить, выжить и при власти удержаться. Так что не удивляйся. Больше того, приготовься еще кое-что увидеть.

– Где? – Вайда чуть вздрогнул.

– Недалеко отсюда. В Панском углу. Садись в машину. По пути расскажу. Товарищ Гайос, ты с нами?

– Нет, я на дежурстве, – помотал головою тот, все так же старательно вытирая руки промасленной тряпкой. – Работу железной дороги не останавливали. А пострелять и без меня кому найдется.

– Тоже верно… – Семеняк слегка смутился. Поскольку железнодорожник невзначай намекнул, что и ему – коменданту города – есть чем заняться, кроме ночных засад и перестрелок. Но от своего не отступился и задал еще один вопрос: – Как думаешь, Янош, что вервольфам здесь понадобилось? Зачем шли?

– Скорее всего… за сахаром, – достаточно уверенно ответил Гайос.

– За чем? – не удержался, чтоб не переспросить, Игорь Степанович.

– За сахаром, – тверже повторил Трубочист. – Я этот вагон по их следам и обнаружил. Только в кабинете пана инженера говорить не стал. Не поверили бы. Теперь – другое дело.

– М-да… Еще одна тайна. Зачем он им? Тоже самогоном увлекаются?

Вместо ответа железнодорожник только руками развел, блестящими от солидола, как надраенная медь.

По пути к фольварку Якалов Игорь Степанович пересказал капитану все, что на данный момент знал сам. Начиная с разговора в кабинете председателя Квасневского. Со всеми подробностями. Только выводов не делал. Решил, пусть оперативник сам… А потом можно сравнить и сопоставить.

Вайда выслушал молча, не перебивая. И не проронил ни слова, пока «виллис» не остановился у ограды.

Судя по общей суете, царящей в усадьбе Якалов, за время отсутствия Игоря Степановича здесь тоже что-то успело случиться.

– Ой, а у нас здесь… – Бася бросилась к Семеняку, как только он выпрыгнул из машины. Подтверждая правильный ход мысли. – Такое! Такое…

– Отставить, – чуть грубовато остановил девушку комендант. Но сейчас было не до сантиментов. – Рядовой Остапчук! Ко мне! Доложите как положено.

Боец подбежал, откозырял.

– Товарищ младший лейтенант. Докладываю. На вверенный объект прорвалась свора псов. В количестве четырех особей. На требование остановиться и предупредительные выстрелы собаки не отреагировали. Вместо этого пробежали через двор и попрыгали в дыру… Виноват, подземный ход. Я, как и было приказано, бросил им вслед гранату… Но она не взорвалась. Вторая – тоже…

– В смысле? – удивленно воздел брови Игорь Степанович. – Кольцо с предохранительной чеки забыл выдернуть, что ли?

– Никак нет, – Остапчук протянул руку ладонью вверх. На ней лежали два кольца от гранат.

– Почему же они не взорвались?

– Не могу знать, товарищ младший лейтенант.

– Погоди бойца донимать, Степаныч, – остановил Семеняка председатель горкома. – Я тоже в люк гранату бросил. И она тоже не взорвалась… Такая вот закавыка. Пся крев.

– Собаки попрыгали, а три гранаты не взорвались… – словно смакуя соль анекдота, суммировал услышанное Вайда.

Квасневский кивнул.

– Знаешь, капитан, я тебя понимаю. Расскажи мне такую историю кто угодно, да хоть ты, к примеру – я бы не поверил. Но не могу же я не верить себе самому. Понимаю, выглядит полнейшим бредом. Четыре здоровенные псины, никогда в жизни таких огромных не видел… выскакивают из-за этих вот кустов и сигают прямиком в колодец. Один за другим, след в след. Как в воду ныряли. Без единого звука. Ни тебе лая, ни рычания. Вообще ничего… Мне показалось, они на нас даже не глядели. Словно одни были.