Георгий Лопатин - В тылу врага

— Но вода…

— Придется потерпеть…

Легко сказать: потерпеть. Пустыня ведь кругом. Как Вадим ни терпел, как ни экономил, но вода закончилась на следующее утро. Остальные члены отряда также оказались с пустыми фляжками.

— Хоть колодец рой… — вздохнул Пахомов.

Колодец рыть, конечно же, никто не стал, слишком уж это глупое занятие в соленой пустыне.

— Скорее уж мы дождемся дождя, чем докопаем до воды, — усмехнулся Вадим. — Все реальнее.

— Если дождь где и идет, то только где-то там, в пустыне Алашань, прямо на китайскую установку…

Вадим согласно кивнул. Дождя им от китайской погодной установки не дождаться.

Вечером стало полегче, и отряд снова двинулся в путь. Ближе к утру, хотя они могли еще час-полтора до рассвета, отряд остановился, буквально наткнувшись на какое-то возвышение, тянущееся с востока на запад от горизонта, до горизонта, по крайней мере на сколько хватало глаз в темное время суток с применением ночника.

— Это что еще за бугор посреди пустыни? — удивился один из бойцов.

Отряд подошел поближе.

— Какой-то вал. Явно человеческих рук дело…

— Кому он тут понадобился?!

— Кому-то да понадобился…

Вадим в числе прочих любопытствующих осмотрел неожиданное препятствие, возникшее на пути отряда. Преодолеть его пара пустяков, в высоту он в самых высоких местах едва достигал человеческого роста и порядком уже развалился, но все же…

— Встаем здесь, — скомандовал Куликов. — Видимо сама судьба дает нам направление и защиту.

— О чем вы, командир?

— За валом хорошо прятаться, и сдается мне, идет он до самых западных гор. Так что пойдем под его прикрытием.

— Хорошая мысль… Вот бы еще воды достать… хотя бы чуть-чуть…

— Не ныть… и так тошно…

Люди попадали, прислонившись спинами к стене вала, и остались сидеть без движения. Обезвоживание организмов вот-вот достигнет предела. Собственно оно уже наступило, когда один из бойцов поутру вдруг дико заорал:

— У меня моча черная!!!

— Если не достанем воды к вечеру, никто отсюда шагу уже сделать не сможет, — заметил Пахомов, едва шевеля растрескавшимися губами. — А к вечеру следующего дня уже несколько человек реально протянут ноги.

— Знаю…

Но где взять воды? Ни колодцев, ни ручьев, тем более рек, ничего и нигде нет…

Чем выше поднималось Солнце, тем выше становилась температура. Воздух буквально плавился, порождая миражи… Казалось что они на острове, необитаемом острове, а вокруг океан воды. Нужно только добраться и окунуться в волны с головой.

У кого-то мозги заклинило так сильно, что он реально поверил в то, что вода совсем близко и с криком побежал к ней.

Вадим даже не пошевелился, чтобы образумить спятившего. Зачем? Что это изменит? Ничего…

Воздушное марево продолжало колыхаться. Налетел знакомый порыв ветра с песком, но вал дарующий хоть какую-то тень, хорошо защитил от него.

"Дело совсем дрянь, если к визуальным прибавляются слуховые галлюцинации, — вяло подумал Вадим, в очередной раз, разлепив глаза. Ему показалось, что он слышал какое-то блеяние. Вряд ли кто из его бойцов спятил настолько, что стал имитировать овцу. Слишком уж нетипично. Хотя, что он знает о типичности умопомешательства? — Но одно знаю точно, дальше только умопомешательство и смерть… Ну и черт…"

Куликов снова закрыл глаза, надеясь, что смерть настигнет его во сне и он не будет мучаться, просто уснет.

— Усну… и буду видеть сны…

Но сон что-то не шел. В довершение мозг пронзил резкий звук. Вадим с трудом открыл глаза и увидел какую-то мутную картину. Перед ним что-то шевелилось темное.

Увидев, что Куликов очнулся "нечто" замерло, отошло, а потом снова приблизилось.

Вадим, наконец, смог сфокусировать взгляд и он увидел что перед ним стоит человек. Первой реакцией было схватить оружие. Он даже нашарил свой автомат, подтащил поближе, но вот чтобы поднять его сил уже не осталось.

— Ты кто? — хрипло спросил Вадим, осознав, что происходит что-то странное. Вряд ли это враги, иначе оружие уже давно отобрали бы.

Некто что-то закричал и вскоре появился второй, более массивный человек. Он, протянув что-то к лицу Вадима, сказал по-русски с сильным акцентом:

— Пей… это вода.

Вадим с жадностью приник к бурдюку, но спаситель дал сделать только несколько глотков. После чего отнял емкость с живительной влагой и подошел к его соседу также дав попить.

Вода завела Куликова, словно бензин машину. Он встал и смог оглянуться. Солнце уже садилось, а с южной стороны вала топталось небольшое стадо не то овец, не то козлов.

Бойцы также стали постепенно оживать и недоуменно оглядываться.

— Здравствуйте… — поздоровался Вадим со старым монголом, от которого не отходил пацан лет десяти.

Монгол кивнул.

— Спасибо за воду… без неё мы бы скоро окочурились бы…

— Вы военные? — спросил он.

— Да. Точнее партизаны.

Монгол снова кивнул.

— Вам нужно уходить отсюда.

— Мы бы и рады, да не можем. На севере нас ждут китайские патрули, не проскочим. Нужно сделать крюк и выйти там, где нас вообще не ждут.

— Понимаю… Но китайцы очень близко. Там, — монгол махнул на юг, — всего в пятидесяти километрах находится город Чойбалсан. Китайцы захватили его и возводят много-много военных лагерь вокруг… вдоль железной дороги. Их там много, очень много. И они странные…

— Странные? Что вы хотите этим сказать?

— У них странные лица… цвет кожи… он такой… такой…

— Пепельный, — подсказал Вадим, видя затруднение монгола позабывшего нужное слово, вдруг вспомнив наблюдения бурята. — Их кожа серого цвета?

— Да-да! Точно. Серый, да, как пепел…

— Понятно. А вы вообще когда-нибудь видели таких китайцев раньше? С серыми лицами?

— Нет, никогда, нет, — отрицательно закачал головой монгол. — И это… страшно.

— Не дадите еще водички?

Монгол протянул бурдюк, предупредив:

— Не пейте много.

— Постараюсь…

Сделав три глотка, Вадим с большим трудом заставил себя оторваться от бурдюка и передать его Пахомову, сделав ответственным за правильное распределение воды.

— А сами куда идете? — спросил Куликов.

— В Чойбалсан. Стадо гоню на продажу… иначе сами заберут. А так хоть что-то выручу…

— Мудро. Не подскажете, где нам запастись водой?

— Мой внук Булган отведет вас к колодцу. Но вы должны уходить…

— Уйдем… — кивнул Вадим, хотя мелькнула нехорошая мыслишка, что свидетелей оставлять нельзя.

"Ну уж нет, убивать старика и его внука спасшего нас, это перебор", — сказал себе Вадим, но все же спросил:

— Скажите только, чего вы о нас так заботитесь?

— Я желаю России победы… эти китайцы с серыми лицами – зло. Они принесут много бед…

Старый монгол что-то сказал своему внуку, а потом обратился к Куликову: