Дмитрий Селин - Судьба наизнанку

– Слушай, – Олег меланхолически чистил банан, – ты считаешь, что перенос неестественное явление?

– А как же? – Алексей сквозь прищуренные веки теперь наблюдал за движением облаков, – во время катаклизма никто не погиб! Никого пополам не порезало и за белую стену не утянуло. Люди успели убежать или отъехать подальше. Представляешь, – он перевернулся на бок, – скотина и растения не пострадали! Когда послали патрули вдоль хронораздела, они не нашли даже распиленных пополам кустов и деревьев. Что это – естественное явление? Как будто при переносе сработали азимовские законы робототехники. Нет, такими природные явления не бывают. Если это был бы, какой нибудь междувременной шторм или там смерч, закинувший нас почти на семьдесят лет обратно в прошлое, мы бы так легко не отделались. Да ты ведь сам видел, как чётко граница раздела прошла – миры словно ножницами разрезали и аккуратно подшили один к другому.

– Так уже не раз бывало, – сказал кто-то справа. Алексей внимательно посмотрел на другую сторону скатерти. Вероника заметила его взгляд и опять опустила очи долу, – не раз люди проходили сквозь… – она помолчала, – мы здесь, на Земле, не первые и не последние.

– Интересная теория, – сказал от мангала Николай, – мне что-то подобное твоя мать рассказывала, после свадьбы. Но я не поверил.

– Могущественные пришельцы сделали нас самыми якобы самыми могущественными на этой Земле, – Алексей сел, отряхнул со спины прилипшие травинки, – таким подарком так быстро не разбрасываются. Кстати, – он нашёл ответ на высказанные ранее Олегом вопросы, – именно поэтому область и не влилась в состав Союза. Как бы тебе, наверное, хотелось.

– А как же? – искренне удивился Олег, – я, например, считаю что, отказавшись во всём помочь Союзу, мы только ухудшим этот вариант истории. Это разве исправит все прежние ошибки?

– Нет! – Алексей даже вскочил с места, но, потоптавшись, уселся обратно, – мы сможем помочь ровно в той степени, в которой Союз способен принять нашу помощь. Не больше и не меньше. Но вся закавыка в том, что очень многое для СССР сорокового года просто неприменимо. Даже чисто по техническим моментам – нет промышленности, нет подготовленных кадров, даже нет минеральных ресурсов! Что толку от месторождений, которые нам известны, но разработать их быстро нет никакой возможности! Страна годами и десятилетиями осваивала, например месторождения нефти или там бокситов. Годами! Строили дороги, города, переселяли людей! А самое главное, – он взял почти остывший кусок мяса, повертел его в руках, – что в Москве этого не понимают. Да что в Москве – этого даже в Долбино наверняка не понимают! Мы – не всемогущие боги с неизмеримыми возможностями, мы не можем всех сделать счастливыми даром и безвозмездно, мы просто люди и нас очень мало для такого скачка. А там, в Кремле и Долбино, фактически ждут чудес. От нас, – он посмотрел в глаза Олегу, – представляешь, какое будет разочарование, когда они поймут, что мы мало на что способны, в краткосрочной перспективе? Собственно, все эти республиканские понты этим и вызваны – набить себе цену. Одно утешает – дурачить мир мы сможем достаточно долго. Да и вообще – кроме нас, ещё никто сюда и за территорию Союза не попал.

– А вот в этом ты ошибаешься, – сказал Меркушев.

Все недоумённо посмотрели на него, спокойно снимающего рыбу с гриля.

– Один самолёт пропал в нашем воздушном пространстве.

– Что?? – почти выкрикнули Олег с Алексеем.

– Над областью проходил воздушный коридор, – стал объяснять Меркушев, – по нему, в момент переноса шёл шведский аэробус рейса Стокгольм-Катар. Он должен был аварийно сесть в нашем аэропорту, как сделали экипажи других самолётов, но он просто пропал. Где он неизвестно, но в СССР его точно нет.

– Откуда ты это знаешь? – выдохнул Алексей.

– Вчера вечером с Мирошниченко ездили на совещание к Червоненко и Пилипко. Решали, как быть с нашими современниками, если найдём их. Такие вот дела. Об этом ещё с двадцать второго известно было – связь с А-320 прервалась в момент переноса.

Николая передёрнуло.

– Вот так-то. Решили не разглашать. Только сейчас, когда всё более-менее утряслось, до пропавшего самолёта руки дошли. Политика, бл…. Пардон, – он слегка поклонился в сторону женщин.

– Так, – Алексей взял бутылку, встряхнул, заглянул в горлышко, – ещё на раз хватит. Давайте пока решать проблемы по мере их поступления, – он поставил полупустую тару на траву, – за то, что мы здесь!

К тому времени Николай, за разговором, уже успел снять с мангала фаршированную рыбу и выложить её на пластиковый поднос.

– Оригинально, – сказала Маша, попробовав блюдо таиландской кухни, – очень необычный вкус. Вы отлично готовите, Николай.

Николай даже не ожидал такого комплимента. Видимо, переговорив с его дочерью, жена Мишина решила, как минимум, сменить холодно-равнодушное к нему отношение на более-менее доброжелательное. Что внушало некоторые надежды – хотя Мишин особо не прислушивался к мнению дражайшей супруги по рабочим моментам, Николаю было известно, что ранее она всячески пыталась ограничить их контакты по всяким разным поводам и даже без оных. Во избежание плохого влияния «бабника и гуляки» на добродетельного мужа. Такая вот полиция нравов в домашнем исполнении.

– Что ты так задумался? – опустошив стакан, спросил Олег Мишина, – ну приземлился где-то там аэробус, нам-то, что с того?

– Как минимум, исчезла наша монополия на комплексное знание будущего.

– Да что могут рассказать эти пассажиры? Кто из них в курсе, например, технологий производства атомной бомбы, компьютеров, да хотя бы, – он постарался не засмеяться, – всяких женских прибамбасов? Ну, понятно о чём я?

– Олежек, ты уже достаточно выпил, – голосом ласковой змейки проворковала Вероника, – тебе хватит.

– Да, уже ничего не осталось, – опрометчиво отмахнулся жених, Вероника нахмурилась, – кто там летает, из Стокгольма в Катар и обратно? Туристы, да пенсионеры! Да они в жисть ничего толкового не вспомнят из послевоенной истории!

– Не совсем, – Алексей потрошил рыбную тушку, – во-первых, существуют разные способы активации воспоминаний, начиная от таких, – он оторвал рыбную боковину, – до более мягких и гуманных. Во-вторых, с чего ты решил, что там одни тупари летают? То, что они смогли заплатить за авиабилет, вовсе не синоним их скромного умственного развития. Там могут быть вполне себе специалисты, в чём-нибудь несекретном – от нефтегаза до биохимии. Не из Швеции, так из Германии. Да, – он покачал головой, – граждане немецкоподданные очень даже согласятся помочь фатерлянду, по максимуму своих сил. Для этого им даже школьного образования хватит.