Дмитрий Селин - Судьба наизнанку

– Там оно такое продвинутое? – удивилась Вероника.

– Было, по крайней мере, лет двадцать назад. Классическая школа плюс немецкая добросовестность даёт отличные результаты.

– То-то очень быстро восточные немцы в ФРГ рванули, отличники, – Николай не смог удержаться от реплики. Вспомнил одних своих дальних родственников, у которых гостил пару лет назад, – если они такие умные, что же они такие бедные? Что при совке были, что сейчас – с западными землями не сравнить.

– Не повезло чувакам, – Алексей аккуратно доел рыбу. Вкус, действительно, был необычный, «фьюжн»-вкус. – Дорога, по которой они добросовестно шли, под нашим руководством, соглашусь, привела в тупик. Всё отличие «осси» от «весси», в том, что они из своего тупика решили перебраться в западный.

– Почему в тупик? – спросила Маша. Разговор всё дальше уходил в сторону, – Запад ведь успешно развивается, в отличие от нас и России.

– Потому что там лучше кормят и жизнь красивше. Ну и родственники живут. А насчёт «успешно», – Алексей вытер руки бумажной салфеткой, – то это уже закончилось. Вот в Штатах ипотечный кризис вдруг нарисовался, банки лопаются, Европу затрясло, в Японии уже пятнадцать лет промышленный спад. Нефтяные цены в поднебесье загнали. Не может так долго продолжаться, нельзя жить взаймы, как Штаты, годами и десятилетиями. Пришла пора отдавать долги, а отдавать-то нечем! Даже стрелки не на кого перевести! Союз уже раздербанили и проели, а других конкурентов у западной цивилизации нет! Нет повода для внеэкономического решения возникших проблем, а по-другому из кризисов мы, белые люди, выходить не умеем.

– Хочешь сказать, что там, – Николай указал пальцем себе за спину, в сторону леса, – дело до войны может дойти?

– Дойти может до чего угодно, – Алексея несло, он вдруг ощутил неимоверную потребность высказаться. Вино повлияло или что-то другое, – об этом стоить подумать потом, а сейчас – все варианты возможны. От распада современной экономики и глобального хаоса до новой мировой войны. Невозможно только одно – чтобы всё осталось, как было последние двадцать лет. Может быть, – он на мгновение задумался, – все, что с нами случилось, именно с этим и связано.

– Да! – пришедшая в голову мысль казалась настолько безумной, что вполне тянула на возможное воплощение в реальность, – может быть, мы сюда попали не просто так, а с некой целью! Ретроактивное воздействие, так, вроде, у Азимова, это называлось! Мы должны предотвратить грядущий в нашем варианте развития крах цивилизации! Всё должно пойти совсем по-другому!

– И эти люди запрещают мне помогать СССР! – сказал Олег, перешептнувшись с невестой. Вероника высвободила его руку и внимательно смотрела на Алексея. Губы её слегка подрагивали.

– Да помогай ты, кто тебе запрещает, – запал прошёл, Алексей благодушно махнул рукой, – только нам не во вред. Мы же с тобой об этом уже не раз говорили.

– Что-то не так? – Николай встревоженно смотрел на дочь. Он сидел напротив и не мог не заметить такого изменения настроения Вероники.

– Будущее отбрасывает свою тень, – ей явно не хватало слов, Вероника сжимала и разжимала прижатые к груди кулачки, не обращая внимания на удивлённые взгляды, – нельзя предотвратить случившегося, если… если только не пройти через… через отражение того, что случится… а это значит… значит…

– Ну и что это значит? – как можно спокойнее спросил Алексей, но что-то тёмное уже заворочалось в его груди, царапаясь и требуя выйти на волю, – что случится-то?

– Это значит, – Вероника сглотнула, не отрываясь от глаз Мишина, как будто загипнотизированная, – здесь будет война… Нет! – она бросилась на шею Олега и глухо, сквозь зубы, заревела.

Все ошарашенно замолчали, поражённые такой реакцией. Дети даже перестали играть и удивленно смотрели на взрослых. Олег аккуратно поднялся, придерживая невесту за плечи, и повёл её в сторону джипа. Маша внимательно смотрела им вслед, Николай дернулся было пойти, но, привстав, как-то обречённо вернулся на место.

– Ну, война здесь и так была, – выдавил из себя Меркушев, разлив потеплевший остаток вина по стаканам, – почти через год тому как.

– Почти, – Алексей не без труда загнал непрошеного советчика обратно в глубины подсознания, вытер тыльной стороной ладони холодный пот со лба, – я вообще-то думал, что с нашим присутствием всякие войны сами собой прекратятся.

– С какого бодуна это случится?

– Ну, у нас самая сильная армия на Земле… – эту мысль Николай ему не дал развить.

– Вот только не надо, про армию! Если б ты прослужил, то такой штатской дури не сказал бы.

Алексей удивлённо посмотрел на Меркушева. Тот, бросив взгляд в сторону джипа, стал терпеливо объяснять.

– Во-первых, как таковой армии у нас сейчас просто нет. Есть кадрированные части со штатом в лучшем случае двадцать процентов от частей постоянной готовности, которых у нас тоже нет. Есть очень много вооружения и боеприпасов на складах, непонятно в каком количестве и состоянии. Но самое главное – у нас нет нормального кадрового офицерского состава с боевым опытом. Ты в курсе, что последние годы у нас даже учений с боевым оружием не было? Потому что постоянно кого-то насмерть подстреливали, отчётность в Киеве портили!

– Слушай, а как же все военные училища? Там ведь знают, как воевать надо.

– В теории! Да, некоторые преподаватели прошли Афган, но, согласись, одно дело духов по горам гонять двадцать лет назад, а воевать как армия против армии – это, как говорят в Одессе, совсем другая разница! Теоретически мы всех порвём как Тузик грелку – что вермахт, что Красную Армию. А как оно до дела дойдёт, неизвестно.

Алексей ухватился за последнюю возможность.

– Есть ведь с российской стороны пограничники, спецназовцы, которые в Чечне воевали! У них-то хоть такой опыт есть! Как они быстро после переноса свою территорию прикрыли, любо-дорого посмотреть!

– Ну, да, – согласился Николай, – сработали они гораздо лучше наших. Именно поэтому майора к нам приставили и не только к нам.

Меркушев не хотел вслух об этом говорить, но Мишин его понял. Действительно, после сравнения действий русских и украинских силовиков руководство области стало активно замещать руководящие должности в СБУ, армейских структурах и даже вполне гражданских учреждениях выходцами с другой стороны границы. Штаб Пилипко был практически полностью укомплектован российскими офицерами.

– Не думай, что всё так просто будет, – охладил его энтузиазм Николай, – в той же Чечне, помнишь, как они нахлебались? Майор как-то сказал, чтобы половину бардака, который даже сейчас остался, ликвидировать, надо армию в Грузию воевать отправить. Только тогда, говорит, всё на поверхность вылезет и что-то по крупному менять начнут.