Владимир Корн - Артуа

Честно ей признался, что топиться пошел. Ты же со мной почти не разговариваешь, и внимания не обращаешь, что мне еще остается?

А полотенце зачем? Как это зачем?

Когда узнаешь, придешь на берег и рыдать начнешь. Тут тебе и полотенце, чтобы слезы вытереть. Только тогда поймешь, какой я хороший – даже после своей смерти о тебе забочусь.

Все-таки заставил ее улыбнуться.

А остановила она меня вот для чего.

Милана объясняла путано, снова что-то умалчивая и опять не все договаривая. В нескольких словах суть просьбы заключается в том, что добраться ей до Велента, необходимо так, чтобы люди, которые возможно будут ее искать, если еще не ищут, не успели перехватить.

Нет, она ничего не украла, и не натворила, но…

Вероятно, я бы смог выпытать все подробности, но не стал даже пытаться. А зачем? Что это даст и что это изменит?

Пусть даже из-под венца сбежала, это ее право. Только спросил очень строго – труп хорошо спрятала? И сразу язык прикусил, ведь только, только опять нормально разговаривать начали.

Но похоже на то, что она привыкнуть успела к моим шуткам, поскольку никак даже не отреагировала.

И еще попросил ее не садиться с левого края телеги и шляпку как можно реже снимать. Иначе, какая это маскировка, первый из тех, кто ее раньше видел, сразу же узнает.

Здесь движение тоже правостороннее, если можно так выразиться. Да и безо всяких выражений все левыми бортами разъезжаются. Только имперская почта посередине несется.

И еще эти, типа с мигалками на каретах. Буквально сегодня такой кортеж навстречу попался. Впереди несколько всадников, затем две кареты и сзади еще чуть ли не десятка полтора верховых.

Разве что не слышно – водитель гнедой кобылы, принять вправо и остановиться. Но мы и так остановились на обочине, пропуская. Положено так. Передние всадники этим и занимаются, что на обочину всех сгоняют, рожи наглые.

А то, чтобы Милана не садилась слева, так это я и так сказать хотел. Подхватит кто-нибудь прямо с телеги, бросит поперек седла и поминай, как звали. Плакали тогда мои денежки.

Какая же она все-таки симпатичная девчонка. Ну что ей стоило хотя бы на три года старше быть.

Посидели мы, поговорили с ней еще немного и спать пошли.

Естественно в разные стороны. Милана на телеге спит, а я под ней. Под телегой в смысле. Так надежнее. Но к речке я все же перед этим сходил.

Буквально на следующий день и объявились люди, разыскивающие Милану.

Мы давно уже должны были отправиться, но на одной из телег сломалась ось. Запасная ось нашлась сразу, с собой везли, но домкраты здесь еще не в обиходе, поэтому пришлось сначала телегу разгрузить. Ось уже поменяли и даже успели снова телегу загрузить, когда они подъехали.

Четыре всадника, не дворяне. Одежды выдержана в красно-синих, с добавлением черного тонах.

Я давно заметил, что у состоятельных дворян вся челядь носит одежду в родовых цветах хозяев.

Вооружены они также как и я, разве что пистолет у меня один и в седельной кобуре. Плевать я хотел эту тяжелую дуру за поясом таскать.

Милана заметила приближающихся людей еще раньше меня и поспешила спрятаться под покрывающую груз в телеге дерюгу.

Я встал рядом с телегой и сделал вид, что рассматриваю подпругу своей Мухорки.

Три всадника остановились на дороге, а один из них, вероятно старший, подъехал ко мне вплотную и побеспокоил, пихнув в плечо даже не вынутой из стремени, облаченной в высокий сапог ногой.

Когда я повернулся к нему, то обнаружил позвякивающий кошель, которым он тряс перед самым моим лицом.

Посмотрев на меня, всадник что-то пробурчал себе под нос и тронул коня, направляя его к Пронтию. О чем они говорили, слышно не было, а по жестикуляции обоих трудно что-то понять.

Я стоял и размышлял, что же мне делать в том случае, если Пронтий сейчас укажет в нашу сторону. То, что они кого-то ищут, нет никаких сомнений, и с большей долей вероятности можно утверждать, что именно Милану. Слишком уже показательна ее реакция, либо лицо знакомое увидела, либо разглядела цвета одежды.

Так ничего и не решив, я увидел, что всадники, коротко переговорив между собой, поехали дальше, в ту же сторону, в которую нам и предстоял дальнейший путь.

Выждав еще пару минут, я позвал Милану, задохнется бедная. Вообще-то покрывало плотное и дождь должно выдерживать, не пропуская его.

Никакой реакции.

Осторожно отогнув край полотна, обнаружил, что Милана лежит на животе, а плечи ее мелко и часто трясутся.

Вот же Господи, неужели до слез испугалась?

Когда она, наконец, повернулась ко мне, то в ее глазах я действительно увидел слезы – Милана смеялась.

– Артуа – попросила меня она, еле выговаривая слова сквозь смех и слезы – пожалуйста, очень тебя прошу. Никогда, слышишь, никогда не делай такого лица, какое у тебя только что было. –

Да нормальное у меня лицо было. Помню, еще в детстве, когда мы играли – кто скорчит самую дебильную рожу, я всегда выигрывал. Просто сейчас я немного перестарался, судя по ее реакции.

А вот Пронтий молодец. Мог бы просто показать на нас пальцем, еще и заработать при этом. Но ведь не стал. Не знаю, что явилось причиной этого, но на добрые дела у меня память хорошая. Да и о плохих долго не забываю.

И еще я подумал, что сейчас Пронтий подъедет ко мне и очень тонко намекнет, что долг платежом красен.

Нет. Ни сейчас, ни потом, до самого конца нашего совместного путешествия он ни разу не затронул эту тему.

За несколько дней пути я перезнакомился со всеми. Девять телег, четырнадцать человек.

Везли они всякую хрень, один барон с их господином за карточный долг расплачивался. К последней телеге даже две коровы привязаны были.

И это была уже вторая ходка. Я так понял, что уговорились господа не деньгами расплачиваться или еще что-то у них непонятное было.

Вряд ли при игре проигравший дворянин на кон десять мешков зерна ставил. Сомнительно, что коров. Кроме того, на телегах еще и откровенного барахла хватало. Не похоже, что все эти вещи с барского дома. Скорее уж по крестьянским подворьям собраны, в зачет погашения долга.

Но это их дела, какое я ко всему этому отношению имею.

Вообще-то люди в Империи достаточно зажиточно живут. Не видел я никого босиком и в лаптях тоже не видел. Хотя, возможно у них здесь липы даже не растут. Лип я тоже не видел.

Нет, несколько раз попадались нищие. Но не сказал бы, что их голодные судороги мучили. Вероятно, больше по призванию они этим ремеслом занимаются.

Климат благодатный, и, если с крестьян три шкуры не драть, или в карты играть разумно…

С Пронтием ехала его жена, Коста, дородная женщина примерно его возраста, она же и кашеварила. Девять возчиков, по количеству телег, двое верховых с оружием, и еще дед, Куртис, старше Пронтия лет на десять.