Евгений Красницкий - Отрок (XXI-XII)

- Выходит, я вам все испортил, деда? Прости дурака, я ж не знал, что так все выйдет.

- Да что, я не вижу что ли, что сам казнишься? Рожа у тебя тогда в санях была… Думал убьешь Афоню. А ты все по уму сделал, молодец, внучек. Тебе бы только понять, что в жизни не все по книгам бывает… Поймешь еще, какие твои годы!

- Спасибо, деда.

- Кхе… Ну, что там с Нинеей?

- Не отказалась, вообще хорошо приняла.

- Но и не согласилась? - Догадался дед. - Понятно, на такое ответ сразу не дают.

- Ласковые слова тебе передать велела, хотя и попеняла тоже.

- Ласковые? Ну-ну…

- Сказала, что радуется мудрости твоих первых шагов на воеводстве.

- Это, наверно, за то, что ее уважил.

- Еще сказала, что рада правильному пониманию смысла боярского достоинства в столь юном роду, ничем, кроме воинских подвигов себя не прославившем.

- Ишь ты как! - Дед накрутил на палец ус, видимо сильно волновался, такой привычки за ним Мишка раньше не замечал. - На худородство наше указала! Ну, конечно, с ней нам не ровняться.

- И попеняла. - Продолжил Мишка. - Излишне, мол, заботимся о поддержании ее достоинства, сама, говорит, могу позаботиться.

- Ну, это она соврала! Могла бы - позаботилась. Но, понятно: надо, хотя бы для виду, поломаться, гонор показать - невместно ей перед худородными сразу же… того. Понятно, в общем. Что ж, несколько дней подождем.

- Снега падут, дороги развезет. - Напомнил Мишка. - Да и народ за тыном еще несколько дней держать…

- Честь дороже! - решительно заявил дед. - А за тыном никого держать не будем. Мужиков на выселки отправим - помогать обустраиваться, а бабы с детишками тут пересидят - на подворье, места хватит. Понастроили, ядрена Матрена, ни пройти, ни проехать.

- Бояр-то уже осчастливил, деда?

- Еще вчера. Кхе! Лука с Игнатом ничего, а Леху Рябого аж затрясло, как про свою землю, да про боярство услыхал.

- А места им указал?

- Да нет еще. Мы же и не посидели толком, как раз Афоня учудил. Отвлекли. Да и вообще, такие дела на пиру решать надо.

- На пиру? - не понял Мишка. - Важные дела по пьянке?

- Почему же по пьянке? Ты что, не знаешь, зачем князья пиры устраивают?

- Ну… По праздникам, еще для совета с дружиной, еще… не знаю.

- Собирает князь смысленных мужей. - Принялся объяснять дед. - Таких, которые не только путный совет дать могут, но и без которых княжий указ толком не выполнить. Поначалу сильно не пьют, так только, для приличия. Князь заботу свою излагает, потом слушает советы и принимает решение. Называет: кому что делать, с кого за что спрос будет.

Потом начинают пить в полную силу, а князь опять глядит и слушает. Кто не пьет - недоволен, за ним пригляд нужен, но если уж очень сильно пьет, тоже может быть недовольным. Потихоньку языки развязываются, начинают высказывать, у кого что на уме, спорят, ругаются, бывают и морды бьют. И тут такое открывается, что в ином случае никогда и не узнаешь.

А на утро бирючи указ оглашают, и бывает так, что в указе дело поручается вовсе не тому, про кого на пиру говорилось. Но указ составлен и люди все подобраны так, что противники и недовольные - всегда в меньшинстве. Дураки потом ходят и удивляются: "Ох, ну что за князь у нас, что за разумник!". А на деле-то, сами ему все и рассказали.

- Но баб-то на пир не допускают. А как же Нинея?

- Княгиня, обычно сидит, пока настоящая пьянка не началась, потом уходит. Вот и Нинея посидит, пока разговор о деле будет идти, а потом сама решит, оставаться или уходить. Ты за не нее беспокойся, она лучше нас с тобой знает: как да что.

- Ну вот, будут и про тебя говорить: "Ох, ну что за воевода у нас, что за разумник!".

- Михайла! - дед грозно нахмурился. - Я тебе говорил: уймись со своими шуточками?

В дверь просунулась голова Роськи.

- Господин сотник, дозволь доложить?

- Ну что там еще?

- Девки щенков забрали и не отдают!

- Каких еще щенков?

- Мы от боярыни Гредиславы Всеславны привезли помет трех сук от Чифа. - Принялся объяснять Роська. - Для воинской школы. А они их там тискают их, всякую дрянь в рот суют, а щенки еще и сосать-то толком не умеют…

- Погоди, погоди… - Дед замотал головой, как конь, отгоняющий мух. - Для какой воинской школы?

- Для нашей.

- Тьфу ты! - У деда начало иссякать терпение. - Да знаю, что для нашей! Щенки-то там на хрена?

- Деда, - вмешался Мишка - помнишь ты как-то говорил, что надо Прошке щенка подарить и посмотреть, как он его воспитывать будет. Талант, мол, у парня.

- Кхе… Было чего-то такое… Ну и что?

- Мы будем обучать охрану купеческих караванов. Помнишь, как Чиф засаду почуял? Всех спас тогда.

- Так ты хочешь псов на засады натаскать?

- Да, деда. Раздать каждому из учеников по щенку, пусть сами учатся и псов учат.

- Роська! - Рявкнул дед. - Кто там у девок заводила?

- Машка, то есть Мария Фроловна, она и корзинку из саней…

- Ишь ты: Фроловна… А ну, за волосья ее и сюда!

- Слушаюсь господин… - Роська растерянно умолк. - А как же… за волосья…

- Что непонятно, десятник? - Дед пристукнул деревяшкой в пол.

- Все понятно, Господин сотник, бегу!

- Так. Значит натаскать на обнаружение засад…- Дед одобрительно покивал каким-то своим мыслям.

- И еще от стрел уворачиваться, а то Чифа…

Голос у Мишки, неожиданно для него самого, дрогнул. Дед сочувственно глянул на внука, вздохнул.

- Кхе… Да, справный был пес… Ты себе-то щенка возьмешь?

- Нет, не буду.

- Что ж так?

- Второго Чифа уже не будет, а другого - не надо.

- Кхе… Ну, как знаешь… А кто же учить пацанов станет?

- Прошка. Будет кинологом Младшей стражи.

- Кем? Михайла, да сколько ж можно?

- Прости, деда. Канис - собака, логос - наука. Кинолог - собаковед.

- Собаковед… Придумают же.

Из- за двери раздался топот ног, девичий визг, в горницу влетела Машка и, споткнувшись о порог, брякнулась на четвереньки.

- А-а-а, деда-а-а! Он меня за косу-у-у…

- Молчать!!! Встать! Сопли подобрать! Волосья оправить! Живо!!!

Машка вскочила на ноги, бодро шмыгнула носом и мгновенно привела в порядок прическу. Только что "во фрунт" не встала.

"Да, сэр, хорошо поставленный командный голос и четкая формулировка приказа творят чудеса! В патриархальном обществе. А в демократическом - такое в ответ получил бы…".

- Кто разрешил щенков брать? - Прокурорским тоном поинтересовался дед?

- Им там холодно было, а я…

- Я не спрашивал: тепло или холодно! Я тебя, лахудра, спросил: кто разрешил?

- Никто. Но я же…

- Молчать! Дурищи, щенки еще молоко-то сосать толком не умеют, а вы им что в пасть совали?

- Потрошки куриные…

Дверь снова открылась и в горнице появилась мать. По всему было видно, что пребывает она в настроении самом, что ни на есть, воинственном.

- Анюта, я тебя не звал! - Попытался пресечь конфликт в зародыше дед. Но не тут-то было. Мать гордо откинула голову и совсем не скандальным, но холодным, как лед тоном, заявила: