Михаил Ланцов - Государь Руси [litres]

О том, что он предложил герцогу Саксонии вассалитет, знала к этому моменту вся Европа. Событие нешуточное! Ведь получалось, что знаменитый Василий Аморейский, известный также как Ярослав Ангмар [33] Ярослав, понимая, что негоже его семье быть без оформленного рода, выбрал для него фамильное имя Ангмар. В небольшом трактате, который он по этому поводу написал, он расшифровал это слово как «Железный дом», сославшись на язык атлантов. Там же он указал и сформированный уже корпус легенд вокруг него, выводя прямую мужскую линию от Скорпиона – первого фараона и основателя Египта. Родовой герб был описан как эмблема NOD из игры Tiberian Sun – красный хвост скорпиона на черном фоне. , начинал открыто вмешиваться в дела Запада. Не письмами и хитрыми ходами на Востоке. А открыто. Силой оружия.

Так или иначе, но викинги знали, куда заглянет Ярослав по пути в Британию. И это место было куда ближе Каттегата. И намного более комфортно, ибо герцог Саксонии был их союзником и подельником. Неофициально, конечно.

И тут викингов собралось много. ОЧЕНЬ МНОГО.

– Сорок семь драккаров, – тихо произнес Ярослав, когда закончил подсчет. И присвистнул от удивления.

На берегу же его ждал еще больший сюрприз.

Кроме Бруно, герцога Саксонии, с большим количеством сопровождающих, здесь находилась целая толпа полабских славян, то есть не только бодричи, но и лютичи с лужичами [34] Название племен полабских славян было довольно вариативно. Ободриты, например, назывались и бодричами, и ререгами. Лютичи – и вильцами, и велетами, и велетабианами, и так далее. .

– Мы только с вами договаривались, – нахмурился Ярослав, кивнул знакомому волхву Святовиту.

– А нас под руку свою не возьмешь? – удивился один из вождей лютичей. – Отчего же?

– Я говорю про то, что договаривался только с бодричами. С вами речи не вел. Хотите – давайте поговорим.

– Хотим, – чуть ли не хором произнесли представители полабских славян. И началось.

Общая идея была проста. Они устали от войны. Просто устали. А она у них шла практически без остановки уже лет сорок. Со времен правления Людовика I Благочестивого, что с их помощью сдерживал саксонцев. Да так с тех пор и грызутся с переменным успехом. После того как отец Бруно подчинил своей власти Фризию, все на время притихло. Однако год назад началось все с новой силой. А так как больших сил у герцога не имелось, то военные действия стали носить характер мелких, но частых набегов. И полабских славян эта война утомила. Ибо не было в ней ни конца ни края. Саксонцев, кстати, тоже уже все это раздражало. Кроме того, Бруно опасался, что полабские славяне, войдя в союз с теми же тюрингами, могут вторгнуться в Саксонию и не оставить в ней камня на камне.

Так что пришедшие сюда славяне все хотели идти под руку Ярослава, если он гарантирует их покой. Хотя бы на время.

«Такое единство… такое рвение», – думал наш герой, когда наблюдал за тем, как эти полабы наперебой пытались донести до него свою мысль. Не противоречили друг другу, но дополняли и уточняли. Да и вообще – любо-дорого посмотреть. «Почему же они не организовали свое государство?» – видя это, подумал Ярослав. Деньги деньгами, но их близость к германцам и римской культуре позволяла заимствовать определенные технологии и улучшать экономику, что открывало путь к созданию государства. Они и так балансировали на грани. Что же их останавливало?

– И как вы земли свои назовете? – поинтересовался Государь и понял, что единство это мнимое.

Пять минут прошло, и они в бороды друг другу вцепились, норовя пойти в полноценную рукопашную. И все накалялось так быстро, что палатинам Ярослава пришлось выйти вперед и лязгнуть оружием, привлекая к себе внимание.

– Тихо! – рявкнул Государь.

Но ему пришлось ждать еще пару минут, пока эти «горячие финские парни» придут в себя и перестанут задирать друг друга да права качать.

– Предлагаю назвать вашу землю Арнором, выбрать для нее правителя и совет, что стоял бы подле него. В совет войдут по одному старейшине от каждого племени. А правитель… князь… тут уж сами. Пусть, например, это будет лучший военный вождь, способный возглавить вашу оборону в случае чего.

– Арнор, – попробовал на вкус незнакомое слово волхв Святовита. – А что означает это слово?

– Про атлантов вы слышали?

– Доводилось, – ответил один из старейшин.

– С их языка это переводится примерно как «Земля под властью».

Помолчали.

Подумали.

А потом взяли и согласились. В конце концов, другого варианта у них и не было, чтобы устраивал всех и выгораживал интересы кого-то из участников. Так что дальше все пошло-поехало. И князя выбрали почти сразу, ибо действительно опытных и уважаемых военных вождей у них имелось не много. И старейшин. И прочие ритуальные мероприятия выполнили, завершая весь цикл уже с саксонцами.

Вечером же, на пиру в честь примирения Саксонии и Арнора, Бруно поинтересовался:

– Так это правда?

– Что именно?

– Тебя воспитывали атланты?

– Так и есть.

Пауза. Долгая пауза.

– Какие они?

– Другие, – мягко улыбнулся Ярослав и начал ему рассказывать байки, словно своим малолетним сыновьям. А новоявленные саксонцы и арнорцы сидели рядом и внимательно слушали. Как и прочие, что потихоньку подтягивались. Тогда-то они и узнали о том, что так уже однажды называлось государство первых людей – нумероцев…

Странная получилась «вечеринка».

– Они ведь не успокоятся, – тихо произнес Ивар, когда все уже почти разошлись. Или отвалились, заснув от перебора алкогольных напитков.

– Кто именно?

– Да они все. Или ты думаешь, что страх перед тобой остановит эту войну? Соседи Бруно как лезли к нему, так и будут лезть. Да и полабы не усидят. Года два-три, и первые же сунутся, если саксонцы их не опередят.

– Поверь, у меня самого нет особых надежд на успех, – развел руками Ярослав.

– Тогда зачем все это?

– Это требует от меня минимальных усилий. Почему бы и нет?

– Знаешь, я тебе не верю. Доверяю, но не верю. Я знаю, ты меня не обманешь. Но… что ты хочешь?

– Мира.

– Смешно, – оскалился Ивар.

– Ты не понимаешь. Я хочу мир. Весь мир.

Викинг несколько раз хлопнул глазами, соображая, что ему только сказали. А потом громко заржал.

– Хорошая шутка, – наконец, отсмеявшись и утерев слезы, сообщил он. – Ты опять пытаешься отшутиться. Ты не хочешь мне говорить правду?

– Почему? Просто все слишком сложно.

– Сложно? Насколько же? Неужели я не пойму?

– Я пытаюсь думать о том, как обеспечить благополучие своим детям. Сам понимаешь – дело непростое. И мне приходится думать вперед на века.

– Ты взял старшего сына в поход из-за этого?

– Да. Он еще юн. Слишком юн для похода. Но я все равно его взял. Хочу посмотреть на него.