Борис Батыршин - Курс на Юг [СИ litres]

– Да, сейчас это самые мощные боевые единицы воюющих сторон. – согласился с собеседником Греве. – У перуанцев, правда, был вполне современный броненосный фрегат «Индепенденсия», но они его позорнейше профукали.

– Зато у них остался «Уаскар». Он один навёл такого шороху, что чилийцам остаётся только за голову хвататься. Гоняют свои бронированные корыта вдоль всего побережья, жгут почём зря уголь, надрывают машины – всё впустую! Вот и сейчас: подлатают слегка текущие котлы, и снова в море. Война ждать не будет!

Прибежал давешний матрос с керосиновой лампой. Проволочным рычажком сдвинул вверх стеклянную колбу, барон поднёс трубку к трепещущему язычку огня и принялся за ритуал раскуривания. Остелецкий терпеливо ждал, вертя сигару в пальцах.

– Бестолково как-то они их используют. – продолжил барон. – И война у них, что у перуанцев, что у чилийцев, получается бестолковая, во всяком случае, на море. Воде, и броненосцы, и артиллерия неплохая, и мины – а тактика как во времена Чесмы и Трафальгара! Блокада вражеского побережья, абордажные схватки, выбрасывание морских десантов… Вот увидишь репортёры и умники из Адмиралтейства ещё всласть над ними поёрничают да похихикают!

Табак в трубке, наконец, затлел. Греве выпрямился и с наслаждением выпустил клуб ароматного дыма. Остелецкий вслед за собеседником потянулся к лампе с сигарой.

– «Всякий мнит себя стратегом, видя бой со стороны…» [13]– продекламировал он. – ты, Гревочка, конечно, марсофлот изрядный, пороху понюхал и океаны побороздил от души. А всё же, мой тебе совет: воздержись от подобных оценок. Вот война закончится – тогда…

У волнолома, со старого, лишённого мачт, парусного фрегата, дослуживающего свой век блокшивом, ударила сигнальная пушка. Одна за другой взвились в небо ракеты, освещая вход в бухту и три чёрных силуэта кораблей, неторопливо втягивающихся на внутренний рейд. Вот на головном сверкнул огонь, раскатился грохот ответного выстрела, на корме замелькали фонари, подсвечивая флаг. Остелецкий схватил подзорную трубу.

– Ну, вот мы и дождались, Карлуша… – негромко произнёс он. – «Юнион Джек», англичане, будь они неладны, два военных корабля и пароход. И кой чёрт принёс их на эту галеру? [14]

– Завтра утром попробую выяснить. – сказал барон. – Мы с Камиллой приглашены на завтрак к начальнику портовой таможни. Весьма любезный господин, большой ценитель изящных искусств и без ума от Франции и всего, что с ней связано. Его и расспрошу.

– От Франции? – Остелецкий поднял удивлённо брови. – Ты же у нас из Бельгии, во всяком случае, по бумагам?

– Думаешь, они здесь понимают разницу?

Чили, порт Вальпараисо.

Сутки спустя.

– …потом женщины пошли в оранжерею, смотреть коллекцию орхидей сеньоры Вальдес, а он сам и гость остались. Обедали они на воздухе, в патио, и туда же подали сигары. За сигарами-то они и разговорились о делах.

– О чём шла речь – удалось узнать? – спросил Бёртон.

– А то, как же, сеньор! – довольно ухмыльнулся собеседник. – Вальдес говорил: «Дорогой барон, как только мы выиграем эту войну, вы сможете рассчитывать на всяческое содействие нашего правительства. Чилийско-бельгийская компания, занимающаяся добычей и вывозом гуано с принадлежащих нам по праву территорий в провинции Атакама – это серьёзно!» А тот отвечает: «А вы, дорогой генерал, можете рассчитывать на место в совете директоров компании. Но сейчас мне нужно разрешение на заход в Антофагасту, боливийский порт, занятый вашими войсками. «Пасифик Стим» собирается после вашей победы поставить там большую факторию, и я хочу заранее оценить размеры предстоящих вложений».

Бёртон слушал, растерянно вертя в руках тяжёлую, чёрного дерева трость, с костяной рукояткой в виде головы дракона. Трость была непростая – в её шафте скрывался обоюдоострый клинок из булатной стали длиной два с половиной фута – грозное оружие в руках лучшего фехтовальщика Британской Империи.

– И что Вальдес?..

– Ответил: «не беспокойтесь, дорогой барон, всё будет сделано». А после они стали обсуждать сорта бренди – это вам, я думаю, неинтересно.

– Да, я предпочитаю виски. – сказал Бёртон. Собеседник англичанина, смуглый, черноволосый, с физиономией, типичной для жителя Латинской Америки, только пересечённой от уха до подбородка уродливым шрамом, ухмыльнулся.

– Как твоему человеку удалось подслушать разговор?

– Я ж говорю, сеньор: обед им накрыли в палаццо. А в доме Вальдеса заведено, что один из лакеев всё время был там, на случай, если хозяину что-то понадобится. Вот он всё и слышал.

– Так ты подкупил лакея Вальдеса? Ловко, ловко… А те двое, что, говорили по-испански? Вот уж не думал, что барон…

– Почему по-испански? По-французски, сеньор.

Бёртон нахмурился.

– За дурака меня считаешь? Думаешь, я поверю, что твой лакей – полиглот, знает все языки?

– Насчёт всех мне неизвестно. – обиделся смуглый. – А французский знает, потому как родом из Кайенны, столицы Французской Гвианы. Вальдес и нанял его за знание языка – он ведь помешан на всём французском, я вам говорил…

– Да, припоминаю… – Бёртон кивнул. – Это удачно вышло. Что-нибудь ещё?

Чернявый помялся.

– Пришлось дать лакею десять песо, сеньор. Вы же понимаете, задаром он и слова не скажет.

Бёртон не ответил и посмотрел на собеседника в упор. Чернявый выдержал испытующий взгляд – лишь нагло ухмыльнулся в ответ. При этом во рту у него блеснул золотой зуб. Англичанин медленно извлёк из кармана замшевый мешочек, отсчитал десять тусклых серебряных кругляшей. Подумал и добавил ещё два – жёлтых, с чеканным женским профилем на аверсе.

– Десять серебряных песо и ещё два соверена, сверх условленного. Молодец, я тобой доволен. И вот тебе новое поручение…

Бёртон огляделся. В таверне, где они беседовали, почти не было посетителей – по случаю утра. Англичанин щёлкнул пальцами, подзывая мальчишку-разносчика. Чернявый терпеливо молчал. Бёртон дождался, пока перед ним поставят кружку со скверным чилийским вином, и продолжил:

– Надо поискать подходы к кому-нибудь из команды «Луизы-Марии». Вот деньги.

На стол, звякнув, легли ещё пять золотых монет. Глаза чернявого алчно вспыхнули.

– Если понадобится – обещай больше, я дам. Но сведения мне нужны, самое позднее, послезавтра – пассажиры, груз, о чём болтают матросы. Всё ясно?

Чернявый кивнул и проворно сгрёб соверены со стола.

– Тогда проваливай. Завтра в это же время – здесь.

Бёртон проводил собеседника взглядом и задумался. В принципе, он мог быть доволен собой: меньше, чем за сутки, в чужой, незнакомой стране найти агента, получить от него сведения – причём вполне достоверные сведения! – это надо было суметь. Он сумел.