Александр Михайловский - Оперативное вмешательство [СИ litres]

– В таком случае, Сергей Сергеевич, я тоже пойду с вами, – сказал Михаил. – Чем я хуже халифа Гаруна-аль-Рашида?

– Ничем, – вздохнул я, – но все равно это как-то неожиданно…

– Ничего неожиданного, – возразил Михаил, – господин Стопани является моим полномочным представителем по рабочему вопросу, а значит, в мои императорские обязанности входит лично представить его людям, о благополучии которых ему вменено заботиться. И, кроме того, мое личное участие в переговорах значительно ускорит дело, что с учетом имеющейся у вас спешки немаловажно.

– Спешка – это не то слово, – сказал я, – но мы и в самом деле уже несколько раз вписывались в поворот в самый последний момент. Так что не исключено, что это нам тренировка на скорость перед какими-то более сложными случаями на верхних относительно этого мира ярусах мироздания.

– Вот это меня и тревожит, – вздохнул Михаил, – я же чувствую, что всеми своими мыслями вы уже в четырнадцатом, и даже в сорок первом году. Там на Россию напал жестокий враг, там льется кровь и гремят залпы, а по лесным проселкам мчат ваши танки и кавалерия, чтобы отразить и уничтожить. Поэтому я понимаю, что однажды вы уйдете геройствовать дальше, во имя спасения следующих миров, а я останусь тут один, без поддержки людей, которые научат и подскажут. У моего «двойника» были старшие братья, сплотившиеся вокруг его трона как когорта преторианцев, а со мной не хочет работать даже милейший товарищ Сосо… Поэтому мне лучше сразу кинуться в омут с головой и искать поддержку там, где мой брат видел только погибель.

Так вот в чем дело… Михаил чувствует громадье стоящих перед ним задач и эфемерность нашей поддержки, а оттого мандражирует сверх всякой меры. И в то же время я ухватил блистательную простоту и ясность высказанной им идеи – обратить в своих Верных не только воинские контингенты, участвовавшие в Маньчжурской кампании, которые сейчас далеко, но и питерские рабочие массы, что у него прямо под боком. На самом деле это страшная сила. И непосредственный доступ к этим массам на блюдечке с голубой каемочкой ему предоставит Собрание фабрично-заводских рабочих, контроль над которым мы собираемся брать прямо сейчас…

– Мне понятны ваши аргументы, – сказал я, – и поэтому возражения снимаются. Должен только сказать, что наша поддержка от вас никуда не денется, даже когда мы уйдем в вышележащие миры. Вы всегда сможете получить от нас дельный совет, помощь опытными людьми или прямую военную поддержку. Думаю, что визит «Каракурта» в недружественную столицу при полном боевом обвесе вразумит любого зарвавшегося нахала из числа ваших коллег-монархов, и для этого даже не потребуется сносить под корень всё государство-агрессор. Достаточно будет в труху развалить парочку роскошных дворцов…

– В таком случае я буду чувствовать себя гораздо уверенней, – сказал Михаил, – но в любом случае не откажусь от мысли сопровождать вас к бывшим клиентам господина Гапона.

– Отказываться не надо, – покачал я головой, – но, в любом случае, хочу дать вам совет. Путь, который вы сейчас выбрали, даст вам доступ к огромной и в чем-то необузданной силе. Постарайтесь пользоваться ею осторожно, не нанося вреда своей стране.

– Сергей Сергеевич, я вас не понимаю… – с недоумением произнес Михаил.

Я сказал:

– Потом, когда будет время, вместе с Сосо (ему тоже будет интересно) подойдите к Ольге Васильевне и попросите найти вам все, что у нее есть по таким людям, как «хунвейбины». Это как раз тот случай, когда властитель, обратившийся за непосредственной поддержкой к нижним слоям своего народа, перегнул палку до полного безобразия. Заодно прочитайте про «Великий скачок» и «Войну с воробьями». Гарантирую, что впечатлений от примеров того, как не надо управлять государством, будет столько, что мало вам не покажется.

– Да, Сергей Сергеевич прав, – сказал старший лейтенант Антонов. – Любую идею можно довести до маразма, и все эти события – как раз примеры таких случаев.

– Хорошо, – кивнул Михаил, – я учту ваш совет. А теперь давайте окончательно утвердим состав нашей команды и план операции.

– На это дело помимо меня с адъютантами, товарища Стопани и вас, пойдут Дима-Колдун и товарищ Кобра, – сказал я. – Старшина Змей со своей командой, а также товарищ Бергман и товарищ Зул бин Шаб находятся в резерве на тот случай, если кого-то придется низводить и курощать. Товарищ Сосо как стажер может присутствовать на этой встрече по желанию…

– Я пойду с вами, – быстро сказал Сосо, – если уж император Михаил решил окунуться в народ, то и я тоже должен присутствовать, чтобы перенять опыт. Только мне понадобится сменить мой нынешний буржуазный костюм на простую рабочую одежду…

– Ну хорошо, товарищи, – сказал я, – начало операции через час. Время пошло.

25 (12) декабря 1904 год Р.Х., день двадцать первый, десять часов утра. Санкт-Петербург. Оренбургская 23. Чайная-клуб Выборгского отделения Собрания фабрично-заводских рабочих.

Воскресным утром двенадцатого декабря верхушка Собрания: товарищи Карелин, Васильев, Кузин и Варнашев – ждали появления отца Гапона, исчезновение которого пока еще не стало общеизвестным. При этом товарищи Карелин и Кузин были большевиками из числа сторонников легальной борьбы, Васильев считался меньшевиком, а Варнашев являлся верным зубатовцем. Такой вот в руководстве Собрания, помимо попа Гапона, имелся сборный салат – из помидоров с древесными грибами. Впрочем, ждали эти люди своего любимого гуру и проповедника, а дождались появления совсем других персон, причем произошло это совершенно неожиданным образом.

Когда прямо внутри чайной открылся портал, и через него внутри проникла престранная компания, все присутствующие на мгновение потеряли дар речи. Не было никаких сомнений в том, кто почтил их своим появлением, ибо из газет уже все знали о способности Артанского князя внезапно появляться в любом месте по собственному выбору. Но основная причина шока была не в этом. Артанский монарх, по сообщениям тех же газет – мужчина демократический, не делящий людей на бар и холопов, и его появление не выглядело чем-то из ряда вон выходящим. Захотел – и пришел. Появление вместе с ним нового русского императора – вот что было удивительно. Цари в рабочую чайную до этого как-то не заглядывали. Петр Великий, не только большой изувер, но знатный труженик – он еще когда был, но в начале двадцатого века император для народа – это что-то далекое, сусальное и недосягаемое. А тут, поди ж ты: стоит и лыбится во все тридцать шесть зубов, как будто так и надо.

– Здравствуйте, товарищи рабочие! – негромко сказал император, и от звуков его голоса трепет пошел по всему честному собранию.