Владислав Конюшевский - Длинные версты [litres]

Увидев это, я лишь сплюнул – действительно, УНРовцы. Тут точно не спутаешь. Я такие головные уборы и в своем времени видал. Как никогда остро сожалея об отсутствии артиллерии (нынешние пушки были просто не приспособлены для буксировки с большой скоростью, поэтому двигали вместе с гужевой частью батальона), я махнул разведчикам, давая сигнал к отходу. А когда вернулись к нашим, стал раздавать уточняющие распоряжения. Под конец добавил:

– Главное, раньше времени не вспугнуть головной дозор. А то основная колонна успеет развернуться – гоняйся потом за ними… Поэтому все лежат тихо. В идеале, их основные силы должны успеть втянуться между сопкой и теми деревьями.

Народ понимающе «угукнул», а я, глядя, как наш последний небронированный транспорт скрывается за сопкой, уточнил:

– Станкачи с грузовиков сняли?

Михайловский, командирской волей оставшийся без своих тачанок, которые сейчас пребывали вместе с обозом батальона, ну и, соответственно, без большей части пулеметов, вытянулся:

– Так точно! Вон, уже маскируют. – И предупреждая дальнейшие вопросы, продолжил: – Отделения ручных пулеметов распределены в пехотных цепях. Броневики также готовы к выполнению задачи.

Я кивнул:

– Броня сразу с началом боя уходит вперед в степь, и работают по флангам, не давая пехоте расползаться. Ты с ними?

– Нет. Там экипажи грамотные – сами разберутся. Я буду рядом с левофланговыми «максимами».

– Добре.

И переключаясь на другого, спросил:

– Саблин, твои уже развернулись?

Минометчик кивнул:

– Так точно. Вон в том овражке.

– Тогда в первую очередь – отработать по телегам с пулеметами. Нам вовсе не надо, чтобы их успели снять.

Ротный-один сожалеюще вздохнул:

– Да, жаль, что наши тачанки и пушки отстали. Сейчас бы мы этих гадов за пять минут покрошили. Никто бы не ушел…

Закуривая, я хмыкнул:

– И так покрошим. Ну, чуть дольше получится. Учти, нас тут никто не ждет. Поэтому удар будет сокрушительный.

Ротный кивнул:

– Ясное дело. Вначале мы прижмем, а потом броневики их до костей зачистят. Непонятно только, что там за офицерики у нас за спиной воюют?

– Не знаю. Вот как гайдамаков побьем, так и спросим, чего они не поделили.

Комиссар ухмыльнулся:

– А если не захотят с нами разговаривать?

– Тогда и их положим.

Горячий Городецкий вскинулся:

– Так чего ждать? Сразу беляков уконтрапупить, да всех делов! Разговаривать еще с ними…

Затянувшись, я выпустил струю дыма в небо и подытожил:

– Мы не знаем, беляки это или нет. Так что – вначале говорить будем. А сейчас хватит трындеть. По местам!

Комсостав разбежался по подразделениям, а я прислушивался к далекой, постепенно затихающей перестрелке у нас в тылу. Судя по пулеметам, мои ребята уже вовсю действуют. Но долго слушать не получилось, так как еще автоматчиков охраны надо проинструктировать и место нужное занять. Метрах в двухстах, перед нашими позициями. В конце концов, не зря же я глушаки делал? И если у меня сейчас все получится, то эти две сотни гайдамаков мы размотаем очень быстро…

Успели вовремя, так как лишь распределились за кустами, на дороге показались всадники дозора. Они оторвались метров на пятьсот от основных сил и сейчас переговаривались на ходу, прислушиваясь к далекой стрельбе. Пулеметы, что характерно, к этому времени замолкли, и лишь изредка доносились редкие хлопки винтовочных выстрелов.

А колонна показалась уже почти целиком, вывернувшись из-за поворота, скрытого редкими деревьями. Правда, до них еще довольно далеко, зато дозор подошел к нам почти вплотную. Автоматчиков в высоких кустах фиг они разглядят, но просто чудо, что пока не заметили остальных бойцов батальона (не зря я дрочил своих морпехов по маскировке). Только это может произойти в любую секунду. Поэтому кивнул Бергу, который понятливо поднял наган, оснащенный трубой глушителя. Я взял в руки такой же и, глядя сквозь ветки кустов, привстал.

Так – вражин перед нами четверо. Двое едут бок о бок, а еще пара на несколько метров их опережают. Красномордый тип в папахе (судя по всему, главный) отвлекся, что-то втолковывая едущему рядом парню. Зато передние активно крутят головами. При этом у всех винтовки не за плечами, а поперек седла.

Я же ждал, пока высокая купа кустиков скроет дозорных с глаз остальных УНРовцев. Есть! Визуальный контакт пропал. Не мешкая, встав на колено, прицелился и открыл огонь. ЩЕЛК! ЩЕЛК! ЩЕЛК! ЩЕЛК! Довольно громкие щелчки моих выстрелов переплетались с огнем барона, а расстреливаемые падали один за другим. Первым получил пулю усатый парняга, едущий впереди. За ним, царапая пальцами грудь, завалились красномордый с собеседником. Четвертый какую-то секунду держался в седле (я даже хотел ему добавить), но потом и он обмяк, оседая набок, так же как остальные.

Тут же из кустов метнулись мои ребята охраны и, ухватив лошадей под уздцы, помогли им избавиться от скоропостижно отдавшего концы груза. Мертвецов быстро уволокли в кусты, а четверо, вскочив на освободившихся лошадок, так же неторопливо, как это делал дозор, поехали дальше. При этом вся четверка сменила свои панамы на трофейные головные уборы.

Барон от слаженности действий аж языком прицокнул в удовольствии. Ну еще бы – вот что могли увидеть от колонны? Их дозорные скрылись за кустами и через несколько секунд опять появились в поле зрения. То есть никаких заминок не было. Щелчки уже со ста метров вообще не слышны, а то, что цвет у формы несколько другой, так попробуй еще это разглядеть с такого расстояния. Главное, что общие силуэты те же самые, включая острохарактерную папаху.

Ну а мы, убедившись, что все прошло нормально, пригибаясь и прикрываясь растительностью, рванули к своим. Рысили столь резво, что даже опередили наших липовых дозорных. Те же через несколько минут проехали сквозь залегших морпехов и стали удаляться в сторону редких далеких выстрелов.

А колонна тем временем приближалась, не ожидая подвоха. И когда расстояние сократилось до двухсот метров, по ней, после моего свистка, кинжальным огнем ударили свинцовые струи. Выстрелы винтовок и пулеметов слились в один сплошной грохот. Сзади, добавляя звукового сопровождения, захлопали минометы, и сбоку от дороги расцвели султаны разрывов. Ковыряя оглохшее от стрельбы ухо, я, исключительно для себя, но от этого не менее злобно, заорал:

– За каждую мину спрошу! Мазила!

Нет, было понятно, что с первого выстрела попасть нереально и пристрелка в любом случае нужна, но вот хотелось поорать, выплескивая адреналин. Слишком уж картина получалась фееричная. Передние несколько рядов УНРовцев смело будто косой в первые секунды. Похоже, пули там не по одному человеку пробивали… И пока остальные порскали в придорожные кусты, на дороге осталось валяться не менее полусотни солдат. А может, и больше. Кстати, телепатия однозначно существует, потому что уже вторым залпом достойный ученик Васильева влупил почти точно, куда надо. А потом стал гвоздить так, что в воздух летели какие-то доски и даже обломки тележных колес.