Николай Коростелев - Воин Чёрного Дракона [litres]

Ли Гуя искали этот и весь следующий день, но безрезультатно. И Андрей решил ещё раз наведаться на самый первый адрес, полученный от людей Ван Хэда в Цицикаре. Этот небольшой частный дом, в котором когда-то видели Ли Гуя, сейчас стоял пустым.

В подвале ещё при первом обыске обнаружился тайник. Большой, литров на пять кувшин был доверху наполнен золотыми и серебряными монетами.

Содержимое Андрей конфисковал, а вместо ценностей в кувшин насыпал обычного песка. Времени гоняться за Ли Гуем совершенно не осталось.

Баржу, на которой он планировал отправиться в Хабаровск, уже разгрузили и ждали только его. А бандит как в воду канул.

Нужно было решать. Ещё в Цицикаре он задумал оставить для Ли Гуя минную ловушку, но до последнего тянул. Очень уж не хотелось минировать брошенный дом – не дай Бог, залезет какой-нибудь случайный бродяга.

Хотя тайник хорошо прикопан и случайно его обнаружить непросто, – размышлял Андрей, – Ли Гуй не дурак и не мог не догадаться, что его люди стали исчезать не зря. А побег из ресторана «Сунгари» показал, что он точно знает: охота идёт именно на него. Наверняка залёг. И будет сидеть в своей берлоге, пока не убедится, что опасность миновала. Сам выяснять вряд ли решится. Значит, через кого-то, не связанного с бандой, чтобы не нарваться на засаду. Я бы на его месте вообще ушёл из Харбина до выяснения обстоятельств. Но уходить нужно с деньгами…

В ресторане засады он не ожидал. Понятно, был налегке, без больших денег. А пряталки стоят недёшево. Нет, обязательно придёт за своей нычкой! Не может не прийти! Но даже если в городе его уже нет, он рано или поздно вернётся. Такие, как он, денег не бросают.

Андрей решил подойти к установке минной ловушки основательно. Заложив под кувшин фугас, он решил поставить на него химический взрыватель, который в своё время выпросил у Леонида Гобято. Особенность конструкции этого взрывателя была основана на небольшой и хрупкой стеклянной колбе с кислотой. При попытке извлечения кувшина из тайника колба ломалась, кислота из неё попадала в камеру взрывателя, где начиналась химическая реакция. Установка такого взрывателя требовала большой осторожности и аккуратности. Такие взрыватели ставились на некоторые морские мины. Они были эффективны, но очень хрупки и чувствительны, поэтому моряки их не любили.

Химический взрыватель гарантировал срабатывание в любой среде, даже морской, а главное, мог ждать своего часа долго. На это и рассчитывал Андрей.

Ли Гуй залёг на дно основательно. Он оборвал с внешним миром все связи. Один раз он попытался отправить весточку господину Ю, но посыльный как в воду канул, и Ли Гуй, поняв, что его обложили, сменил лёжку.

Бандит укрылся в доме одинокого старика лодочника, а хозяина на всякий случай придавил. В бедной фанзе совершенно не оказалось еды, и привыкший к разносолам Ли Гуй голодным псом злобно наблюдал за улицей сквозь узкую щёлку ветхой хибары. Напялив на себя тряпьё удавленного старика, он пару раз выбирался на дневной свет, чтобы на оставшиеся деньги прикупить продуктов.

Но денег было немного, а купленные продукты быстро закончились. Голод и неизвестность тяготили и раздражали.

Нужно выбираться из города, решил Ли Гуй и, дождавшись очередной ночи, отправился к тайнику, где когда-то зарыл ценности на чёрный день.

Пролежав несколько часов в темноте под холодным моросящим дождём, он, наконец, убедился, что за нужным ему домом слежки нет.

Уже под утро он незаметно пробрался к тайнику и, чуть дыша, стал вынимать доски, скрывающие место спрятанного им кувшина с деньгами.

Вот последняя доска снята и отложена в сторону. Голодный, промокший и уставший Ли Гуй нетерпеливо сунул руку в тайник.

– О боги! – возликовал он, – кувшин на месте! Теперь потихонечку достаём его. – Он потянул кувшин на себя. – Ух! Какой тяжёлый. Ну-ка, поднажмём. О! Пошёл…

Вытащив увесистый глиняный «сейф» из тайника, он, прерывисто дыша, привалился к стене.

– Ну, иди сюда, – ласково пробормотал бандит и поставил кувшин между ног. – Не на того напали. Вы ещё не родились, когда я все ваши ходы просчитал, – злорадно думал он о неизвестных преследователях. – Теперь попробуйте найти меня! Ну, что там у нас?

Ли Гуй взялся за крышку кувшина. Сердце радостно колотилось: «Тук – тук, тук – тук, тук – тук…»

Огромной силы взрыв вздыбил землю под бандитом. Дом, когда-то служивший Ли Гую тайной берлогой, грудой камня, досок и земли взлетел на воздух. Поднял тучу пыли и обрушился вниз на разорванные взрывом останки когда-то грозного атамана.

Утром Андрею доложили, что дом, в котором он оставил «подарок» Ли Гую, уничтожен взрывом.

– Что-нибудь нашли?

– Какое там, – махнул рукой Волчок, – всё в кашу. Правда, на соседней улице лежало вот это.

Он вытряхнул из тряпичного свёртка сильно обгоревшую кисть руки с большим перстнем на пальце.

– Санька, покажи перстень пленным, может, опознают.

Перстень опознали по большому синему камню. Он действительно принадлежал сбежавшему атаману…

Наиболее ценных говорунов вместе с письмом от Андрея и перстнем Ли Гуя отправили в Цицикар к Ван Хэда, а остальные «случайно утонули» в Сунгари.

– Пора, – кивнул Андрей вахмистру, и полусотня казаков, бережно подхватив «подарок» для его превосходительства, поднялись на борт речной баржи.

Дождавшись, когда последняя лошадь будет заведена на борт, матросы втянули на палубу сходни и сняли с причальной пушки швартовый конец. Катерок протяжно загудел и, упираясь ржавыми скулами форштевня в жёлтую воду Сунгари, потянул неповоротливую баржу вниз по течению.

Андрей стоял на палубе, провожая глазами город.

Налетел холодный ветер, забросив на палубу горсть холодных брызг. Андрей поёжился.

Как быстро пролетело лето, с лёгкой грустью подумал он. Листья, вон – почти осыпались, да и вода в реке цвет поменяла. Хотя это, может, мне просто кажется, день-то сегодня пасмурный. Гадай не гадай – осень. А Дальний Восток – это вам, батенька, не Крым, хотя широта одна.

Катер вышел на стремнину и, набирая ход, бойко задымил трубой.

Решив не мерзнуть, Андрей потянул на себя заскрежетавшую железом тяжёлую дверь шкиперской надстройки и, цепляясь за леера [68] Леер – туго натянутый трос на судовых конструкциях. , спустился в трюм к казакам.

– Ну, что, братцы, по чайку?

Полон – 1) плен; 2) всё, что захвачено; военная добыча. – Здесь и далее примеч. авт.

Лян – китайская мера веса. Один лян = 50 г. В описываемые времена служил денежной единицей. Серебряные слитки, вес которых измерялся в лянах, служили валютой.