Юрий Корчевский - Контрразведчик [litres]

Пока Матвей с двумя чекистами ездил на задание, арестованных допросили. Оказалось – неуловимый князь Эболи. Матвею и чекистам, задержавшим князя, вынесли революционную благодарность. Мелочь, но новый начальник ПетроЧК Бокий Матвея приметил. Через несколько дней бандитов расстреляли.

Чекисты не придерживались царских законов, а новых Советская власть еще не придумала. Хотя чего проще, взять царские за основу, немного изменив, приспособив под новые требования. Руководствовались классовым чутьем и революционным сознанием. А у каждого оно могло быть свое, в меру образования, моральных устоев. Для Матвея дико, но чекисты, юридического образования не имевшие, воспринимали как норму.

Матвей многое мог понять, но не предательство. После Октябрьского переворота бывшие союзники по Антанте начали помогать контрреволюционному подполью деньгами, указаниями. Сами решились высадиться на российских северах. И Германия не дремала, засылала разведчиков. Даже бывшие вассалы – Польша, начали боевые действия, пытаясь отхватить от ослабевшей империи кусок пожирнее – украинские черноземы, белорусские леса.

Самую большую активность в засылке разведчиков проявляла Англия, наш давний недруг еще со времен Ивана Грозного.

Матвей правительства Германии и Британии понимал. В стране переворот, большевики пытаются построить первое в мире социалистическое государство, причем на каждом углу кричат о неизбежности мировой революции. Поневоле правительства обеспокоились. Не перекинется ли эта чума на их страны? Забегая вперед – Англии не коснулось, а в Германии была создана Веймарская республика.

Но разведчики сами мало куда имели доступ, чаще подкупали российских подданных. Вот этого Матвей понять, простить – не мог. От врага понятно чего можно ждать – нападения, удара в спину. А от соотечественника? Пнут больно и в самый напряженный момент. Недовольных новой властью было много. Значительная часть бывших офицеров и чиновников подались на юг, организовать Белое движение, чтобы с оружием в руках скинуть большевистский режим. Еще часть недовольных стала пробираться поездом в Архангельск.

Близ станции Плесецкая Архангельской железной дороги красноармейцы заметили странно одетого гражданина. Лето, а он в пальто, причем заметно выделяется одна пуговица – крупная, желтого цвета. Задержали, сдали в ЧК. Оказалось пуговица – опознавательный знак, к нему должны были подойти представители подполья, назвать пароль – «Двина» и отзыв – «Дон». И его переправили бы к англичанам. На допросе выяснилось, что в Петрограде существует контрреволюционная организация бывшего военного врача, воевавшего на крейсере еще в Цусимском сражении – Ковалевского. Он вербовал людей, давал деньги и отсылал в Архангельск. Чекисты ухватились за сведения, начали арестовывать подпольщиков. Так, одного за другим, по цепочке, арестовали тридцать человек, все бывшие офицеры, большей частью морские. Все были расстреляны.

Еще со времен мировой войны в Архангельске и Мурманске остались огромные склады с боеприпасами и вооружением. Под предлогом их охраны в апреле 1918 года в эти города прибыли королевские морские пехотинцы. Позже к ним присоединились французские и американские солдаты, и к декабрю их количество достигло сорока тысяч. Эти два города стали центром притяжения антибольшевистских сил. Британский военно-морской атташе Фрэнсис Кроми выделил триста тысяч фунтов стерлингов на организацию заговора, целью которого было свержение большевистского строя и уничтожение российского флота. После суровой зимы 1918/19 года американцы решили вывести войска. Успели эвакуировать в январе, а в феврале Красная армия начала наступление. Британцы бежали, и очаг напряженности исчез.

В конце июля, сначала в ЧК Матвей узнал об убийстве царя, его семьи, прислуги. Царя с семьей содержали в Екатеринбурге в доме Ипатьева 78 дней и в ночь на 17 июля расстреляли. Причем убили и лейб-медика Е. С. Боткина, лейб-повара И. М. Харитонова, камердинера А. Е. Труппа, комнатную девушку А. С. Демидову. Трупы захоронили под гатью на старой Коптевской дороге. Большевики разослали по губчека и партийным комитетам сообщение, что казнь совершена из-за наступления Чехословацкого корпуса. Чехов захватили в плен еще в войну, отправили в Сибирь. Белые их вооружили, склонили идти на Москву. Чехи в самом деле взяли Екатеринбург через восемь дней после убийства царской семьи. Для монархистов, Белого движения царь был как символ. К тому же Ленин мстил уже свергнутому режиму за казнь брата.

Матвей был в шоке. На совещании, где зачитали сообщение, чекисты встретили его радостными криками.

– Давно пора было!

– Смерть кровопийце!

Матвей недоумевал. Полтора года, как царь не у власти, попыток участвовать в политической жизни, восстановлении монархии – не делал. Жил, как простой гражданин, но только под караулом, под контролем. За что убивать? А дети при чем, которых добивали штыками? А прислуга, вся вина которых была в том, что не оставили императора, хотя не получали жалованья и столовались скудно. Монахини близлежащего монастыря приносили молоко, яйца, масло с подворья страдальцам. Но продукты забирала многочисленная охрана, царская семья недоедала, а дети Николая II спали на полу.

Когда рассказал на ближайших выходных об убийстве царской семьи отцу, тот не сильно удивлен был.

– Ничего иного, сын, я от большевистской власти не ожидал. Увы!

Долго обсуждали чрезвычайное событие. Пал последний царь из рода Романовых. Кое-кто из родственников уцелел, потому что находился за границей и для большевиков был недосягаем. Другие, в том числе великие князья, тоже были убиты в местах заточения – все Константиновичи.

У Матвея теплилась надежда, пока был жив царь и его дети, что большевистская власть рухнет, народ устанет от нужды, беспредела и возвращение царя воспримет с радостью. Не случилось. Многие в стране смерть царя и наследников восприняли как великую трагедию. Каждый видел, что большевики принесли насилие, смерть и кровь, гражданскую войну, безработицу и нужду. С убийством царя, его семьи, великих князей, большевики перешли некую черту, заявив о своей жестокости, отсутствии моральных устоев, кровожадности.

Матвей и сам бы подался на юг, в белую гвардию, как многие офицеры. Держала семья. И квартиру в Петрограде он отстоял. Он уже туда переехал. Всех жильцов, которые его знали, либо расстреляли, либо они бежали на юг или ухитрились пробраться в Финляндию. Квартиры расстрелянных чекисты зачастую занимали сами. Еще бы! Центр города, вся мебель и обстановка на месте.

Как-то вечером громкий стук в дверь. Открыл. Бесцеремонно Матвея оттолкнув, вошли трое, из которых один в военном френче и без погон. Обошли квартиру, довольно бесцеремонно заглядывая в ванную, туалет. Матвей, сначала не желавший обострения отношений, вспылил: