Марина Ноймайер - Под знаком Льва [litres]

Мы идем вдоль округлой стены, по моим наблюдениям, разделенной шеренгой ниш. За каждой полукруглой неизменно следует прямоугольная ниша с двумя колоннами перед ней, огораживающими вход.

– Три закругленные ниши… четыре, если считать вход, и четыре прямоугольных, – подытоживаю я, когда мы замыкаем круг. – С какой из сторон света расположен алтарь?

Я подхожу к простому каменному алтарю перед одной из круглых ниш… прямо напротив входа. Лео хмурится.

– Должно быть… – переходит он на итальянский, – надо бы… – Размышляя, он рисует пальцами линии в воздухе, указывая в разные стороны. – Пьяцца Навона находится к западу отсюда, не так ли?

– Да, – подтверждает Анджело, до сих пор молча наблюдавший за нами.

– Тогда алтарь находится на юге, что необычно, так как большинство алтарей располагаются на востоке. Однако здесь пришлось приспосабливаться к местным условиям, когда храм был превращен в церковь.

– Хорошо, – соглашаюсь я. – Значит, круглые ниши символизируют стороны света, а прямоугольные… – Я направляюсь к ближайшей из них, Анджело и Лео следуют за мной, чтобы осветить для меня облицованную цветным мрамором стену, на которой я пытаюсь найти хоть какие-то подсказки насчет расположения стихий. Если портал действительно находится здесь, значит, что-то должно на него указывать, но с первого раза я ничего не замечаю. В нише расположен алтарь, над которым висит пыльный святой образ, который ни о чем мне не говорит, и даже на безупречной мраморной облицовке стен нет никаких подсказок. Тогда я опускаюсь на корточки, чтобы изучить плитку на полу и постамент алтаря, но снова ничего. Абсолютно ничего.

Разочарованная, я уже собираюсь придумать что-то другое, когда мне в глаза бросается какая-то неровность на задней части колонны, похожая на отломившийся кусок мрамора, однако когда я подхожу ближе, у меня перехватывает дыхание: едва заметное сколотое место на самом деле оказывается символом волны. Три изогнутые линии друг над другом, но я никогда в жизни не поверю, что это случайность!

– Вот! – зову я Лео и Анджело. – Это же волны!

И, не дожидаясь ответа, бросаюсь к ближайшей нише… И в самом деле! Опять же, на одной из колонн снова есть выемка: три волнистые линии, перпендикулярные друг другу. Воздух!

Для полной уверенности я проверяю и две другие ниши, где нахожу знаки огня и земли, вымощенные в камне, и волнение от этого чудесного открытия грозит захлестнуть меня штормовой волной. Одно дело – найти подсказки, но обнаружить доказательства того, что верно их расшифровал, – совершенно другое!

– Тебе открываются врата, там, где встречаются ветра и объединяются эссенции. Там, прямо в их колыбели, начинается космос, – благоговейно цитирует Лео, когда я взволнованно кружусь по храму.

Тут мой взгляд падает на одну из плит в полу в самом центре здания, и мне даже не нужно долго размышлять, чтобы понять, что, если провести воображаемые линии из всех восьми сторон к центру, они встретятся здесь. В месте, над которым расположено круглое отверстие в куполе. Я задираю голову, глядя вверх на ночное небо, проникающее сквозь окулюс. Окно в космос.

Мое тело покалывает как наэлектризованное, когда я осторожно приближаюсь к центру Пантеона и, колеблясь, бросаю взгляд через плечо. Анджело и Лео стоят в нескольких шагах позади меня, фонари высвечивают черты их напряженных лиц, и Анджело ободряюще мне улыбается, а Лео молча кивает.

Я снова оборачиваюсь, но чувствую поддержку парней за своей спиной: да, следующий шаг я должна сделать сама, но приятно понимать, что я не одна в этот момент.

Я оказываюсь в центре Пантеона. От волнения у меня дрожат колени и кружится голова, но больше ничего не происходит. Я закрываю глаза, пытаясь сосредоточиться, отыскать в себе ту невероятную силу, ведь так и должно быть, верно? Человек копается в себе, ищет дар, дремлющий внутри, и высвобождает его… В книгах, которые я читала, все было гораздо проще, но сейчас во мне царит сумятица от нахлынувших эмоций и все нарастающая паника.

Открыв глаза, я только убеждаюсь в том, что ничего не изменилось.

– Хм… Ничего не происходит, – излишне озвучиваю я очевидное, и мой голос эхом отскакивает от высоких стен. Закусив нижнюю губу, я разворачиваюсь к Лео и Анджело, которые выглядят такими же настороженными, как я.

– Книга, – вдруг восклицает Анджело, указывая на мою сумку. – Может быть, красная книга поможет?

В течение последних дней она оставалась пустой, отказываясь со мной разговаривать. Я снова и снова брала ее в руки, пролистывала страницы, но, кроме пророчества о себе, так ничего и не обнаружила. Тем не менее я вынимаю ее из сумки, и мои пальцы дрожат, соскальзывая с зеркальной обложки, пока я наконец не справляюсь и не раскрываю ее. Мое дыхание неестественно громко разносится по пустынному храму, в момент, когда я открываю первую страницу, она едва уловимо становится ярче. Удивленная, я наблюдаю через окулюс, как облака расходятся, открывая звезды, погружающие пространство в тусклый молочный свет.

У меня по спине пробегают мурашки.

Как по волшебству на первой странице начинают проявляться буквы, и я чувствую себя Гарри Поттером, впервые открывшим дневник Тома Редла, с той только разницей, что в этой книге не живет злой дух, мечтающий высосать из меня душу. По крайней мере, я на это надеюсь. Постепенно пророчество обретает форму, его слова уже безвозвратно запечатлелись в моей памяти, и кажется, они не получают своего подтверждения.

Тебе открываются врата… Да-да, я заметила.

Я продолжаю листать и не могу поверить своим глазам, когда на одной из страниц действительно начинают появляться новые слова. Напряженно наблюдая, как буква за буквой страницу украшают новые символы древней надписи, я сначала также не могу разобрать, что они означают, но как только послание оказывается дописано, буквы перед моими глазами обретают смысл. Затаив дыхание, я позволяю своему взгляду скользить по строчкам.

Тонкие волоски на моем затылке встают дыбом, когда я читаю строки, которые мне открыла книга. Как и в прошлый раз, когда она обратилась ко мне с пророчеством, что-то во мне просыпается, предвестник энергии, которую я так тщетно искала, раскрывает внутри меня свои крылья, словно бабочка, покидающая свой кокон. Сила, которую Табула вызвала во мне, когда я к ней прикоснулась, пробуждается снова, и я действительно это чувствую.