Александр Афанасьев - Иностранец

— Ты туда спускался? К ней подходил? Прикасался?

— Нет — Душан замотал головой

— Точно нет? Может, пытался понять, живая ли?

— Клянусь Богородицей, не ходил.

— Ладно…

Я огляделся по сторонам. Место глухое, по этой дороге мало кто ездит. Поворота нет, значит, ее выбросили, она не выпала. Внешних повреждений тоже нет, причина смерти не очевидная, там вскрытие уже установит. По виду не изнасилована.

— Звони в полицию. Телефон есть?

— Да. Да… имеем.

— Вот и звони.

Сам я посмотрел на дорогу. Следов нет, и на обочине тоже. Может, экспертиза что-то и установит, но… дождей давно не было, обочина как камень. Нет, ничего не найдут…

Странно все это. Вон там лес. Если хотели скрыть — почему там не выбросили, там бы ее в лучшем случае через несколько дней нашли. Может, не знали местность, боялись заблудиться? Отсюда вижу — труп свежий, максимум суточный. Может, даже этой ночью.

Машина! Та тачка, БМВ! Да неужели…

Поехали кататься, пьяные. Наверное, и обдолбанные. Девчонка на скорости выпала, свернула шею. Остальные испугались и уехали. Могло быть? Запросто. Большинство преступлений так и происходит — по глупости, по пьянке, по недоразумению. Осознанные тяжкие преступления против личности — довольно редки. Когда я работал — у нас четыре из пяти убийств были бытовыми. Их и не раскрывали, а оформляли. Протрезвевший убийца, осознавший что натворил — либо сразу шел сдаваться, либо задерживался за сутки — двое…

— Позвонил?

— Да.

— Чего сказали?

— Приедут…

— Ладно…

Душан поежился, перекрестился

— Страх какой.

— Не узнаешь ее? Местная?

— Нет…

— Да погоди ты, не вздумай туда ходить! Отсюда смотри…

— Нет… платье незнакомое… нет… да и не ходит у нас так никто.

— Вчера слышал что-нибудь? Вечером, ночью?

— Да нет. Мы коров подоили, и спать легли.

Понятно.

— В полиции лишнего не говори. Нашел и все, больше ничего не знаю. Будешь говорить, на того думаю, на этого — сам же потом пожалеешь…

…

Через три часа местная жандармерия повезла нас в «управу» разбираться.

Полицейская управа Ниша — располагалась в большом, полукруглом здании времен развитого титоизма, с тех пор ни разу не ремонтировавшегося. Пропускной режим был хреновый, вахтер сидел, но по факту проходил, кто хотел. Нас не разделили, чтобы мы не смогли договориться, а просто оставили в коридоре и попросили подождать. У меня пистолет на кармане — но никто и не подумал обыскивать.

Жареный петух по-настоящему еще не клевал?

Нет, клевал, Косово рядом совсем. Не поняли?

Мы, русские — очень хорошо умеем жить этаким военизированным лагерем. Каждый в нем моментально находит свое собственное место. А тут — не умеют.

И я не знаю, хорошо это или плохо…

Так мы сидели полчаса, может и больше и уже успели заскучать. Потом появились, наконец полицейские, и развели нас по разным кабинетам…

…

Меня допрашивал совсем молодой парень, худой, чернявый, чем-то похожий то ли на турка, то ли на албанца. Он ходил в неуставной кожаной куртке, за карман дужкой были зацеплены очки. Мне он понравился. Я умею отличать случайных людей в полиции от тех, кто там действительно должен быть, от легавых собак, для которых догнать зверя и вцепиться в него зубами — лучшая награда. Этот был как раз из таких, легавых. Может, опыта и знаний у него и маловато, в оперативной тактике слабоват — но если есть желание, можно многого добиться.

— Панин Александр…. — сказал он, смотря на скрепленную степлером распечатку, в которой явно была информация обо мне

— Никитович — подсказал я

— Гражданин Сербии.

— С прошлого года.

— Вы владеете сербским языком? Желаете переводчика?

— Владею. Переводчик не нужен.

Детектив посмотрел на меня

— И сказал бы, добродошли, да не та ситуация.

— Понимаю — сказал я

Детектив посмотрел на меня, потом снова углубился в планшет с рапортом

— Как вы оказались на дороге?

— Да случайно — сказал я — Душан, то есть гражданин Танич — он фермер, живет дальше по дороге. Он ко мне заезжает, утром, когда на базар едет, я у него покупаю сыр, молоко. Вот и сегодня заехал…

— В котором часу?

— В семь.

— Так рано?

— Он на базар ехал. А я рано встаю, я же русский.

Сербы рано не встают

— Хорошо, дальше?

— Ну, дальше, я за компьютером сидел, книгу писал. А через пять часов, то есть без десяти двенадцать, слышу крики. Душан бежит бегом, сам бледный, говорит — там труп в канаве у дороги. У него трактор сломался…

— Трактор сломался? Он вам так сказал?

— Ну, да.

Я понял ход мыслей.

— Да вы что. У его трактора скорость двадцать километров в час, максимум. На таком если и захочешь, человека насмерть не собьешь.

— Ну, хорошо…

…

— А почему он к вам побежал? Почему сразу полицию не вызвал?

— Не знаю. Испугался, наверное.

…

— Мой дом ближе всего по дороге.

— Что вы сделали потом?

— Оделся и с ним пошел. Дошли, смотрим, там, в самом деле, труп.

— А как вы поняли, что это труп?

— Ну…

А в самом деле — как?

Почему я сразу подумал что это — труп? Я не спускался, пульс не проверял. Но почему то я сразу понял, труп.

— … лежит, неподвижная, в канаве. Если бы пьяная была, пошевелилась бы.

— Вы подходили к трупу?

— Нет, конечно.

— А Танич?

— Нет, по крайней мере, при мне. Я запретил. И он мне говорил, что не подходил.

— А почему? Может, человеку плохо…

— Да не двигалась она! А подойти — значит, натоптать, может, уничтожить какие-то улики, помешать полицейскому расследованию.

— Вы специалист по полицейскому расследованию?

— Я телевизор люблю смотреть. Детективы.

Детектив пытался придумать еще что-то, но не получалось. Решив, что пока достаточно, он забарабанил по клавишам. Потом — зашипел принтер, выбрасывая горячий лист бумаги.

— Прочтите и распишитесь. Если что непонятно — спрашивайте.

С моих слов записано верно, мною прочитано…

— Уезжать никуда не собираетесь?

— Пока нет.

— Если соберетесь, дайте знать.

— Непременно.

Я подумал, что это всего лишь еще один странный эпизод в моей жизни, в которой их и так было достаточно. Но как оказалось, неприятности мои — только начинались. И не только мои.

История эта с трупом девушки в канаве — начала обрастать подробностями с самого начала. Про нее писали газеты. Как оказалось, это была Аня Никич, семнадцати лет от роду, несмотря на юность уже довольно известная модель. Постоянно проживала в Белграде, хотя сама была как раз из Ниша. У нее был парень, довольно известный футболист, в этом году вышел за Партизан, успел назабивать… в общем будущая звезда.