Михаил Ланцов - Воевода

Буквально в течении дня оказались взяты все основные фигуранты. Еще три дня ловили их помощников, большая часть из которых тупо сбежала из города. Бросив все. Поэтому в целом хватило шести дней, чтобы полностью закончить следствие по данном бунту. В том числе и потому, что его вел один человек, который и так многое знал.

А что с задержанными делать дальше Андрей не понимал. Казнить? Вариант. Но он не хотел спешить. Просто оставил их сидеть в одиночках и ждать решения своей судьбы.

Ведь параллельно расследованию воевода распорядился строить тюрьму. А то, мало ли еще пригодится? Вот подручные и сделали длинную землянку с толстенными стенами и массивными, отсыпанные грунтовыми прослойками перегородками с камерами-одиночками. Специально настолько большую, чтобы туда можно было спихнуть всех задержанных.

Землянку эту построили ОЧЕНЬ быстро. Буквально за пять дней. Что позволило перевести в нее не только задержанных в Туле заговорщиков, но и взятых в плен ногаев, которых пригнали в город из вотчины. И посадить их всех под единый надзор. А то тот режим, в котором они находились ранее, вызывал серьезные вопросы. Разбегутся еще. Ведь по чуланам да подвалам доверенных людей сидели. Не самый безопасный вариант.

Причина, по которой Андрей оставил их в живых была проста. Он собирался дать им немного «настояться». Все-таки сидение в таком импровизированном карцере неделями — удовольствие не из легких. И заставляет о многом подумать. После чего, вернувшись из похода, еще раз их опросить. Постараться выйти на раскаяние. Письменное. Хотя бы у большинства. И с чистой совестью всю эту свору отконвоировать к Государю. Ведь, по сути, этот бунт можно и нужно расценивать как покушение на власть Царя. Вот пусть он и решает, как с ними быть и что делать.

А пока его ждал поход. Учебный. Плановый. И очень важный.

Полк, правда, пришлось слегка подкорректировать организационно и убрать компанию конных копейщиков. Ту самую, не развернутую толком. А людей, что в нее входили, раскидать по другим тагмам. Все-таки в ту и последующую ночь убыль в личном составе составила сорок семь человек. Для полка это много… оставлять все как есть пока было невозможно. Поэтому временно Андрей сократил расписание части. Временно.

И вот — плац — специально отведенное поле возле города.

Воины выстроились отделениями, турмами[1] и тагма[2]. Достаточно аккуратно. Обоз также был готов и стоял в полном порядке рядом.

Андрей тронул своего коня и поехал вперед.

Медленно продвигаясь между бойцами и осматривая их. Снаряжение. Вооружение. Исправность вида. И так далее.

Молча.

Явных проблем он не заметил. Поэтому и молчал.

Наконец, он закончил смотр, и выехал обратно на свою наблюдательную позицию, откуда открывалась панорама с видом на весь полк разом.

Перед этим походом он ставил большие учебно-тренировочные цели. Тут и освоение движения организованной колонной. И отработка боевого охранения собственными силами, то есть, без привлечения казаков или иных вспомогательных сил. И работа обозного хозяйства. И форсирование преград. И маневры разного характера.

В общем — тренировка и отработка в составе воинской части[3]. Ну и общее боевое слаживание, чтобы люди притерлись друг к другу. Пообтесались. Не говоря уже о банальной отладке устава. Андрей ведь не был военным и писал этот самый полковой устав с опорой на свои представления и воспоминания. Да, он читал кое-что. Имел какие-то знания, почерпнутые из чтения и общения. Однако их явно не хватало для того, чтобы сразу написать подходящий устав. Тем более устав, адаптированный к довольно специфическим и не характерным для будущего видам боевых действий.

— По коням! — рявкнул воевода.

И все бойцы охотно вскочили верхом. А те, что должны были ехать в повозках, забрались в них и приготовились выдвигаться.

— Выступаем! Спиридон в голове колонны! Пошли!

И бойцы пошли.

Не толпой, а организованными четверками. Не очень ровно и гладко. Но, по сравнению с тем, как обычно двигалось поместное войско — просто изумительно…

***

Шахиншах Тахмасп I из дома Сефевидов стоял у окна и любовался облаками, стараясь углядеть в их форме какой-то смысл. А за спиной бубнил один из его слуг…

— Послы значит, — тихо переспросил он, перебивая слугу.

— Послы, о Великий. Прибыли от далекого северного шаха урусов Иоанна.

— И что он хочет? Торговать?

— Да, о Великий.

— Но как? Насколько я знаю, обитатели Хаджи-Тархана не пускают моих купцов севернее. Как эти послы вообще сумели пробраться ко мне?

— Так было ранее. Ныне Хаджи-Тархан под рукой Иоанна. Там сидит его человек, обязанный ему всем. Поэтому Иоанн предлагает тебе торговлю без участия этих дармоедов. Напрямую.

— Завоевал значит…

— Да. Завоевал. Воины Иоанна сумели разгромить хана Хаджи-Тархана. А еще ранее взяли Казань, получив контроль над всем течением Итиля.

— А что Давлет-хан? Он разве не мешал?

— Мешал. Но он был разбит. Сначала, когда Иоанн брал Казань, он его просто отпугнул и Давлет-хан отошел без боя. А год назад в степях севернее Крыма произошло сражение, в котором Давлет-хан был на голову разгромлен. Его армию сумел одолеть маленький передовой отряд Иоанна.

— Вот как? — переспросил Шахиншах, обернувшись. Его эта новость очень сильно заинтересовала.

Тахмасп был поистине выдающийся правитель Персии. Ну… Ирана, так как Персией они свое государства никогда не называли. Так вот, этот ее правитель отличался невероятными, просто удивительными военными талантами. Благодаря им он очень успешно воевал малыми силами на три фронта. С одной стороны, бил превосходящие силы османов. С другой, разного рода гонял своих врагов в Средней Азии. С третьей, противостоял мощной оппозиции внутри своей державы.

Никогда прежде или позже Персия не ведала более одаренного и успешного полководца. Не в плане масштабности завоеваний. Нет. Бывали и лучше. А в пересчете на удельную эффективность. Закидывать шапками то ума особенно никогда не требовалось. Гони толпу да гони.

И когда этот, без шуток одаренный и удачливый, полководец узнал о действительно значимом военном успехе, он заинтересовался. Захотел подробностей. Мало ли он сможет в дальнейшем применять успешные военные приемы? Как следствие — пригласили посла Москвы, который прибыл на персидском корабле с переводчиками, набранными в Хаджи-Тархане.

— Интересно, — произнес Шахиншах, когда посол закончил рассказывать о том, как тульский воевода Андрей, командуя горсткой воинов сумел разгромить армию султана Сулеймана. — А что это за человек?

— Андрей-воевода?

— Да.

— Сказывают, что в нем возродилась душа древнего князя. Но так это или нет, мне не ведомо. Я его лично видел только на судебном поединке. И мне он показался просто одаренным Всевышним.