Владимир Сухинин - Чудеса в решете [СИ litres]

Граница леса появилась неожиданно, как темная стена, выступающая из лунного сумрака ночи. На путников налетел порыв сырого, пропахшего прелой листвой и стоялой водой ветра. Кроны деревьев качнулись и сердито зашумели. Ощутимо потянуло прохладой. Стали слышны многоголосые кваканья лягушек.

Антон, оробев, прижался к коню. Над головой, почти касаясь волос, что-то быстро пролетело. Из чащи что-то ухнуло, и вдруг жалобно заплакал ребенок. Торвал повыше поднял факел.

– Сыч балует, – прошептала Франси, но сама шаг замедлила.

– В болото хочу. Домой хочу. К деткам хочу.

– Показывай, где дом! – затряс головой кикиморы Антон.

– Болото начинается почти сразу, – пояснила, понизив голос Франси. – Идите за мной.

Они дошли до кромки леса, и Франси, шагнув, скрылась за листвой. Антон поспешил за ней. Неожиданно ветка больно хлестнула Антона по лицу.

– Франси! Осторожнее. – прошипел Антон. – Не отпускай ветви. Он шел следом за ней. И, отогнув низко нависшую ветвь, прошел дальше. Отпустил ее и услышал за спиной шлепок и негромкий вскрик:

– Ант!.. Осторожней. Всю рожу мне располосовал.

– Прости, Тор… – Шлеп. – Твою же… Франси, осторожнее…

– Болото… Шлеп. – Дом… шлеп, – тьфу. В болото хочу-у… – завыла кикимора. Это Антон поднял голову кикиморы, защищаясь от стегающих по лицу веток. Он отошел в сторону от следующей впереди Франси, и его место занял Торвал. Он неосторожно близко подошел к ней и тут же поплатился. Ветка сильно стегнула его по лицу.

– Франси! – завопил он. – Ты нас всех убьешь тут.

– Уже пришли. Не кричи. Посвети повыше.

Торвал поднял факел, и Антон увидел, что лес расступился. И впереди в отблеске факела чернела рябь воды. Ветер над болотом гонял клубы тумана, и они принимали причудливые очертания. Оглушительно трещали и квакали лягушки. Им вторили сверчки. Рядом раздался отчаянный детский крик:

– А-а! А-а! – И он заставил Антона вздрогнуть. Ему стало не по себе. Ему почудилось, что за туманом пряталось страшное чудовище.

– Помоги-итее! Люди-и! – справа раздался громкий крик о помощи, и Антон от неожиданности подпрыгнул.

– Люди! Я здесь! На помощь!

– Идем, Рада! – крикнула Франси. – Потерпи!

Она первой свернула направо, и Антон услышал тихий плач. Женщина рыдала.

Почти у самого берега по подбородок в топи стояла Рада. Лицо ее, искусанное комарами, распухло, руки были привязаны водорослями к двум большим кувшинкам.

– Вытащите меня, я уже не могу… – простонала Рада.

– Сейчас, милая, сейчас, – нежно и успокаивающе проговорила Франси. – Торвал, освободи Раду.

– Франси… это… я не могу, – шер попятился. – Там пиявки…

– Я ее освобожу, – вызвался Антон. Он подошел к топи, поколебался, но все же стал стягивать сапоги и, закатав до колен штаны, пошел к воде. Торвал в это время оправдывался перед Франси.

– Я не боюсь болот, Франси, но там змеи, пиявки… и я плавать не умею…

Антон, не обращая внимания на его лепет, вошел в холодную воду. Его ноги сразу по колено утонули в илистом дне. Он подгреб к женщине и оторвал ее руки от кувшинок. Схватил за руку и потащил к берегу. У самого берега ему помогла Франси. Она напряглась, и они выдернули Раду из крепких объятий болота. Девушка была голой, тело ее измазано грязью и облеплено пиявками.

– Мясо. Отдайте мое мясо! – завопила кикимора.

Обессиленная женщина упала на траву и осталась лежать. Антон нарвал травы и стал обтирать ее тело. Франси отрывала пиявок.

– Как тебя угораздило так попасться, девочка? – укоризненно спросила Франси.

– Я увидела милорда. Он приказал раздеться и идти к нему. А когда я пошла, то уже не помню, что произошло… Увидела лишь, что мой двойник стоит на берегу и надевает мое платье, а я уже в болоте и не могу выбраться. Я думала, что все, мне конец. – Женщина лежала и тихо рыдала.

– Скажи спасибо милорду. Это он убил кикимору и пошел тебя искать.

– Милорд, век буду служить вам, как собака буду преданна…

– Ладно, ладно, хорошо, Рада, потом поговорим, – Антон пригоршнями мутной воды поливал ее тело.

«Наверно хватит, – решил он. – В замке отмоем». – Он поднялся, подошел к разбухшему телу кикиморы, положил рядом голову. Ухватил тело за ногу и потащил к темной воде. Спихнул его, и оно, булькая, погрузилось в тину.

– К деткам хочу! – завопила голова.

– Перебьешься, тварь! – ответил Антон. Он поднял голову и в вопящую пасть сунул пучок травы.

– К де… бхрп-п-п пртфупр… задохнулась голова, а Антон палкой утрамбовал траву.

– Вы что хотите с ней сделать? – удивленно спросила Франси.

– Есть идея, но я расскажу о ней потом. Голову забираем с собой.

– Бркрб… голова кикиморы пыталась что-то сказать, пережевывая траву, но Антон подсовывал все новые и новые пучки.

– Только вы с ней поосторожней, смотрите, чтобы она вас не укусила. – предупредила Франси.

– Зараза к заразе не пристает, – отмахнулся Антон.

В замок вернулись под пение утренних птах и перекличку петухов. Восток заалел, окрасив надвигающиеся тучи в темно-розовый цвет. Франси поглядела на них и заявила:

– Гроза будет.

Антон сразу ушел к себе в подвал. Засунул голову кикиморы в кадку, в которой хранил отчеканенные монеты, и накрыл ковриком, лежащим у порога. Поставил молот у наковальни и надолго задумался. У него еще по дороге созрел план вызвать Закатную госпожу, но как это сделать, не представлял. Обстоятельства сложились таким образом, что он прекрасно понимал, без сверхъестественного вмешательства он запросто может стать кормом для прожорливых маленьких кикимор. Выбор был невелик, но очевиден: или стать ее слугой, или кормом для головастиков.

– Ох, госпожа Заката! – еле слышно проговорил он. – Как бы я тебя хотел увидеть….

– Ну смотри! – услышал он тихий смешок и обернулся на голос. Удивленно открыл рот и уставился на видение. Над наковальней висела фигура, сотканная из тумана, с ног до головы закутанная в плащ.

– О-о! – непроизвольно вырвалось у него. – Вы здесь? А я думал ехать в обитель Заката.

– Я могу появляться где угодно… Где есть алтарь.

Антон тупо посмотрел на наковальню.

– Да, ты правильно понял, иномирец, это алтарь.

– Хм. Алтарь? Что-то не похож. Мы на нем… – он запнулся.

– Чеканили фальшивые монеты, – продолжила за него фигура. Я видела. Этот алтарь поставил рыцарь Рассвета…

– Но вы же госпожа Заката… или нет?

– Меня так называют люди. Но имени моего они не знают. Ты звал меня. Что хотел?

Антон пересилил себя и, понимая, что идет в вечную кабалу, которая неизвестно что ему принесет, с неохотой произнес:

– Хотел договориться, госпожа.

– Со мной? Интересно. О чем же?

Антон потупился. Признаться, что он имел связь с кикиморой, было трудно, но жизненно необходимо. И он решился: